Статьи

В 1992 году — то есть 30 лет назад — вышла известная, ставшая символом целой эпохи, книга американского политолога Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории».

Условный Шекспир знал, что миру семь тысяч лет, но это не мешало ему представлять это число огромным. Сегодня же мы знаем, что миру 14 миллиардов лет — но ощущение эфемерности нашей жизни это не обеспечивает. Причина, возможно, в том, что мы стали жить дольше относительно наших предметов. Мы отбросили объекты, хранящие в себе долгое время, и окружили себя вещами, еще более кратко живущими, чем мы сами.

Во времена повальной цифровизации, когда мгновенно исчезают целые профессии, предметы и явления, коллекционеры простых, когда-то обыденных вещей спасут нас от нового варварства.

Русская провинция как место гнездования настоящих людей

В известном смысле наши первые классики — это коллективные Гоблин, Володарский и Гаврилов. Жуковский шпарил немецкую романтику. Крылов на значительный процент состоял из галлицизированного Эзопа, пропущенного через коллективных Лафонтенов. Пушкина и Гоголя только их неподдельная гениальность вывела из тени английских и немецких образцов.