Елена ЛЯШЕНКО

11.07.2014

Проходя сквозь плотные занавеси в небольшой зал особняка барона фон Дервиза на Галерной улице Санкт-Петербурга, первые зрители жмутся к стенам и слегка робеют. Зрительного зала, как такового, нет — поставленные в несколько рядов стулья образуют круг, в центре которого и разворачивается действие. Кому-то приходится сидеть прямо на сцене. Декораций нет. Вместо них на полу разложена огромная карта с алеющим в полумраке словом «Крым».

Из-за спин зрителей выходит старый солдат и затягивает шестиминутную басовую арию о войне и мире, о родной земле и погибших соратниках. Следом появляются сестры милосердия с охапками окровавленных бинтов — это немые символы потерь во время обороны Севастополя в Крымскую войну 1854–1855 годов. Если поднять глаза, то на потолке, среди золоченой лепнины, можно увидеть кадры хроники Великой Отечественной войны. Таково начало повести о борьбе за Крым, вместе с героями которой зрителям предстоит прожить три века за один час.

Режиссер и художественный руководитель театра Юрий Александров не боится обвинений в популизме или ангажированности.

— Да, решение о постановке было принято именно по следам последних событий на Украине, — заявил он накануне премьеры. — Молчать мы больше не могли, не могли и ждать. Мы пытались добиться государственной поддержки, но поняли, что легче сделать все своими силами. Постановка выполнена на средства и по инициативе театра в рекордные сроки — у нас было всего три месяца, чтобы создать оперу с нуля.

Основой для постановки послужила забытое ныне произведение советского композитора Мариана Коваля «Севастопольцы», написанное в 1946 году. От той оперы оставили только музыку и небольшую часть либретто. «Пришлось урезать любовную линию — об отношениях капитана корабля и девушки-снайпера, а также сократить многочисленные восхваления Сталина, убрав три акта из четырех, — признаются в театре. — Но сама музыкальная канва оказалась очень удобной для работы, нужно было только дописать текст эпизодов о Крымской войне и наших днях».

Впрочем, капитан Андрей и снайпер Наташа остались — в отрывке о Великой Отечественной они сначала кружатся в легком вальсе, а затем встречаются уже в военной форме, среди разрухи и ужаса. Вскоре севастопольских моряков и провожающих их девушек в ситцевых платьях сменяет толпа беженцев — без труда можно узнать события последних месяцев.

Сквозного сюжета у произведения нет, оно условно разделено на три части: Крымскую войну, оборону Севастополя во время Великой Отечественной и события 2013–2014 годов. Между эпизодами выходит рассказчик. Он не поет, а твердо и скупо чеканит стихи о свободе российского народа и неприкосновенности границ Отчизны. Образ, конечно, узнаваем — Юрий Александров и не скрывает, что в его оригинальном сценарии, рассчитанном на многотысячное действо на Красной площади, прописана партия для Владимира Путина.

Надо сказать, спектакль пробирает. Зрители буквально вжимаются в кресла, глядя, как в панике с сумками-баулами и детьми под мышкой люди мечутся в поисках укрытия, а над головой у них возникают современные жуткие кадры хроники новостей о том, что происходит на Украине. Мурашки пробегают по коже, когда хор детей бросается к взирающему на толпу рассказчику с мольбой: «Не оставляйте нас, возьмите нас с собой!»

— Для актеров и для зрителей эта опера станет испытанием, — предупреждает Юрий Александров. — Мне важно было понять, как труппа справится, ведь нам уже 25 лет, из камерного театра мы стали государственным, за такой срок нетрудно закоснеть, привыкнуть к актерской маске. А здесь масок нет, и каждый обязан играть от самого сердца. И зрителям будет полезно задуматься. Ведь посмотрите, что происходит — Достоевский с таким надрывом говорил о слезе ребенка, а сегодня льются потоки детских слез — и что мы делаем? Переключаем канал и стараемся забыть, что видели…

Показан в спектакле и мирный Крым — такой, каким он и должен быть. На потолке проплывают скалы и море, а внизу школьная учительница рассказывает классу о том, как прекрасен родной край. С другого конца импровизированной сцены ей вторит девушка-татарка, вокруг которой тоже вьются дети. В финале все они: учителя, беженцы, моряки, солдаты — сольются в едином хоре.

Чтобы закрепить «терапевтический эффект», в спектакле предусмотрено участие зрителей — во время очередной интермедии рассказчик обращается к залу с риторическими, по сути, вопросами о мире, единстве, праве на свободу. Зал ответствует дружным «Да!» или «Нет!», так что в шутку постановку можно назвать «оперой-референдумом».

В спектакле занята вся труппа, ни один из актеров не отказался участвовать. Хотя, признаются, звонки с угрозами уже были. Опера будет идти весь следующий сезон, а основную часть вырученных денег театр передаст в фонд помощи беженцам с Украины.