Легкий музыкальный спектакль на такую серьезную «программную» тему, как природа и суть актерского ремесла, — явление нечастое. Вдруг такой спектакль еще и удался — чудо. Ну и если это еще юбилейный подарок публике от Сергея Мигицко, то становится абсолютно понятно — нужно бежать за билетами.

Постановка по пьесе американского драматурга Пола Рудника планировалась в Санкт-Петербургском театре музыкальной комедии ровно в апреле прошлого года, буквально день в день с датой нынешней премьеры. Заведовать спектаклем должен был Максим Леонидов, главная роль умершего по сюжету актера-мэтра была тоже его. Анонсы писались крайне завлекательные, в Музкомедии с успехом уже шел очень удачный спектакль Леонидова «Девчонка на миллион». Словом, публика пребывала в ожидании. Но премьера сорвалась, музыкант на какое-то время покинул страну.

И вот — новая история проекта, который наконец-то добрался до сцены. Композиторов двое, оба ленинградцы. Максим Кошеваров написал музыку для мультсериала про Лунтика, а также таких проектов, как «Ментовские войны», «Крылья империи», «Ржев» и др. Александр Маев известен как автор музыки к современным балетным постановкам Мариинского театра, он также много сделал в кино и сериалах, несколько работ были осуществлены вместе с Кошеваровым, тот же «Ржев» например. Разумеется, останься в «Гамлете» Максим Леонидов, спектакль звучал бы совсем по-другому. Но воистину — все, что ни делается, все к лучшему. Об этом чуть позже.

Литературная основа нового спектакля Музкомедии в высшей степени основательна. Автор пьесы Пол Рудник известен российскому зрителю если не в лицо, то своими работами точно: в частности, он является автором сценария к таким популярным кинолентам, как «Семейные ценности Аддамсов» и «Дьявол носит Prada». Комедия «Я ненавижу Гамлета» появилась в начале девяностых и обрела популярность на Бродвее. Ее фабула в целом перенесена в петербургскую интерпретацию: молодой актер, звезда сериалов, приглашен в театральную постановку на роль Гамлета и сталкивается с духом умершего артиста, прославившегося в роли принца Датского, а потому посланного преподать новому претенденту на трон своеобразный мастер-класс. Тем не менее, в итоге российская музыкальная адаптация пьесы производит впечатление самостоятельного явления, может, потому, что не является коммерческим клоном, как, например, это было с «Графом Монте-Кристо» или «Балом вампиров». И, пожалуй, главное — работа режиссера-постановщика Ольги Прихудайловой оказалась чрезвычайно точной. Ведь как бывает обычно с мюзиклами? Создатели российских версий отталкиваются от узнаваемости мелодий и номеров, с которыми зритель уже знаком по записям в интернете или по киноверсиям. Музыка в «Я ненавижу Гамлета» приятная, эффектная, местами очень трогательная — но не запоминающаяся, никоим образом не шлягерная. Здесь сделана ставка именно на рассказ истории. И режиссура была на высоте: ничего лишнего, многое даже логично, что, в принципе, почти немыслимо для склонного к условностям музыкального жанра. А еще в избытке милых чудачеств и фантазий.

Первые милые шалости начались еще до первого звонка. По музейно-красивым холлам Музкомедии, а после и в зрительном зале прогуливались господинчики в классических пальто и шляпах-котелках, с выбеленными лицами-масками и мелко покачивающимися головами на манер китайских болванчиков. Они ненавязчиво обращали на себя внимание публики, с ними охотно фотографировались. Впрочем, иногда они подкрадывались тихой сапой. Я, например, сидя с краешка — всегда полезно располагаться именно так: можно быстро сбежать, если постановщики совершили особо злостное преступление против искусства, — углубился в изучение буклета к спектаклю. И вдруг заметил, что вместе со мной программку изучают сразу трое господинчиков, которые принялись указывать мне на имена создателей представления и пригласили похлопать им авансом. И они успели так окучить, кажется, ползала. Говорю же — мило. Тем более что авансы оправдались.

С началом действия эти трогательные создания обратились в участников хора и приняли деятельное участие в создании сценической суеты: события разворачивались на Московском вокзале Санкт-Петербурга, куда приезжает вместе со своей невестой герой сериалов и таблоидов Данила. Молодая пара снимает роскошную квартиру в готическом стиле, где и происходят основные чудеса. В квартире когда-то жил великий актер из прошлого — Молчанов, который был признан лучшим Гамлетом на российской сцене. Об этом влюбленной паре рассказывает Фаина, Данилин агент, как раз принесшая ему приглашение на гамлетовскую роль в престижный, настоящий актерский, но — увы! — низкобюджетный проект. Фаина видит знак в том, что Даниле подвернулась именно эта «гамлетовская» квартира. Тем более что она сама сорок лет назад здесь часто бывала, будучи связанной романтическими узами с любвеобильным Молчановым.

В дальнейшем квартира становится порталом то ли в горние обители, то ли в преисподнюю (скорее), откуда Даниле является призрак Ивана Молчанова, убеждающий пренебречь вульгарным вопросом злата, которое молодому артисту сулят звездные контракты, подсовываемые продюсером Федором. У Молчанова свой резон: не подготовит он своего последователя — не вернуться ему в удобное и комфортное загробье. Затем следует мильон терзаний Данилы, который понимает, что актерски он деградировал в пеленах масскультуры и рекламы. Но, процитирую здесь текст самой трагедии «Гамлет», — деваться некуда: «За принцем послано, и тело ищут». Собственно, таким вот мямлящим телом Данила и остается на премьере своего арт-хаусного проекта. За исключением одного мгновения: во время монолога про быть или не быть молодой актер все же воспарил, все же стал Принцем. Дальше сплошные радости: невеста в восторге, Молчанов может вернуться к себе куда-то туда, довольны Фаина, осязавшая давнего любовника, и риелтор, выгодно пристроившая дорогущую квартиру. Все прочие тоже улыбаются.

Все прочие — это живой портрет Молчанова, девушка-абажур, проворное кресло с ручонками (в этом месте дружно вспоминаем аналогичный предмет мебели из мультика про Карлсона и Фрекен Бок), сонм всяких призраков, Юлий Цезарь, Джордано Бруно и Безымянный тамплиер (да-да, такова живописная троица поводырей по сюжету пьесы). Как вы поняли, хорошая квартира населена плотно и эффектно — спасибо создателям за трюки, смекалку и незашоренность мыслей.

Актеры старались как могли. Непросто пришлось Марии Решавской, ее Олеся, невеста Данилы, ведет себя крайне странно — эта роль вообще наиболее слабое место либретто. Но актриса справилась, а еще чудно спела. Корпулентный Александр Круковский был очень обаятельным выжигой-продюсером Федором. Главной красе Музкомедии Наталии Диевской достался в этот раз практически эпизод риелторши Марго. Артистка, чья превосходная форма была явственно ощутима и на слух, и на глаз, с полпинка — в полном соответствии с рисунком роли — продемонстрировала, что для настоящей звезды все образы коронные, даже небольшие по таймингу. Манана Гогитидзе создала свою Фаину крепким, сочным, знающим себе цену персиком — нежным и базарным одновременно. А еще композиторы сделали ей особый подарок: ее песня-воспоминание про счастливую пору любви с Иваном Молчановым чудесно красива, хоть напеть ее после невозможно.

На роль Данилы создатели позвали актера театра «Балтийский дом» Романа Дряблова. Он играет во втором составе, подменяя Сергея Перегудова. Я очень рад, что попал именно на него. Перегудов не вполне «мой» актер (это вкусовщина, простите, если что), а вот Дряблова я уважаю за балтдомовский репертуар. И его естественный, ненарочитый переход из образа молодого медийного персонажа с творческим воображением дятла к ипостаси настоящего творца не стал таким уж сюрпризом. Настоящим удивлением оказалась работа Сергея Мигицко, отметившего 23 апреля семидесятилетие.

Нет, в таланте настоящего артиста не могло быть никаких сомнений — любимый не одним поколением зрителей Мигицко просто один из незыблемых столпов петербургской сцены. Но все же взяться за такую физически тяжелую роль, да еще в музыкальном спектакле, вряд ли так уж часто поющему актеру — это от души, это со всем почтением к публике и к самому себе. И если с вокальной точки зрения в гонке за «Грэмми» Сергея Григорьевича наверно можно обойти, то его речитативы и декламации были выверены и отточены до крайней степени четкости дикции. Не в упрек сказать некоторым партнерам Мигицко по «Гамлету», но все же им можно посоветовать присмотреться и прислушаться к мэтру. И тогда спектакль станет еще лучше.

Бывает так, что в зале Музкомедии задает тон яркий неоновый пластик — что тоже востребовано, не спорю. Но спектакль «Я ненавижу Гамлета», несмотря на все его байки из склепа, наполнен ощущением свежести, счастья и понимания того, что все надежды когда-то сбудутся. Очень советую подгадать случай, выбрать в афише пару Мигицко — Дряблов и отправиться в театр. Не забудьте захватить цветы для юбиляра — и не только.