Петер Штайн: «Успех всегда заставляет меня сомневаться»

Всемирно известный немецкий режиссер Петер Штайн ставит на сцене парижского Théâtre de l’Oeuvre пьесу английского драматурга Сэмюэла Беккета «Последняя лента Крэппа». Перед премьерой мэтр дал блиц-интервью корреспонденту «Культуры» во Франции. 

культура: На протяжении многих лет Вы работали в России. Каковы Ваши воспоминания о русском театре? Каким спектаклем больше всего гордитесь? 
Штайн: Я люблю русских актеров, для них играть на сцене — все равно, что священнодействовать. Их отличает исключительно высокая эмоциональность. Самый памятный спектакль — «Орестея» Эсхила, поставлен мною в 1994 году на сцене Театра Российской армии. В вашей стране моя главная проблема в том, что я не знаю русского языка. Порой возникают еще и различные организационные трудности. Мешает избыток бюрократии. 

культура: Считается, что русские ходят в театр, как в храм...
Штайн: Так оно и есть. Именно это мне больше всего и нравится. 

культура: Каково предназначение театра сегодня? Искать ответы на вопросы бытия или просто развлекать публику? 
Штайн: На протяжении всей своей истории искусство говорит об извечных проблемах, которые стоят перед человеком: от появления на свет до смерти. 

культура: Насколько я понимаю, для Вас важен не столько успех, сколько возможность показать зрителю великое произведение?
Штайн: Успех всегда заставляет меня сомневаться. Он эфемерен, легковесен и порождает тщеславие. 

культура: Некоторые критики утверждают, что главную роль на подмостках играет режиссер, тогда как актеры не более чем марионетки в его руках. 
Штайн: Я так не считаю. Для меня главное лицо на сцене — это, конечно же, актер. 

культура: Но разве посредственный артист не может замечательно сыграть в постановке великого мастера?
Штайн: В театре все мы «посредственности». Однако необходимо стремиться к тому, чтобы добиваться от всех максимума возможного. 

культура: Бывает ли, что актеры не согласны с Вашим видением спектакля или ролей?
Штайн: Разумеется. Но мы делаем все, чтобы в конце концов найти общий подход.

культура: Вы известны своей приверженностью  системе Станиславского. Для Вас она остается краеугольным камнем лицедейства? 
Штайн: Она необходима для организации всего творческого процесса, особенно это касается репетиций. 

культура: Почему Шекспир, Мольер или Чехов сегодня значительно больше востребованы, нежели современные авторы? 
Штайн: Великих драматургов не случайно называют классиками: они не утрачивают своей актуальности.

культура: Режиссеры не перестают обращаться к произведениям Чехова. Неужели в них до сих пор кроется что-то неразгаданное?
Штайн: В их поразительной популярности нет никакой тайны. Успех объясняется тем, что Чехов заново изобрел театр ХХ столетия. 

культура: Надо ли, на Ваш взгляд, «осовременивать» классику, предлагать свое «прочтение», которое частенько не имеет ничего общего с оригиналом?
Штайн: Классику следует ставить так, чтобы сегодняшняя публика смогла понять и оценить замысел автора, его намерения. 

культура: В начале нынешнего года Ваша постановка пушкинского «Бориса Годунова» в московском театре «Et Cetera» с огромным успехом была показана в Колумбии. Вы всегда подчеркиваете свою особую связь с Пушкиным...
Штайн: Его творчество, ум, проницательность, ирония, язык — все это превращает Пушкина в гения, причем не только российского, но и мирового масштаба. 

культура: Незадолго до Вас свою «трактовку» «Бориса Годунова» предложил в «Ленкоме» скандально известный режиссер Константин Богомолов. Вы видели это действо? Что бы сказал Александр Сергеевич?
Штайн: Это спектакль Богомолова, а не Пушкин. 

культура: Вам интереснее работать в драме или в опере? 
Штайн: Я люблю оба жанра.

культура: Каким Вам представляется их будущее? 
Штайн: Вижу много проблем как для драматического театра, так и для оперы — по той причине, что это очень дорогие виды искусства. 

культура: А как обстоит дело с кино?
Штайн: С ним все иначе. Кино может адаптироваться к современным технологиям. 

культура: Вы давно уже обосновались в Италии, где владеете большими сельскохозяйственными угодьями... 
Штайн: В финансовом плане они меня разоряют, но дают мне нечто гораздо большее.

культура: Что бы Вы хотели еще поставить в России?
Штайн: Пьесу немецкого драматурга Георга Бюхнера «Смерть Дантона». 

Досье «Культуры»

Петер ШТАЙН родился в Берлине 1 октября 1937 года в семье инженера, участвовавшего в строительстве завода в Советском Союзе. Дебют режиссера состоялся в театре «Каммершпиле» (выступив против войны во Вьетнаме, Штайн был вынужден покинуть легендарную мюнхенскую труппу). Начиная с 1970 года, на протяжении 15 лет он возглавлял берлинский театр «Шаубюне», затем работал там в качестве приглашенного режиссера. Среди самых знаменитых постановок — «Дачники» Горького, «Оптимистическая трагедия» Вишневского, чеховские «Три сестры» и «Вишневый сад». Штайна не раз обвиняли в том, что он превратил «Шаубюне» в «рассадник коммунистической идеологии». В рамках ЭКСПО в Ганновере его версия «Фауста» шла в течение двадцати часов. В итальянском Сан-Панкрацио Штайн создал спектакль «Бесы» по мотивам романа Достоевского, а в Рижском театре русской драмы поставил чеховскую «Чайку».

С начала 90-х годов Штайн работал в Москве. В спектакле «Орестея», шедшем на сцене Театра Российской армии, была занята плеяда лучших отечественных артистов. Здесь же Штайн поставил «Гамлета», где заглавную роль исполнил Евгений Миронов. В январе 2015 года в «Et Cetera» состоялась премьера «Бориса Годунова». Режиссер известен также оперными спектаклями, среди которых «Нос» Шостаковича в Опере Цюриха и Римской опере, «Аида» Верди в Московском музыкальном театре имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко. Петер Штайн награжден российским орденом Дружбы.