Августин СЕВЕРИН

14.09.2016

Минувшие весна и лето выдались очень богатыми на археологические находки. Работы велись на десятках улиц и набережных, на Садовом и Бульварном кольцах, в будущем парке «Зарядье». О самых ценных и примечательных достижениях этого года, а также о том, где появится археологический театр и где будут экспонироваться наиболее интересные артефакты, «Культуре» рассказал заместитель руководителя департамента культурного наследия — главный археолог Москвы Леонид Кондрашев.

культура: Какие раскопки были самыми захватывающими?
Кондрашев: Профессионалам они интересы все: археологи — не охотники за сокровищами, а, как говорил выдающийся советский ученый Артемий Владимирович Арциховский, «историки, вооруженные лопатой». Ни по книгам, ни по летописям, ни по каким-либо иным документам мы не можем составить общей картины: авторы письменных источников акцентируют внимание на том, что важно именно для них (выдающиеся события, экономические сделки, правовые акты). А значит, полную картину жизни, повседневности наших предков мы можем изучить только с помощью археологических находок. В текущем году большие раскопки проводились в Зарядье, на Соймоновском проезде, на Софийской набережной. А самая масштабная работа, где площадь раскопок доходила до 60 тысяч квадратных метров, велась в рамках московской программы благоустройства «Моя улица», так как приводилось в порядок пространство исторического центра города. Теперь к полевым археологам присоединятся узкие специалисты, которые будут делать выводы.

культура: Программа «Моя улица» стала настоящим подарком для ученых. Особенно, наверное, было интересно поработать на Тверской. Много ли удалось откопать? Что находили чаще всего?
Кондрашев: Всегда больше всего обломков керамических сосудов — их тысячи. Сам по себе такой обломок мало что говорит. Но тысячи обломков — очень ценный статистический материал. В Москве несколько раз менялась технология изготовления горшков, это важный хронологический маркер. И когда мы начинаем обнаруживать обломки сосудов, то именно по ним выдвигаем первую гипотезу о датировке того горизонта, который раскапываем. Это общая направляющая, позволяющая нам делать выводы.

культура: А деньги попадаются часто?
Кондрашев: Их, конечно, намного меньше, чем керамики. Но вот в этом году в Вознесенском переулке мы нашли в одном месте 91 монету XVIII века. Это небольшая сумма: то, что могло лежать в кармане у человека. Скорее всего, деньги потерял небогатый горожанин, кто-то из прислуги, шедший за покупками: сумма была рассчитана на обед для большого коллектива или на то, чтобы купить какую-то обновку.

культура: К какому периоду в основном относятся находки, сделанные на Тверской?
Кондрашев: Преимущественно к XVIII веку, XVII столетие мы в этот раз практически не затронули.

культура: Эти периоды сильно отличаются?
Кондрашев: Если мы говорим о слоях XVII века, то в них много находок, связанных с усадебным бытом, очень интересных, хорошо сохранившихся. А уже в XVIII столетии мы видим оторванные пуговицы, монетки, другую мелочь. В это время здания на Тверской сдаются в аренду, на первых этажах открываются лавки, на улице начинается толкучка, вот люди и теряют мелкие предметы. 

культура: То есть Тверская с XVIII века становится торговой улицей?
Кондрашев: Да, и главной улицей Москвы.

культура: Удалось ли найти что-нибудь необычное?
Кондрашев: Например, возле Елисеевского магазина мы нашли инструмент фальшивомонетчика, он называется маточник. Дело в том, что в России еще с XIV века приняли ордынскую денежную систему. Монетки были небольшими, размером с ноготь, и неправильной формы. Изготавливались они с помощью специальных штемпелей, приблизительно таким же способом, как сейчас можно сделать себе монету на ярмарке: на одну болванку с рисунком кладется заготовка из мягкого металла, накрывается другой болванкой, а потом по ним ударяют кувалдой. Подобные болванки и были штемпелями. Со временем рисунок на штемпелях сбивался, требовались новые. Так вот маточник — это лекало для штемпелей, изготовленное из очень твердого железа. Когда специалисты посмотрели, они сказали, что это нелегальный инструмент: все официальные маточники давно известны нумизматам. На нелегальность указывает и то, что нашли его прямо на мостовой XVII века.

культура: Есть версии, как он там оказался?
Кондрашев: Мне кажется, что человек был арестован и выбросил его по дороге. Потому что обнаружение маточника грозило ему крупными неприятностями: вырвали бы ноздри и отправили его на каторгу. 

культура: Кстати, мостовые тогда были деревянными?
Кондрашев: Деревянные мостовые существовали и в XVII, и в XVIII, и до XIX века. Потом начали мостить камнем. Люди при этом не заморачивались с ремонтом: мостовая портилась, зарастала культурным слоем, когда она приходила в негодность — укладывался следующий ярус. Культурный слой — это толща земли, в которой сохранились следы деятельности людей.

культура: И много таких ярусов удалось найти?
Кондрашев: В этом году мы сильно не углублялись, наоборот, следили за тем, чтобы новые коммуникации — их прокладывали на Тверской — не затронули старые мостовые. Но нам известно, что при строительстве подземных пешеходных переходов напротив мэрии и на Пушкинской площади насчитали 5 ярусов мостовых. А, скажем, на Ильинке в свое время было найдено 26 ярусов.

культура: На нынешней Пушкинской площади до 30-х годов располагался знаменитый Страстной монастырь. Отыскали остатки его построек?
Кондрашев: Была обнаружена боковая стена, которая шла вдоль трапезной. Нам очень повезло, что стена располагалась четко вдоль траншеи коллектора, поэтому ее удалось оставить нетронутой. Сейчас специалисты прорабатывают вопрос возможности ее показа, но по техническим причинам там не все просто. Кроме того, была найдена стена Белого города, разрушенная еще в XVIII веке. Часть стены, открытая нами в районе Пушкинской площади, законсервирована методом погружения в грунт. Это значит, что она засыпана тем же грунтом, из которого ее выкопали, чтобы создать такие же условия, как и до обнаружения. Главное для нас то, что мы уже зафиксировали ее точное положение. И пока найденные в ходе раскопок фрагменты стены остаются под землей, у нас всегда будет возможность реконсервировать и показать эти руины. На данный момент очень важно, чтобы они оставались in situ, то есть на месте. 

Кстати, когда на пересечении Бульварного кольца и Тверской улицы собирались строить тоннель, мы хотели, чтобы пешеходный вход в него пролегал через Тверскую башню Белого города. Тогда, в 2008 году, мы исследовали улицу с георадаром, для этого милиция ночью перекрывала движение, но башню найти так и не смогли, хотя приблизительно знали ее положение. Видимо, потому, что под Тверской для парадов сделали бетонную подушку, которая ее скрывала. По материалам метростроевцев, прокладывавших наклонные спуски для станции «Пушкинская», нам было известно, что основание башни сохранилось. Метростроевцы разобрали часть основания, но по их документам было непонятно, насколько большую. Сейчас мы знаем, что именно сохранилось и где конкретно находится это основание. К счастью, новые коммуникации прошли мимо башни, мы следили, чтобы кладка была сохранена.

культура: А что станет с участком стены Белого города на Хохловской площади?
Кондрашев: К настоящему времени и там найдено решение. Напомню, что первоначально этот участок не готовили к показу на воздухе. На Хохловской площади собирались построить многоуровневую подземную парковку. По инициативе археологов в рамках этого проекта планировалось организовать место для экспонирования обнаруженного участка стены. К сожалению, проект так и не был реализован: инвестор разорился, и судьба стены в течение нескольких лет оставалась неопределенной. Весной решить участь исторической реликвии предложили горожанам. В ходе опроса на городской площадке электронных референдумов «Активный гражданин» москвичи высказались за то, чтобы сделать памятник своего рода музеем под открытым небом. Уже в ближайшее время должно начаться проектирование, по его результатам поймем стоимость работ, и я надеюсь, что в 2017-м, в рамках городской программы благоустройства «Моя улица», стену повторно законсервируют, а столица получит археологический театр. Мы рассчитываем, что стена будет передана под опеку Музея Москвы, который сможет обеспечить ее сохранность. После засыпки котлована, вырытого под паркинг, возле стены планируется создать амфитеатр. Он станет не просто одной из достопримечательностей: здесь будут проводить исторические представления, где люди, не знакомые профессионально с историей нашей страны, смогут получить базовые знания. Мне кажется, что действо на фоне памятника московского Средневековья сделает впечатления зрителей намного более глубокими.

культура: Другое оборонительное укрепление Первопрестольной, Китайгородская стена, сохранилось лучше — довольно протяженные куски есть в Зарядье и за «Метрополем».
Кондрашев: Участок за «Метрополем», хотя он фактически результат ремонта XIX века, сейчас нуждается в реконструкции. К сожалению, Москва не имеет права вложиться финансами, так как стена не является собственностью города. Естественно, мы озабочены состоянием этого участка, но пока окончательно не решено, что за него отвечает Москва, мы не можем ничего делать. Вместе с имущественным вопросом решится и вопрос реконструкции. А вот в Зарядье в ходе раскопок обнаружен фундамент стены со стороны Москворецкой набережной. Он отлично сохранился и будет экспонироваться.

культура: В «Википедии» в статье «Парк «Зарядье» сказано: «Полноценные археологические работы в Зарядье никогда не проводились». Насколько эта информация соответствует действительности?
Кондрашев: Люди, утверждающие, что там не проводились раскопки, совершенно не знакомы ни с историей в целом, ни с археологией. Зарядье — знаковый объект для всех московских археологов, в том числе для меня. Еще до войны, начались археологические работы, которые были продолжены после Победы, когда там планировали построить одну из сталинских высоток (их должно было быть восемь). Напомню, что в 1947 году праздновалось 800-летие основания Москвы. Поэтому все результаты этих важных для воссоздания истории города работ были опубликованы. Для многих поколений московских археологов они стали настоящим учебником. Раскопки в Зарядье дали тот материал, на котором мы, следующее поколение, постигали азы московской археологии. Для каждого археолога это огромная честь — участвовать в раскопках в Зарядье. Когда в прошлом году мы копали встык с раскопом Михаила Григорьевича Рабиновича, работавшего здесь в 1949–1951 годах, был найден клад-гигант. Сам Рабинович не дошел до клада всего 70 сантиметров. Когда мы видим, что наши чертежи — практически продолжение чертежей коллег, мы чувствуем сопричастность истории нашей науки. Поэтому заявление о том, что в Зарядье не велись работы, было сделано либо ради красного словца, либо по причине невежества.

культура: Расскажите, пожалуйста, подробнее о кладе-гиганте.
Кондрашев: Клад относится к XVII веку, то есть ко времени зарождения династии Романовых. В общей сложности найдено 40 тысяч монет, это больше годового жалованья стрелецкого полковника. На такие деньги можно было построить один из храмов, какие мы сегодня видим на улице Варварка. Для сравнения, в Кремле был обнаружен клад в 35 тысяч монет, в Гостином дворе — в 95 тысяч, и мы видим, что все эти большие денежные средства располагались на линии, соединяющей торговую пристань Зарядья с Кремлем.

культура: А где к текущему моменту нашелся самый большой московский клад?
Кондрашев: В Гостином дворе: помимо 95 тысяч русских монет, там было обнаружено 235 талеров (самая распространенная в Европе серебряная монета. — «Культура») и несколько предметов серебряной посуды.

культура: Находка в Зарядье примечательна чем-нибудь, кроме своей величины?
Кондрашев: У меня есть гипотеза, на мой взгляд, очень перспективная, что в этом случае можно говорить о протобанковской деятельности, аналог которой существовал в мусульманских странах. Наш клад был расфасован в несколько керамических фляг. Рядом — несколько отбитых горлышек подобных же фляг. Это значит, что фляги служили чем-то типа банковских сейфов, они не были закопаны раз и навсегда, их периодически доставали. Дело в том, что в те времена путешествовать было очень опасно, везти с собой большие денежные суммы — крайне рискованно. Если моя теория верна, то в пункте отправления, в нашем случае в Зарядье, можно было сдать деньги и получить документ. В пункте назначения, предъявив этот документ, путешественник получал свои деньги обратно. Это аналог нынешней системы чеков для путешественников. Видимо, речь шла о представителях одного клана, члены которого жили в нескольких городах и имели свои каналы коммуникации. Нами были обнаружены многочисленные берестяные грамоты, косвенно указывающие на такого рода экономические связи. А вот почему эти средства остались невостребованными, можно только гадать.

культура: Где именно находились кувшины с деньгами?
Кондрашев: Клад был обнаружен в районе главной улицы Зарядья, она называлась Великой и начиналась от Константино-Еленинской башни, которая тогда была проездной. Именно на этой улице, неподалеку от Кремля, располагался мытный двор, то есть фактически таможня. Он находился на Васильевском спуске, приблизительно там, где сейчас построен экскурсионный павильон, в котором можно познакомиться и с историей Зарядья, и с тем, как будет выглядеть создаваемый там парк.

культура: Находки этого года можно увидеть на выставке в доме Российского исторического общества на улице Воронцово Поле. Но это временная экспозиция. Планируется ли в Зарядье создать археологический музей, как это произошло после раскопок на Манежной площади?
Кондрашев: Прорабатывается два смежных проекта. Первый — музеефикация основания Китайгородской стены со стороны Москворецкой набережной. Как мы выяснили, оно находится в достаточно хорошем состоянии. Во-первых, в районе подземного перехода, который поведет к пристани-променаду парка «Зарядье», планируется постройка, где люди смогут лицезреть найденное нами основание Китайгородской стены. Во-вторых, в том же помещении будет размещаться археологическая экспозиция. Этим должен заниматься департамент культуры Москвы, так как все находки археологов по закону передаются в государственные музеи. В нашем случае это Музей Москвы. Таким образом, экскурсанты, прогулявшись по парку, увидят и реальные археологические руины, и артефакты, найденные на территории Зарядья. 

культура: До сравнительно недавнего времени новые находки выставлялись в Гостином дворе. Планируете ли возобновление экспозиции?
Кондрашев: Да, в Гостином дворе мы стремились показывать наиболее свежие коллекции. По закону они должны быть переданы в музеи в течение трех лет, поэтому экспозиция там постоянно менялась. Сейчас решается вопрос о передаче этого зала Музею Москвы. В перспективе речь может идти об интересной археологической тропе: начало — в Музее археологии Москвы на Манежной площади, продолжение — музеефицированные фундаменты и надгробия церкви Троицы в Старых полях (они находятся в Театральном проезде, рядом с памятником Ивану Федорову. — «Культура»), затем — храм Илии Пророка на Ильинке и Английский двор, где также представлены археологические предметы. А завершить прогулку по Великому посаду старой Москвы можно будет в Зарядье. В ходе такой экскурсии люди смогут посмотреть на то, чего в современном городе больше нигде не увидишь. Сегодня, если мы говорим о старой Москве, то главным образом имеем в виду XIX — начало ХХ века. Есть, конечно, постройки и XVIII, и XVII века, известные, как правило, только специалистам. А здесь появляется возможность взглянуть на вещи, сохранившиеся по крайней мере с XII века, то есть со времен летописного основания Москвы. Думаю, этот маршрут будет пользоваться большой популярностью.