След зеленого бульдога

Дочь Юлиана Семенова Ольга рассказала о «собачьей» жизни своего знаменитого отца

«Солнце веселое, как щенок», «дворняжка с глазами персидской княжны» — подобных сравнений и эпитетов в романах Юлиана Семенова множество. Автор «Семнадцати мгновений весны» всю жизнь любил собак, а в молодости как-то позволил себе экстравагантную выходку. В 50-е модный стиляга-литератор носил узкие брюки, танцевал в знаменитом коктейль-холле «Метрополя» и прогуливался с бульдогом, выкрашенным в зеленый цвет. Спустя годы, «переболев» юношеством и будучи уже известным на всю страну человеком, он поселился на даче — в Подмосковье, а затем близ Ялты. И везде его сопровождали собаки. 

культура: Слышала, что Юлиан Семенов называл себя заводчиком и гордился этим фактом едва ли не больше, чем литературным признанием. Это правда?
Семенова: Да, папа всегда так говорил, хотя относиться к этому можно с оговорками: щенков он пристраивал по друзьям и знакомым, а не продавал, такой приработок был без надобности — перо писателя, придумавшего далеко не только Штирлица, достойно оплачивалось. 

Я, разумеется, успела познакомиться не со всеми собаками, которых воспитал отец. Дюк, маленький лохматый норвич-терьер, появился накануне моего рождения у нас в поселке писателей в Ватутинках. Кстати, папе очень удобно было заниматься разведением, поскольку он почти постоянно жил на даче, а не в городе. Дюк невероятно привязался к хозяину, но, когда меня привезли из роддома, пес понял, что отныне его задача — охранять дочь «главного человека», и с этого дня он спал исключительно под детской коляской. И никого к ней не подпускал. Папа очень любил Дюка, но, к сожалению, однажды пришлось с ним расстаться. Это грустная история.

культура: А что произошло? Для такого решения должны быть очень веские причины.
Семенова: Все началось с того, что отец поехал в Венгрию дописывать роман, а вернулся оттуда с готовой книгой, трогательными стихами и Томи — охотничьим псом. Тот был ярко-рыжим, короткошерстным и по сравнению с Дюком абсолютно голым. Эта порода называется венгерский выжгла. Томи страшно напугала Россия с нашими холодами и снегами. Кроме того, пес ни слова не «говорил» по-русски. Папа привез вместе с ним список команд на венгерском, однако новый питомец оказался таким умным, что очень быстро стал понимать русские слова. 

культура: Юлиан Семенов обожал охоту?
Семенова: Причем страстно. И, конечно же, всегда брал с собой Томи. Но венгерский выжгла должен охотиться постоянно, а папа все-таки больше времени проводил за письменным столом. Пес грустил, делал стойку на ворон, мышей и даже на гостей. Начиная с 70-х, отец все реже ездил на охоту из-за напряженного графика — постоянно работал с текстами. С раннего утра и до позднего вечера из открытого окна папиного кабинета раздавался стук печатной машинки, по скорости и интенсивности напоминавший автоматные очереди. Томи, лишенный охотничьей забавы, тихо скучал в саду. Но однажды сад огласился его диким, абсолютно истеричным лаем с подвыванием. Папа выглянул в окно и не поверил своим глазам. Через двухметровый забор на участок перемахнул со стороны леса огромный лось с раскидистыми рогами. Этот красавец остановился на несколько мгновений перед впавшим в истерику Томи и затем важно проследовал дальше. Пока отец судорожно искал ружье и патроны (был сезон охоты), лось без видимого усилия снова перепрыгнул через забор — уже с другой стороны участка — и побежал по Восточной аллее поселка писателей в направлении леса. А Томи еще долго не мог успокоиться: визжал и бегал вокруг папы, вышедшего на крыльцо с заряженным ружьем. С Дюком же они не поладили...

культура: Два кобеля в одной «берлоге»... 
Семенова: Это настоящая драма взаимоотношений. Дюк с первого взгляда невзлюбил Томи и относился к нему как к врагу. Силы явно были неравными, тем не менее именно маленький Дюк нападал на огромного «венгра» и в прыжке кусал его за причинное место. Дикий вой разносился по всему поселку. Папа чувствовал свою вину перед обоими и принял трудное решение: отдал Дюка своим друзьям, которые его полюбили. 

культура: Известно, что Юлиан Семенов привез из-за границы бобтейлов, в Советском Союзе они считались почти экзотикой. 
Семенова: Помню, как в доме появились два мохнатых комочка — Антон и Тигра. Папа их кормил, вычесывал, покупал витамины — в общем, нянчил. Я любила Антона и Тигру до того момента, пока они вдвоем не напали на кота моей старшей сестры Даши. Этот зверек по кличке Котиш — рыжий, умный, хитрый, но при этом настоящий камикадзе. Его любимой игрой было взобраться на будку бобтейлов, свесить лапы и пытаться царапнуть собак. Находясь в щенячьем возрасте, они терпели хулиганское панибратство. А потом загрызли кота насмерть. 

культура: Вдова Юрия Трифонова, Ольга Романовна, вспоминала: «Когда умер муж и я места себе не находила от горя, раздался звонок. У калитки стоял Юлиан Семенов, наш сосед по даче, и держал за пазухой какое-то невообразимо прекрасное существо. Это был щенок бобтейла».  
Семенова: Этот малыш по кличке Волчок очень сдружил нас. Папа симпатизировал вдове Юрия Трифонова и часто приглашал ее с сыном Валей на воскресный обед. 

К тому времени родители фактически расстались. Мама в основном жила в Москве, папа — на Пахре и в Крыму, где спасался от почитателей, назойливых поклонниц и строгого нрава мамы. 

Так что все животные висели на отце. Я ведь еще купила маленького русского спаниеля Нелю. Кроме того, папа завел десяток кур, чтобы мы с сестрой Дашей ели свежие яйца. Но строгая домоправительница тетя Катя экономила электричество и однажды в сильный мороз не включила отопление. Когда папа зашел в курятник, он увидел жуткую картину: куры замерзли и попадали с шестов вниз головами. Последняя попытка вести сельское хозяйство связана с козой. Это черное желтоглазое существо сидело в плетеном кресле при входе и загадочно блеяло, однако молока не было.

культура: Ваша мама Екатерина Сергеевна из очень известной семьи. Она дочь Натальи Петровны Кончаловской, а Сергей Владимирович Михалков — ее отчим. У них на Николиной Горе тоже были животные? 
Семенова: Да, они держали собак, которые выполняли исключительно охранную функцию. О них заботились сторожа: кормили и иногда выпускали погулять. Однажды деревенская молочница, не позвонив предварительно в дверь, зашла на территорию, и овчарка легонько цапнула ее за руку, оставив царапину. Но молочница стала требовать большую денежную компенсацию. Сергей Владимирович, добрейший и отзывчивый человек, помогавший всем, кто обращался к нему с просьбой, узнав об этом эксцессе, справедливо заявил: «Я платить не буду, потому что если я сейчас отдам деньги, тут очередь выстроится из желающих, чтобы наша собака их покусала». Правда, та самая овчарка без поводка больше не гуляла.

культура: В Крыму у вас тоже была собака?
Семенова: Здесь с нами жил пес Рыжий. Папа особенно не распространялся, что у него начались серьезные проблемы со здоровьем, просто решил построить домик на юге. В конце 60-х Юлиан Семенов работал военным корреспондентом газеты «Правда» во Вьетнаме. Спал у партизан на циновках, в пещерах. Начал кашлять, врачи обнаружили затемнение в легких. Подозревали самое страшное. Папа даже завел себе отдельную посуду и столовые приборы. 

Он поселился в Крыму, в деревне Мухалатка, и местные пограничники привезли ему щеночка: «Вот вам друг и охранник». Это была помесь волка с овчаркой. Помню волчий хвост, который никогда не вилял, всегда оставаясь зажатым между лапами. А еще — сверкавшие в темноте глаза Рыжего. Он вырос в огромного пса и признавал только папу. Терпеть не мог выпивших. У нас на крымской даче была домоправительница Елена Константиновна — местная крестьянка, добрая, трудолюбивая, с большими руками. Но у нее имелась привычка попивать самогон. Бывало, и отец присоединялся к ней после работы. И они дружно затягивали «Летят утки и два гуся».

Рыжий наблюдал за посиделками с явным неодобрением. Если Елена Константиновна пыталась, выпив, на него замахнуться, он вцеплялся ей в руку, и папе два или три раза приходилось возить свою домоправительницу в ялтинскую больницу. 

В Мухалатке он тоже разводил кур и приобрел козу, но не учел, что Рыжий все-таки наполовину волк. Однажды пес повредил «кормилице» вымя, и отец потащил ее к ветеринару — зашивать. 

В 90-м году, когда папа тяжело заболел, Рыжий начал так протяжно и горько выть на всю округу, что и нам, и соседям делалось не по себе. После того как отца не стало, у пса отнялись ноги и вскоре он тоже умер. Не пережил смерти любимого хозяина. Позднее мы решили организовать на ялтинской даче дом-музей Юлиана Семенова, и я поселила здесь овчарку Бучу. С отцом всегда были собаки, он бы это только приветствовал. 

...Бобтейл Волчок прожил 12 лет. Его сбила машина, когда он возвращался домой с собачьей свадьбы. Интересно, что его правнук живет на Пахре. Поселился в сторожке и встречает дачников заливистым лаем. Это единственный известный мне потомок собак от заводчика Юлиана Семенова.