10.01.2021

20 января, аккурат перед назначением нового министра культуры, Владимир Мединский и Ольга Любимова встречались с руководителями отечественных кинокомпаний. Среди прочих вопросов обсуждалось «семейное», то есть детское кино. А именно то, что в России его сегодня почти не снимают.

Кинодеятели в подобных дискуссиях обычно лениво разводят руками — «не коммерческая история», «нет хороших сценариев», «поменялся зритель». Чтобы угодить «большим дядям» нашего кинематографа, Минкульт в прошлом году пробил отдельную графу в бюджете Фонда кино. Миллиард рублей. Миллиард! Кинодеятелей, правда, он особо не вдохновил. Проектов на эту сумму так и не набрали.

Когда я читаю отчеты с таких встреч, то думаю совсем не о нашем кинематографе. Хотя немного и о нем. Завидую лоббистам, сумевшим убедить государство выделять миллиарды (в среднем — более 5 млрд рублей в год) на производство фильмов, зачастую отъявленной ахинеи, над которой потешаются блогеры. При этом, как сообщали СМИ, из 160 фильмов, поддержанных Минкультом и Фондом кино в 2012–2017 годах, окупились девятнадцать. За последние два года, насколько можно судить по волне публикаций, ситуация существенно не улучшилась. Конечно, «окупаемость» не главный показатель, но, как уже было сказано, конвейера шедевров в духе Тарковского тоже не выходит.

Вторая моя мысль: а что же наша литература, неужели она настолько ничтожна как вид искусства, что у государства даже не возникает идеи о ее поддержке? Нет-нет, ответит мне какой-нибудь гладколицый чиновник в хорошем костюме, что вы! Существует некая программа поддержки детского и юношеского чтения в России, на которую выделено сколько-то там сотен миллионов рублей. Правда, правительство Медведева зажевало ее, и, кажется, она до сих пор не финансируется после нескольких лет обсуждений и согласований. Но как только деньги поступят, наша детская литература тут же расцветет и запахнет. Это же цифровизация, интернет, новые технологии!

Мудрые эти слова, увы, не смягчат мою душевную боль. Даже если представить, что все до единой копейки будет потрачено по назначению, а все мы слышали, как реализуются у нас цифровые проекты с участием государства, возникает законный вопрос. В случае с кино финансируется в первую очередь продукт, сам фильм, а не инструменты завлечения зрителя в кинотеатр. Почему никому в голову не приходит профинансировать именно продукт, который создают те же самые детские писатели?

Здесь необходимо сделать лирическое отступление и несколькими мрачными мазками набросать портрет среднестатистического детского писателя в России. Ему 35–55 лет, он работает на нескольких работах, в короткие промежутки между работой и сном пишет книги — в среднем одну в год. Ее выпускают тиражом 1–3 тысячи экземпляров, с каждого проданного автору платят от 2 до 20 рублей. Многим вообще не платят — «радуйтесь, что печатаем бесплатно». В итоге, если брать в расчет сегмент современных авторов, в российских магазинах примерно 75 процентов детской литературы переводной. Нормально ли это? Недавно я имел беседу с одной британской издательницей, она назвала цифру 2 процента — столько приходится в Великобритании на детские переводные книги. Наших издателей, сегодня людей сплошь практичных, без романтики, сложно в этом упрекать — часто они получают западный грант на перевод, пишут аннотацию, что «это покоривший мир бестселлер» (как правило, мир покорен, поскольку на родине книге оказана господдержка), и снимают свою прибыль. А российская современная детская литература жива — кое-как, сикось-накось — исключительно энтузиазмом своих авторов.

Российским детским писателям вовсе не нужны миллиарды, как киношникам. Года полтора назад «по совету друзей» я привез в секретариат курировавшей тогда культуру вице-премьера Ольги Голодец бизнес-план по поддержке «экспорта детской литературы». За рубежом, включая Китай, авторы книг получают в десятки раз больше, чем в России. При этом поддержка переводов нашей детской литературы и продвижение ее за рубежом — это еще и политика «мягкой силы», то самое нужное нам влияние на подрастающее поколение зарубежных стран, которому пока не забили мозги антироссийской пропагандой. В программе фигурировала сумма 16 млн руб. Я уверен — ради 16 млн рублей ни один уважающий себя киномэтр даже не чихнет. Между тем за эти деньги можно за год переводить 50 детских книг. Пятьдесят! Десятки авторов могут получить шанс начать, наконец, нормальную писательскую карьеру — да, за счет внешнего мира, раз российские издатели и государство не готовы платить за нормальные тексты, не считают это важным. Надо ли говорить, что план, поддержанный Союзом писателей, благополучно сгинул в чиновничьих кабинетах?

Текст этот — не риторическое восклицание о временах и нравах. Это постановка вынесенного в заголовок вопроса: нужна нам собственная детская литература или нет? Государству вроде бы не наплевать на рождаемость, но, похоже, наплевать, что именно будут читать эти новые дети. Может быть, «прочитают что-нибудь в интернете». Если, конечно, вообще смогут еще читать.

Петр Власов — главный редактор газеты «Культура», детский писатель 

Материал опубликован в печатном номере газеты «Культура» за январь 2020 года