Максим СОКОЛОВ, публицист

01.04.2020

Нашествие коронавируса отложило решение других сущностных вопросов, например, реформы образования. Будем надеяться, что это промедление окажется полезным.

В минувшем марте 2020 г. среди прочих важных известий пришло сообщение о новом (дополнительном) поприще главы Сбербанка Г.О. Грефа. Министр просвещения С.С. Кравцов встретился с Грефом и по итогам встречи сообщил: «В министерстве будет создан координационный совет по развитию образования, куда войдут представители Сбербанка. На этой площадке мы как раз будем обсуждать в том числе и стратегию развития образования в ближайшем будущем».

Само по себе сообщение достаточно невинное. Всяких координационных советов с неопределенными полномочиями у нас и в образовании, и в других сферах хоть отбавляй. Будет еще один с участием Грефа — ну и пусть.

Однако для знакомого с подспудными пружинами и течениями известие может представляться более важным. Предыдущий министр О.Ю. Васильева проработала с 2016 по 2020 г. в условиях жесткого верхушечного давления. Ее очень умеренное выступление против неумеренного реформаторства в образовании вызвало сильную реакцию. Выразившуюся в саботаже даже не конкретных контрреформаторских мероприятий, но и чисто аппаратной работы министерства — блокировались кадровые решения по назначению глав департаментов, чиновники, назначенные Васильевой, работали на птичьих правах без права подписи по существенным вопросам.

Активность в курировании минпроса проявляла, говоря по-китайски, группа четырех. То, что в группу входил бывший министр образования, а ныне кремлевский советник А.А. Фурсенко (тот, который открыл, что задача школы — воспитание потребителя) — это, по крайней мере, понятно в аппаратном смысле. То же можно сказать и про ректора ВШЭ Я.И. Кузьминова — в конце концов, все реформаторство именно из ВШЭ идет, и хочется проконтролировать исполнителей. С грехом пополам можно объяснить и вмешательство в дела минпроса супруги ректора и главы ЦБ — Э.С. Набиуллиной. Муж да жена — одна сатана. Но совсем трудно найти благожелательное объяснение контрольной деятельности последнего члена группы четырех — Г.О. Грефа. Кроме его личного желания упромыслить образование, других объяснений нет. «А то, чего требует дочка, должно быть исполнено. Точка».

Ибо никаких иных оснований удовлетворить желание Г.О. Грефа стать новым Ушинским и Песталоцци не наблюдается. У него нет ни профильного образования (даже не обязательно педагогического, сойдет и психологическое, и историко-филологическое), ни опыта педагогической работы. А это все-таки немаловажно, когда замышляются преобразования космического масштаба. А именно: упразднение экзаменов и вообще всяких испытаний, позволяющих оценить, сколь хорошо учащийся усвоил курс обучения. Поскольку он даже не делает исключения для медиков или, например, для воздушных пилотов, остается предположить, что либо экзамены им тоже не нужны, либо он не знает о существовании таких профессий. С экзаменами на водительские права тоже неясно.

Но это не вредительство, а вера в живительную силу искусственного интеллекта. ИИ будет сиюминутно отслеживать развитие каждого учащегося и делать выводы о том, кто чего стоит. Перед таким радикальным средством контроля архаичность экзаменационной системы очевидна.

Далее уже по мелочам. Необходимость упразднения математических школ с углубленным изучением предмета, ибо по мере развития ИИ надобность в математиках (и даже просто людях с математическим мышлением) отпадет. Конечно, радикальный пересмотр программ высшего образования с целью избавления от ненужного — очень много балласта. Ориентация на западную систему образования (пока что ориентировались недостаточно). Завоевание позиций в международных рейтингах вузов, т. е. полный переход на их правила игры, поскольку, не приняв эти правила, рейтинги не завоюешь.
То есть радикальное реформирование, перед которым должны померкнуть все прежние преобразовательные начинания по части школы. А ведь их уже было немало. Задачи гигантские, причем без оставления Г.О. Грефом его основной работы. Примерно как К.Д. Ушинский попутно возглавлял бы Волжско-Камский коммерческий банк.

Впрочем, планов громадье было свойственно главе Сбербанка и прежде. Четыре года назад он с каким-то диким упоением продвигал блокчейн, являвшийся, по его мнению, лекарством от всех скорбей — и во всех областях природы и общественной жизни. Сейчас блокчейн забыт, но кипучая натура осталась прежней.

Поэтому С.С. Кравцов, дивясь силе этой натуры и памятуя о судьбе О.Ю. Васильевой, предпочитает не перечить кипучему Г.О. Грефу, но соглашаться и поддакивать, ибо плетью обуха не перешибешь.

С другой стороны, не было бы счастья, да несчастье помогло. Моровое поветрие вызвало вынужденные каникулы, приюты наук опустели, и когда восстановится прежняя академическая жизнь — неизвестно. Тем более, что, когда восстановится, первоочередной задачей будет ликвидация образовавшихся брешей в школьном процессе и станет не до всеобъемлющего реформирования. А тем временем Г.О. Греф, возможно, еще чем-нибудь увлечется, уже не имеющим отношения к народному просвещению.