29.06.2017

Иосиф Сталин, Владимир Путин, Александр Пушкин — так наши сограждане ответили на вопрос о том, кого они считают «самым выдающимся человеком всех времен и народов». Соответствующее исследование провел либеральный «Левада-Центр», и тот полный ужаса вопль, который раздался сразу после подведения итогов голосования, говорит о многом. Сложилось впечатление, что комментаторы, воздевающие очи горе, живут здесь и сейчас, а респондентов социологи набрали с Луны. Отрицание («Этого просто не может быть!») сменилось гневом («Ах, народ не тот!»), затем наступило время торга («Может, сбросим вождю пару процентов, ошибка, наверное?»), после чего пришла очередь депрессии («Пора валить!») и принятия («Ладно, результаты не так плохи, все-таки есть Пушкин»). И все это — за пару дней, ошеломительная скорость. 

Накал страстей был таков, что адвокат Генри Резник в сердцах порвал с Московской государственной юридической академией (МГЮА): в учебном заведении на стене центральной аудитории появилась мраморная мемориальная доска с тиснением — «17 июня 1924 года в этом зале выступал Иосиф Виссарионович Сталин с докладом об итогах XIII съезда РКП». Не вынесла душа юриста.

Общая же тональность сетевых откликов предсказуема: «Бросай мешки, вокзал отходит, завтра будет сталинизм». Одни писали это, не скрывая радости, другие — не тая худших предчувствий. Ошибаются и первые, и вторые. Лидерство Сталина вовсе не означает, что сию минуту он вернется, улыбнется в усы и спросит: «Ну что, товарищи?» Нет. Роль вождя — иная, он — первая часть сюжета, повествующая не о настоящем или будущем, но о прошлом. 

Мало кого из героев отечественной истории поносили так яростно и страстно, как Верховного главнокомандующего, который — напомню — возглавлял армию, вошедшую в Берлин и поднявшую красное знамя над черным Рейхстагом. Сталина много критиковали и в Советском Союзе, термин «культ личности» придумали не либералы 90-х. Но в перестройку был отброшен всякий стыд, а первое десятилетие новой России прошло в атмосфере почти единодушной травли. Кажется, если бы какой-нибудь «историк» нашел в архивах документальные свидетельства того, что Сталин ел детей, этой ерунде поверили бы тогда безоговорочно. И фотографии нарисовали бы.

Но минуло не так много времени, и люди, не поддавшись пропаганде, все равно называют Сталина «самым выдающимся человеком» — не только из уважения к нему, но и в знак того, что они не сдали историю и сами в состоянии выбирать себе прошлое. Ведь «выдающийся» — это вовсе не «добрый», «красивый» или «самый любимый», речь идет о значении, а не о том, нравится нам этот герой или нет, согласны ли мы с каждым его поступком. Масштаб личности важнее деталей. У России есть великое прошлое, которое не получилось изгадить и отнять, — так расшифровывается первое место Иосифа Виссарионовича. Если бы мы оперировали аналогом американского термина «отцы-основатели», то, пожалуй, именно с имени Сталина начинался бы этот список. 

Фигура Путина символизирует настоящее, и здесь, к счастью, не нужно никаких особенных объяснений. Можно любить президента России, ненавидеть его или относиться к нему с полным равнодушием, выращивая на своем огороде капусту и кабачки, но невозможно не признавать значения и заслуг. Спорить с этим — восставать против здравого смысла. Покажите альтернативу либо политика, равного ему, тогда и поговорим. И снова дело не только в симпатиях и предпочтениях. Несмотря на то, горячие головы уже успели пуститься во все тяжкие и сто раз написать о том, что «путинизм — это сталинизм сегодня», на самом деле сопоставление тут должно быть куда тоньше и проще. Оба героя — больше, чем наше личное отношение к ним. Полагаю, что не все из респондентов, отвечавшие «Левада-Центру», на прошлых выборах голосовали за нынешнего президента, но что это меняет? Роль в истории выше индивидуальных пристрастий, так и должно быть. 

И, наконец, Пушкин в этой триаде символизирует будущее. Да, он умер сто восемьдесят лет назад, но школьники продолжают учить стихи и рассказывать на уроках о «дяде», который «самых честных правил». Родители, конечно, недовольно рассуждают о том, что в их-то время классику понимали куда лучше. Такова добрая традиция — быть с Александром Сергеевичем в отношениях особенных, подозревая, что лишь ты его понимаешь. Наши внуки, выйдя на пенсию, будут пенять своим нерадивым отпрыскам на то, что в 2017-м слова «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» звучали совсем иначе, более проникновенно. Времена были другие, вы же понимаете. 

Пушкин не умер, он постоянно здесь, бродит по брегам Невы, дивится переменам, и именно поэт — наше послание грядущему. Сменятся эпохи, появятся новые средства связи, вырастут другие управленцы, отстроят города и — почему бы нет — колонизируют Марс, а он, «африканец», будет гарантией: мы умеем говорить на живом, человеческом, полном и красивом языке. Навсегда. 

Результаты опроса «Левады» — хороший ответ на вопрос о том, какова Россия сегодня. Не в бытовом, повседневном смысле, конечно, — в широком, историческом, контексте. Великое прошлое с неприкосновенной символической фигурой, внятное настоящее, которое олицетворяет один из самых известных в мире политиков, и будущее, где каждый — с Пушкиным наравне.