25.02.2016

2 марта исполняется 85 лет Михаилу Горбачеву. Наверное, ни о каком другом политике не было сказано так много противоречивого и взаимоисключающего. Для нас Горбачев — это прежде всего новое время, перестройка: эйфория на начальном этапе и последующее разочарование. Ему можно посочувствовать. Триумф на XXVII съезде КПСС, открывшемся, кстати, ровно 30 лет назад, 25 февраля 1986 года; зазвучавшие по всему миру слова «перестройка» и «гласность». И всего пять лет спустя — распад СССР, страны, первым и последним президентом которой был Горбачев. Еще пятилетка — новый удар: последний генсек на выборах президента уже России не набирает и одного процента. Спустя 12 лет — опять разочарование. В масштабном проекте «Имя Россия», в ходе которого граждане выбирали 50 крупнейших деятелей Отечества за все времена, Горбачев не вошел даже в топ-500. 

Надо признать, за границей его любят гораздо сильнее. Не случайно же свой прошлый юбилей он отмечал в Лондоне. Не эта ли любовь там — причина холодка здесь? «Разбазарил страну, — кидают ему оппоненты, — продался иностранцам». Однако сам экс-президент твердо настаивает: исключая мелкие ошибки, в главном был прав.

Его заслуга (некоторые считают, что вина) прежде всего в том, что, лишь приблизительно представляя, в каком направлении развиваться стране в новых условиях, но абсолютно не зная, каким образом это делать, он все же решился на первый шаг. Что ж, право на собственное мнение есть у каждого, причем это право можно свободно обнародовать. Именно Горбачеву принадлежит заслуга в том, что он создал такое явление, как гласность. А ведь даже само слово это когда-то звучало диковинно. 

Горбачев возник не сам по себе. Кто привел его к власти? Андропов. Бывший шеф КГБ начал реформы по наведению порядка, чистке рядов, посадкам коррупционеров — в обществе это восприняли положительно. Но почин пресекся его уходом из жизни. Смерть следующего правителя — старца Черненко — породила уже всплеск черного юмора: «Дорогие телезрители, вы будете смеяться, но наш генеральный секретарь опять умер». Во всех слоях общества понимали: так жить нельзя. Люди жаждали перемен. Хотели видеть энергичного лидера, способного повести страну по пути обновления к экономическому росту, социальным свободам. «Перемен требуют наши сердца», — пел кумир тех лет Виктор Цой. 

И такой человек возник. Кандидатуру Горбачева на пленуме ЦК КПСС предложил авторитетный политик сталинской школы Андрей Громыко. Решение было согласованным — никто из членов Политбюро «брежневского призыва» не воспротивился. В необходимость перестройки верили все — и старые кадры, и особенно молодежь. «Партия, дай порулить» — это ведь тоже из тех времен. 

Горбачев, безусловно, видел многие накопившиеся проблемы, видел и то, что в стране нет консенсуса — слишком разнонаправленными были векторы политических сил. Одни хотели реформировать партию, оставив страну под ее руководством. Другие выступали за многопартийность. Третьи вообще требовали суда над КПСС и ее запрета. Можно было закрыться от народа и в узком кругу решить, что делать дальше. Горбачев поступил иначе. Он инициировал вовлечение в политическую орбиту не только профессионалов, но и неформалов. Не убоялся плюрализма (еще одно словечко, рожденное перестроечным временем) мнений. Чтобы найти общие позитивные для страны решения, достичь того самого консенсуса — через дискуссии и компромиссы. Горбачев дал людям то, чего они на тот момент страстно хотели. Реальные возможности для дерзких и ощущение свежего дыхания для остальных. Новые телепрограммы, видеомосты с Америкой, ряд ярких фильмов. А подъем «железного занавеса»? А вера в исторический шанс установить мир во всем мире? 

Однако человеческий фактор как во внешней, так и во внутренней политике сыграл свою роковую роль. Горбачева винят в развале Союза и системы социализма. Уж слишком детски-наивными были его шаги по сближению с Западом. Забыв о роли главного часового, стоящего на страже интересов своего государства, он превратился в хозяина, который в порыве внезапной доброты мечет на стол перед случайными прохожими последние запасы, не думая о завтрашнем дне семьи. 

Германия готова была заплатить огромные деньги за разрушение Берлинской стены и объединение страны, но Горбачев почему-то не поставил в жесткой форме материальный вопрос. И это в кризис! Благородно? По отношению к Германии, безусловно. Новейшая ракетная система «Ока» не подпадала под договор об ограничении РСМД, однако Горбачев сам ее туда включил, и вооружение было уничтожено. Подарок? Конечно, но не нам. А русской поговорки «долг платежом красен» в США не знают. Между тем нашей стране жилось несладко: золотой запас, например, снизился в несколько раз. Или взять внутренние события: многие убеждены, что в 1991-м Горбачев сдал СССР Ельцину и другим кандидатам в президенты независимых республик. За какие коврижки — никто не скажет. Но логика проста: не наказал смутьянов — значит с ними заодно.

В деятельности Горбачева зачастую видят теорию заговора. Не верят, что советский партработник просто мог оказаться столь плохим рыночником и неважным игроком в политические многоходовки. Особенно на международной арене, где участники переговоров умеют в нужный момент ловко передернуть карты. Отсюда разговоры о корыстном умысле Горбачева. Но столько лет прошло, а материальных плодов этого умысла что-то не видно. Может, их и не было? В известной дилемме «глупость или предательство» первое зачастую оказывается опаснее второго. И уж точно — досаднее. 

Еще одно «новое слово» Горбачева, так и не прижившееся в российской политике, — постоянное присутствие рядом первой леди. Причем было заметно, что в этой паре отнюдь не Михаилу Сергеевичу принадлежит роль лидера. Для зарубежных политтехнологов это стало информацией к размышлению: через кого воздействовать на советского руководителя. А у нас страна чисто по-женски взревновала к Раисе Максимовне: обоснованно или нет, но ее стали обвинять в том, что это именно она насоветовала мужу те или иные невыгодные державе решения. 

Говорить о Горбачеве сегодня трудно, потому что, с одной стороны, его деяния отошли к истории и подлежат ее беспристрастной оценке, а с другой — перед нами глубоко пожилой, не самый здоровый человек, отошедший от власти, похоронивший любимую женщину, переживший конкурента, отобравшего у него власть. Он находит в себе силы отбиваться, оправдываться, порой и нападать — при том, что знает: его слово ничего не решает. Потери сделали его сильнее, чем десятилетия назад? Кто знает. Но, безусловно, сильнее стала новая Россия. Есть ли в этом заслуга Горбачева или нынешний трудный подъем происходит вопреки ему? Время рассудит.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции