01.02.2013

25 января Госдума во втором чтении приняла так называемый «антитабачный закон». Спорят о нем еще ожесточеннее, чем по поводу закона о запрете гомосексуальной пропаганды. Наверное, потому что курильщиков у нас гораздо больше, чем геев. И относимся мы к ним — как ни крути — намного лучше.

ИТАК, через какие-то четыре месяца сорок миллионов наших заядлых курильщиков осознают всю пагубность своей привычки и, прикинув, во сколько по нынешним ценам обойдется им восстановление подорванного здоровья, капитулируют. Завещав так и не выкуренные сигареты развивающимся странам.

Вы верите в такую перспективу? Если да, то вы — явно среди поклонников внеземного разума и готовы хоть завтра отправиться на поиски йети.

Есть, как известно, буква закона. А есть дух. Вот этот самый дух принимаемого ныне Государственной думой антитабачного документа вызывает у меня большие сомнения. Начнем с того, что у нас по традиции все гладко прежде всего на бумаге, которая в России исключительно терпелива. Похвально, конечно, верить в силу воли наших современников, которые дисциплинированно (раз уж курилки в большинстве учреждений, согласно законопроекту, ликвидируются) скупой мужской слезой омоют смятую сигаретную пачку перед тем, как бросить ее в урну. На деле же и после оговоренного в документе первого июня никотинозависимые граждане будут тесниться по туалетам, превращая их в газовые камеры, прятаться по черным лестницам, оглядываясь на любой посторонний звук и с подозрительной частотой проветривать свои кабинеты. И конечно, выскакивать на мороз, множа бюллетени.

Мало написать хороший закон, подкрепив его неистребимой верой в лучшее, что есть в человечестве. Надо выработать механизм контроля за исполнением его положений. А вот здесь авторов документа и подстерегают те самые классические овраги. Давайте, реконструируем несколько ситуаций с выполнением грядущего закона. Представьте себе, что, вопреки уложению, нахальный сосед продолжает курить на лестничной площадке, мотивируя свой антиобщественный поступок тем, что он ронял здесь свои бычки, когда вас еще в проекте не было. Рубль за сто, что вы, скорее всего, плюнете, решив, что этот дым нам глаза не ест.

Но если вы все-таки решите с полным гражданским правом обратиться в полицию, первым испытанием для вас станет не слишком здоровая реакция дежурного в околотке. Который, на призыв покарать злодея, далеко не факт, что отреагирует вполне печатными словами. Если же минут через двадцать-тридцать патруль все-таки доберется до вашего загазованного подъезда, охранять граждан от «воздействия окружающего табачного дыма» будет уже бессмысленно. А полицейским в лучшем случае останется брать брошенные бычки на исследование пото-жировых следов и ДНК. Или обходить этажи с целью обнюхать потенциальных нарушителей порядка. Как вы думаете, рискнут ли правоохранители на проведение такой операции ради наложения банального административного штрафа? Если уверены, что да, то закон написан как раз для вас лично.

Или еще одна — ничуть не менее абсурдная — ситуация. В поездах курить будет запрещено даже в тамбурах, а потому пассажирам экспресса «Москва — Владивосток» придется не просто выскакивать на каждом полустанке, но — внимание! — закуривать даже не на перроне, а отбежав от здания самого вокзала не менее чем на пятнадцать метров. Так и видится дежурный по станции, гоняющийся за курильщиками с рулеткой наперевес.

Нет, на первых порах ответственные лица будут проявлять показное рвение. Кто — из чувства профессиональной гордости, а кто — в надежде «бабло срубить с лохов». Но как показывает наша история, надолго такого служивого энтузиазма не хватает. И мало-помалу курильщики де-факто начнут возвращать жизненное пространство.

Но есть еще одна опасная тенденция. В ходе ряда опросов до сорока процентов курящих респондентов не стали скрывать, что при существенном подорожании курева они будут искать обходные пути. Иными словами, готовы покупать откровенно сомнительный или контрабандный товар, лишь бы не пробивать брешь в семейном бюджете. А это уже серьезно. И если сейчас мы говорим о некоем табачном лобби, которое-де тормозило принятие закона, то вскоре рискуем обсуждать происки табачной мафии с оборотом во многие миллиарды рублей. Борьба с алкоголизмом уже показала, насколько такие сверхмерные ограничения на руку теневому миру.

Да и жалобы рестораторов, опасающихся потерять посетителей, достаточно серьезны. Закрытие таких заведений, и без того не столь процветающих, — это сужение городской налогооблагаемой базы. Удар по тем самым детским пособиям и пенсионным доплатам.

Словом, как уже часто бывало, принятый закон потребует бесконечных доработок, уточнений, ведомственных инструкций. И в результате выяснится, что законодательная гора вновь родила нежизнеспособную мышь.