Юрий КОВАЛЕНКО, Париж

06.11.2014

25 ноября впервые в Москве, в Государственном Кремлевском дворце выступит знаменитый французский композитор, дирижер и скрипач Владимир Косма. Перед поездкой в Россию он дал эксклюзивное интервью парижскому корреспонденту «Культуры».

культура: С какой программой приезжаете в Москву?
Косма: Она состоит из моих сочинений, большую часть которых представляет музыка к фильмам. Все картины хорошо известны в России — «Высокий блондин в черном ботинке», «Игрушка», «Приключения раввина Якова», «Папаши», «Бум» и другие. Музыку эту я аранжировал для симфонического оркестра. 

культура: Тем не менее в России Вы пока редкий гость.
Косма: Действительно, в Москве я выступлю впервые. Правда, два года назад я побывал с концертом в Санкт-Петербурге. Там я встретил публику, которая понимала мою музыку сердцем, принимала меня теплее, чем западная. Мне дарили цветы, игрушки, даже банки с вареньем. На улице останавливали, чтобы поговорить… Признаюсь, для меня Санкт-Петербург по-прежнему остается Ленинградом. Я родился в Румынии в сталинскую эпоху, пионером носил красный галстук. Сталин тогда казался богом, потому что русские спасли нас от Гитлера. Ленинград — наряду со Сталинградом — сыграл огромную роль в борьбе с фашизмом. Этого нельзя забывать. 

культура: Вы появились на свет в семье музыкантов. Отец был пианистом и дирижером. Когда Вы сами начали сочинять музыку? 
Косма: В годы войны наша семья жила в Бухаресте в одной комнате. Поставить фортепиано было негде, поэтому родители подарили мне, пятилетнему, скрипку. В восемь лет я уже давал концерты вместе с отцом. Затем купили фортепиано. В 12–13 лет я начал сочинять. Открыл для себя джаз, французские и американские песни, фольклорную музыку Румынии, России, Бразилии, Индии. Мне казалось, что фольклор дает куда больше свободы, чем классика.

культура: Композитором была и Ваша мама...
Косма: Мама не только сочиняла музыку, но и была чемпионкой Европы и Румынии по плаванию. Настоящего спортсмена из меня не вышло, но я унаследовал ее страсть к воде и плаванию.  

культура: Как Вы познакомились с русской музыкой?  
Косма: Я слушал великих исполнителей, которые приезжали в Бухарест: Ойстраха, Рихтера, Гилельса, Когана. Они открыли мне музыку, которая произвела на меня огромное впечатление. 

культура: Как складывалась Ваша жизнь в Париже, куда Вы перебрались в 23 года?
Косма: Сначала было очень трудно. Чтобы заработать на жизнь, несколько лет я ездил со скрипкой по миру. 

культура: К счастью, судьба свела Вас с легендарным Мишелем Леграном. 
Косма: Восемь лет я был его помощником. Мы собирались вместе поехать в Америку, где Легран пользовался огромным успехом. Накануне нашего отъезда режиссер Ив Робер попросил Мишеля написать музыку для фильма «Блаженный Александр», но у него уже не было на это времени. Тогда я предложил свои услуги. При мне Легран позвонил Роберу и сказал: «Ив, я сейчас тебе сделаю большой подарок. Запиши фамилию: Владимир Косма, его адрес и телефон». Так я сочинил музыку к своему первому фильму. После этого я работал с Робером вплоть до самой его смерти. Вместе мы создали полтора десятка лент: «Высокий блондин в черном ботинке», «И слоны бывают неверны», «Возвращение высокого блондина», «Привет, артист!», «Близнец»…  

культура: В общей сложности я насчитал примерно триста фильмов, включая телевизионные, где звучит Ваша музыка. 
Косма: Смотря как считать. Порой телесериал состоит из полусотни эпизодов. Если все учитывать, то их наберется целая тысяча. 

культура: Вашу музыку связывают с плеядой звезд — Луи де Фюнесом, Марчелло Мастроянни, Жан-Полем Бельмондо, Жераром Депардье, Софи Марсо и, конечно, Пьером Ришаром.
Косма: В «Высоком блондине в черном ботинке» Пьеру пришлось появиться с симфоническим оркестром, и я учил его правильно держать скрипку. Он оказался способным учеником с хорошим слухом. Позже я работал с Ришаром, когда он сам начал снимать кино. На нашем счету — «Рассеянный», «Несчастье Альфреда», «Я робкий, но я лечусь»…  

культура: Наверное, не просто иметь дело с такими мэтрами, как Ив Робер, Жерар Ури, Франсис Вебер, Клод Зиди, Этторе Скола, Жан-Пьер Моки? Кому принадлежит последнее слово в выборе музыки — Вам или постановщику?
Косма: Действительно, порой проблемы возникают. Причина кроется в том, что замысел трудно объяснить словами. Если музыка закончена и не нравится режиссеру, это катастрофа. Но обычно критических ситуаций удавалось избегать. Так, первоначально в сценарии «Высокого блондина» было написано: когда Пьер Ришар прибывает в аэропорт Орли, звучит пародия на музыку Джеймса Бонда. Но я решил найти другой, неожиданный ход. В этом фильме, по моему мнению, шпион не обязательно должен представлять Запад. Он мог бы появиться и из Восточной Европы — скажем, из Румынии. 

культура: Наверное, куда проще придумывать музыку для комедии?
Косма: Напротив, труднее всего. Гораздо легче писать для романтических и драматических произведений. Очень немногим удавалась музыка, которая вызывает улыбку. Разве что Россини, Моцарту, порой Прокофьеву. 

культура: Неужели фильму непременно нужна музыка?
Косма: В ней для меня кроется самое важное — ритм, который подобен биению сердца, а оно обеспечивает человеку жизнь. Мелодия, словно сюжет в книге, ведет повествование. Конечно, есть композиторы, которые сочиняют музыку без мелодии. Однако они напоминают шахматистов, которые сражаются без важнейшей на доске фигуры — ферзя.

культура: Вы сочиняете симфоническую, камерную и даже оперную музыку. 
Косма: Всегда стремился к тому, чтобы мое творчество было популярным, понятным и «серьезным». Суть моей работы не меняется — будь то опера «Мариус и Фанни», скрипичный концерт или музыка для кино. Последняя, кстати, может прекрасно существовать самостоятельно, без картинки. Так, для «Бума» я написал песни, которые сами по себе пользуются успехом. 

культура: Кинофильмы стареют, а мелодии нет…
Косма: Лента «Поручик Киже» забыта, а музыка Прокофьева бессмертна. Музыка Шостаковича и Прокофьева к фильмам «Златые горы» и «Александр Невский» стала основой знаменитых произведений. 

культура: Вы сочиняете музыку на заказ? 
Косма: Композиторы всегда так работали. В эпоху Баха заказчиком выступала церковь, Бетховена — аристократия и короли. Шопен сочинял на заказ вальсы и мазурки. А Гайдн писал даже для фейерверков. И вот уже более столетия источником вдохновения для композиторов служит кинематограф. 

культура: В чем, на Ваш взгляд, особенность русской классической музыки? 
Косма: В ней чувствуется национальная особенность. К примеру, Чайковский широко использовал фольклор — реальный и придуманный. Русская музыка яркая, многокрасочная, почти импрессионистская. В этом плане она близка французской. Ваша «Группа пяти» (так во Франции называют «Могучую кучку» — Мусоргского, Бородина, Балакирева, Римского-Корсакова, Кюи. — «Культура») оказала сильное влияние на французских композиторов. 

культура: Есть ли надежда на появление в наши дни музыкальных гениев? 
Косма: В последнее столетие музыкальное искусство регрессирует. Не могу назвать ни одного выдающегося произведения, написанного за последние десять — двадцать лет. Что же касается солистов, то сегодня они замечательно владеют техникой, но больших имен нет. 

культура: Как Вы относитесь к осовремениванию классического репертуара и в том числе оперных спектаклей?
Косма: Конечно, плохо, когда главная цель — любой ценой шокировать зрителя, быть «оригинальным». Однако не стоит сразу отвергать современные трактовки и прочтения. Все дело в таланте постановщика. Сам я не очень люблю воссоздание в музыке прошлых эпох с использованием старых инструментов. Конечно, произведения Баха раньше исполняли на клавесине, но звучит он лучше на фортепиано, которого в его времена не существовало. 

культура: Вы считаете себя иммигрантом и утверждаете, что Ваша родина — это музыка...
Косма: Я нигде не чувствую себя дома — ни во Франции, ни в Румынии. Хорошо мне только с музыкантами, с которыми я могу выступать в любой стране мира. 

культура: Почему из Парижа до Москвы Вы решили добираться поездом, ведь это долгое путешествие?
Косма: Потому что боюсь самолетов — по железной дороге все-таки безопаснее. Когда ехал поездом в Петербург, чтобы скоротать время, взял с собой мемуары Гектора Берлиоза. Он не только великий композитор, но и большой писатель. Берлиоз замечательно рассказывает о том, как на лошадях зимой две недели ехал в Россию.