Евгения КРИВИЦКАЯ

15.03.2013

В Большом зале консерватории открылся грандиозный фестиваль к 140-летию со дня рождения Сергея Рахманинова.

Пять программ составят «Коллекцию шедевров» от Валерия Полянского. Руководитель Госкапеллы России уже более 15 лет — президент Рахманиновского общества, и кому, как не ему, задать тон в начавшихся по всей России торжествах, посвященных памяти композитора.

Концепция фестиваля стройна и носит несомненный просветительский характер: когда еще услышишь оперы Рахманинова, повенчанные в трех вечерах с симфониями? Кроме того, хор Госкапеллы споет духовные сочинения. «Всенощное бдение» и «Литургия Иоанна Златоуста» прозвучат в Рахманиновском зале консерватории, бывшем зале Синодального училища, где проходили премьеры этих шедевров, в исполнении Синодального хора под управлением великого хорового дирижера и регента Николая Данилина.

Юбилейный вернисаж открылся юношескими опусами композитора. Как известно, за оперу «Алеко» Петр Ильич Чайковский на дипломном экзамене поставил 19-летнему Рахманинову пятерку с тремя плюсами, благословив тем самым его вступление на композиторскую стезю. «Как только мне дали либретто «Алеко», — вспоминал композитор, — я со всех ног помчался домой. Боялся потерять хотя бы минуту… Сгорая от нетерпения, уже чувствовал, как музыка к пушкинским стихам вздымается и закипает во мне». Партитура была написана всего за 17 дней и, слушая ее, ощущаешь горячность молодого гения, его искреннюю влюбленность в героев. Давно разорванные на хиты арии и дуэты Валерий Полянский собрал в цельную историю о восторгах любви и муках ревности. Привольно лилась песня молодого цыгана (Олег Долгов), почти с мхатовской аффектацией угрожал своему счастливому сопернику Алеко (Сергей Топтыгин), а Земфира (Анастасия Привознова) покорила умением преображаться из нежно воркующей горлицы в дерзкую бунтарку.

Если «Алеко» с самого начала сопутствовал восторг коллег и слушателей, то Первую симфонию ждала иная сложная жизнь. Как известно, композитор Александр Глазунов неудачно продирижировал премьеру в Петербурге, и симфонию освистали. Рахманинов отреагировал болезненно: практически ничего не писал в течение трех лет, страдая от жесточайшей депрессии. И спустя двадцать лет признавался друзьям, что «был подобен человеку, которого хватил удар и у которого на долгое время отнялись и голова, и руки... Симфонию не покажу и в завещании наложу запрет на смотрины...» Так произведение и оставалось неизданным, а партитура долгое время считалась утраченной: лишь в 1944 году дирижеру Александру Гауку удалось по архивным источникам восстановить ее, и второе рождение состоялось в октябре 1945-го.

Конечно, будет неоправданным преувеличением утверждать, что Первая симфония столь же совершенна, как последующие творения композитора. Но верно то, что роль дирижера-интерпретатора в ее судьбе становится решающей. Валерий Полянский, искренне влюбленный в эту музыку, смог заразить своими чувствами и оркестр, и слушателей. «Первая симфония — провидческое сочинение, — считает дирижер. — Рахманинов, как мне кажется, накликал себе свою судьбу. Тут есть все, что характерно для стиля его будущих сочинений. И ритмы, и эмоции, и пульс, и экспрессивный мелодизм, и жуткий трагизм…»

Уже 15 марта Госкапелла продолжит знакомство с «Коллекцией шедевров». Публику БЗК ожидает встреча с выдающейся Второй симфонией и возможность поплакать над судьбой Паоло и Франчески да Римини.