Виктория ПЕШКОВА

02.08.2018

Если все дворянские усадьбы России, которым требуется экстренное спасение, занести в Красную книгу, то по количеству томов она, пожалуй, могла бы сравниться с Большой советской энциклопедией. Однако с недавних пор в этом печальном списке одной страницей стало меньше. Расположенную неподалеку от подмосковного города Фрязино усадьбу «Гребнево» (ею в разное время владели известные аристократические фамилии — Воронцовы, Трубецкие, Голицыны, Бибиковы, Строгановы) планирует восстановить музыкант и предприниматель Андрей Ковалев. На месте некогда прекрасного ансамбля сейчас развалины. «Культура» встретилась с новым владельцем этой изувеченной временем и человеческим равнодушием архитектурной жемчужины, чтобы узнать, каким образом лидер рок-группы «Пилигрим» собирается вернуть ее к жизни.

культура: Воплотить самую смелую архитектурную фантазию на пустом месте проще, быстрее и гораздо дешевле, чем восстановить даже не очень масштабный объект, являющийся историческим памятником. Что побудило Вас спасать «Гребнево»?
Ковалев: Трудно объяснить словами — как любовь с первого взгляда. Я действительно влюбился в это фантастически прекрасное место. Но, наверное, тут сказалась и наследственность. Мой отец, кадровый военный, после выхода в отставку был назначен директором обычного строительного ПТУ № 88. По его инициативе там начали готовить реставраторов, и сейчас это реставрационный колледж, одно из лучших средних учебных заведений этого профиля. Видимо, умение ценить и понимать старину — у нас фамильное. Я же после МАДИ и работы в закрытом конструкторском бюро поступил в Строгановку и занялся проектированием и изготовлением мебели, что впоследствии привело к увлечению антиквариатом и старинной живописью.

культура: Выходит, усадьбу под свое собрание подыскивали?
Ковалев: Нет, конечно. Речь шла всего лишь о загородном доме. Я вообще поначалу искал что-то за границей, даже варианты с замками рассматривал — их сейчас огромное количество по всей Европе продается. Но ничего, к чему душа прикипела бы, так и не нашел. О том, что на торги выставлено «Гребнево», узнал совершенно случайно. Поехал, посмотрел — красота необыкновенная. Но и состояние зданий тяжелейшее, практически руины. И к тому же регламенты очень жесткие: гвоздя не вобьешь без согласования с охранным ведомством. Иллюзий у меня не было. Дом, в котором я живу, тоже является памятником архитектуры. Я занимаюсь недвижимостью, так что прекрасно понимал, каких средств потребует реставрация такого ансамбля, как «Гребнево». Пока я раздумывал, срок торгов практически истек. Решение надо было принимать очень быстро. И я рискнул. Характер такой: главное — ввязаться в сражение, а там видно будет. И теперь приезжаю в усадьбу по два-три раза в неделю, нередко откладывая все другие дела. Я без «Гребнево» жить не могу.

культура: Следующий шаг после регистрации в Росреестре — разработка проекта реставрации и приспособления объекта культурного наследия. Кто будет этим заниматься?
Ковалев: Объявим тендер, возможно, с привлечением западных специалистов, у которых есть опыт работы с ансамблями такого уровня. Придется перелопатить массу источников, чтобы вернуть усадьбе первозданный облик. Постараемся, насколько возможно, восстановить даже интерьеры, их описания сохранились в воспоминаниях современников. Полагаю, что на разработку проекта уйдет не менее двух лет. Однако мало придать строениям первоначальный вид, надо вписать их в концепцию культурно-исторического и туристического центра, которую еще тоже предстоит продумать во всех деталях.

культура: Садово-парковый ансамбль восстановить удастся?
Ковалев: Во времена расцвета в «Гребнево» был и французский регулярный парк, и английский пейзажный. Некоторые деревья-старожилы живы до сих пор. Правда, большая часть насаждений повреждена жуком-короедом, но специалисты, приглашенные для предварительного осмотра, уверяют, что многое можно спасти, а остальное — воссоздать по сохранившимся планам. Между главным домом и прудом был разбит яблоневый сад, который существовал и в советские времена. Уцелевшие деревья уже подстригли, обработали специальным защитным составом. Но сейчас важно уничтожить вездесущий борщевик — мы ведем с ним войну не на жизнь, а на смерть.

культура: Пейзажный парк был разбит на островах в Барском пруду. Они в таком же плачевном состоянии, что и усадьба?
Ковалев: Даже не в плачевном — катастрофическом. В пруд, как и в речку Любосеевку, которая его питает, сливаются сточные воды со всей округи. Но это только часть проблемы. Кладбище рядом с усадебной церковью давно закрыто, хоронить там не разрешается, но местные жители всеми правдами и неправдами запрет обходят, и могилы появляются уже в опасной близости к воде. Так что прежде чем восстанавливать парк на островах, надо пруд вычистить. А там можно будет и рыбу в него запустить, и острова соединить мостами — они тут когда-то были.

культура: А вертолетную площадку строить не собираетесь? Чтобы в выходные по Щелковскому шоссе добраться до «Гребнево», придется часа два потратить, если не больше.
Ковалев: Очень надеюсь, что к тому времени, когда усадьба будет отстроена, эту трассу расширят и модернизируют. Говорят, что к 2022 году запустят объезд вокруг Щелково. А до той поры я больше рассчитываю на… паровозную тягу и конную. И это не шутка. У РЖД есть порядка полутора сотен паровозов в рабочем состоянии. Думаю, они не откажутся посодействовать такому многообещающему начинанию. А неподалеку от усадьбы есть конный клуб, с которым тоже может получиться перспективное сотрудничество. Надеюсь, что в недалеком будущем экскурсии в «Гребнево» будут начинаться прямо в здании Ярославского вокзала, потом состав из старинных вагонов двинется до станции Фрязино, оттуда уже экипажами — в усадьбу, а там...

культура: Что именно?
Ковалев: Идей много. Что в конечном итоге удастся реализовать, пока сказать трудно. Музей истории усадьбы и ее окрестностей будет точно. Обустроим и выставочные пространства. Один из хозяев «Гребнево» — князь Дмитрий Михайлович Голицын, тот самый, на средства которого была возведена знаменитая больница — ее сегодня все мы знаем как Первую градскую, — владел прекрасным собранием живописи. В настоящее время оно рассредоточено по нескольким музеям. Хотелось бы по случаю открытия усадьбы снова собрать ее воедино на большой выставке. Я уже разговаривал с музейщиками — многим эта идея пришлась по душе, и они готовы предоставить голицынские полотна для длительного экспонирования, если мы сможем обеспечить надлежащую охрану и климатические условия. В каретный сарай так и просится музей старинных экипажей. Надеемся восстановить усадебный театр, где когда-то крепостных актеров обучал искусству хореографии знаменитый танцмейстер Йогель. Обязательно будет площадка для фестивалей реконструкторов. Вернем к жизни легендарный источник, вдохновлявший Хераскова и Державина. Для детей организуем исторические квесты, мастер-классы старинных ремесел. И, конечно же, будем устраивать музыкальные фестивали. «Гребнево» видится мне местом, куда хочется приехать всей семьей, и каждый найдет себе занятие по душе. А чтобы можно было провести здесь все выходные, за границей охраняемой территории построим гостевые домики или мини-отели.

культура: Проект такого уровня — инвестиция долгосрочная. Но бизнесмен не может не думать о том, чтобы окупить затраты. Обычным людям будет по карману посещение восстановленной усадьбы?
Ковалев: Начну с того, что затея — это не бизнес в чистом виде, поскольку она не ради прибыли. «Гребнево» для меня — пусть это не покажется вам пустым пафосом — дело жизни. Возможно, где-то такие усадьбы и приносят доход своим владельцам, но я лично с таким еще не сталкивался и прекрасно представляю, каких затрат потребует научно обоснованная реставрация (а другой тут и быть не может по определению). Что касается мероприятий, то я против деления на статусные и нестатусные, доступные и недоступные для людей с небольшими доходами, которых у нас в стране большинство. Поверьте, это не красивые слова, а принципиальная установка, концепция, которая уже проходит обкатку в другом моем проекте, никак с «Гребнево» не связанном. Как раз успеем наработать необходимый опыт.

культура: Как будет жить усадьба в ожидании начала реставрации?
Ковалев: Вероятно, пригласим специалистов и проведем необходимые работы по консервации: после многочисленных пожаров и обрушений большая часть зданий находится в аварийном состоянии. А для начала обеспечим охрану самой территории от вандалов и любителей экстрима. Глядишь, и мусора поубавится. Мы регулярно организуем субботники, сотни волонтеров приезжают даже из Москвы, и я хочу сказать огромное спасибо всем, кому небезразлична судьба этого памятника архитектуры. К сожалению, чистота каждый раз держится всего пару дней, потом снова все замусоривается «любителями старины». Чтобы показать, что в «Гребнево» возвращается жизнь, 25–26 августа мы проведем фестиваль подсолнухов — соберем здесь замечательных музыкантов и порадуем посетителей национальной кухней сорока стран мира. До конца лета попробуем провести и небольшой фестиваль реконструкторов.

культура: Таких усадеб, как «Гребнево», в России десятки тысяч. Государственных средств на их спасение не хватит. Что может убедить богатых людей пойти по Вашим стопам?
Ковалев: Самый очевидный ответ — сделать так, чтобы заработал механизм законодательно определенных преференций для тех, кто готов вкладывать средства в восстановление дворянских гнезд. Он есть, и вроде бы не так уж и несовершенен, но, к сожалению, не работает. В том, чтобы он начал действовать, должны быть заинтересованы не только люди бизнеса, но и государство. Беда в том, что большинство памятников ждать дольше просто не могут — они превращаются в руины. При существующем положении дел уповать можно только на чудо: президент личным распоряжением обяжет капитанов отечественного бизнеса мобилизовать силы и средства на спасение нашего национального достояния, закрепив за каждым под личную ответственность такое вот «Гребнево».

Прямая речь

Евгений Соседов, председатель совета Московского областного отделения ВООПИиК:

— Главная сложность при восстановлении памятников, находящихся в столь тяжелом, практически руинированном состоянии — сохранение максимального количества подлинных элементов. Необходимо будет укрепить конструкции и приспособить помещения для современных нужд. К сожалению, часто приходится наблюдать, как в процессе реставрации исторический облик памятника практически исчезает и возникает новодел. Надеюсь, подобного удастся избежать в «Гребнево».

Для этого к разработке проекта реставрации должны быть привлечены опытные специалисты, архитекторы-реставраторы, инженеры, исследователи усадебного наследия, за плечами которых уже есть восстановленные объекты, получившие признание профессионального сообщества и имеющие хорошую репутацию среди градозащитников. Ориентироваться нужно не на громкие названия известных компаний, пусть и с историей и большим количеством заказов. Дело именно в людях и их отношении к памятникам. Посмотрите, какие скандалы разгораются вокруг таких крупных и известных реставрационных компаний, как «Балтстрой» или ЦНРПМ. В то же время есть много примеров, когда небольшие организации выполняют работы на самом высоком уровне.

Очень важно, чтобы за проведением работ на всех стадиях осуществлялся надлежащий контроль. В соответствии с ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» эта обязанность лежит на региональном органе охраны памятников, в данном случае — на Главном управлении культурного наследия Московской области. Взаимодействие собственника с Управлением начинается с выдачи охранных обязательств, составления акта техсостояния и плана проведения работ, затем выдается задание на проектирование, происходит разработка, экспертиза и согласование проекта, выдача разрешений и т.д. Хотелось бы, чтобы между новым владельцем и уполномоченным органом сложились рабочие отношения и владелец памятника получал содействие в согласовании документации и не сталкивался с бюрократическими преградами. С другой стороны, необходим беспристрастный и жесткий контроль над проведением работ реконструкции и соблюдением реставрационных норм со стороны государства. К сожалению, мы уже имеем печальный опыт в Подмосковье, когда новый владелец ряда усадеб (группа компаний ASG) наносил откровенный ущерб историческим памятникам и разрушал предмет охраны. Однако по каким-то причинам Управление культурного наследия закрывало и продолжает закрывать на это глаза. Содействие в разработке и согласовании документации по «Гребнево» будет осуществлять Распорядительная дирекция Минкультуры России, которая и продала усадьбу с аукциона.

Передача усадеб частным собственникам и потомкам владельцев — своего рода возвращение к их первоначальной функции. Попытки привлечь инвесторов к сохранению национального наследия нужно только приветствовать, расширять программы государственно-частного партнерства в этом направлении. Проблема заключается не столько в новом функциональном наполнении здания (хотя, безусловно, там не должны проводиться мероприятия, нарушающие общественную нравственность и принятые нормы морали), сколько в соблюдении всех норм его охраны. Если для какого-то события потребуется исказить облик памятника или на него будут оказываться вредные нагрузки, то это недопустимо, в остальном — любое использование объекта лучше, чем его гибель.

Памятников, подобных «Гребнево», у нас в стране множество. День за днем они неумолимо разрушаются. Остановить этот процесс можно, и существуют очень понятные механизмы. Во-первых, массовая консервация гибнущего архитектурного наследия. Очевидно, что за ближайшие годы мы не найдем государственные средства и необходимое количество меценатов для полноценной реставрации каждого из десятков тысяч таких памятников. А еще 10–15 лет большинство из них не проживет. Поэтому необходимо как можно скорее разработать и принять государственную программу консервации памятников архитектуры, включающую проведение первоочередных противоаварийных работ, устройство крыш и прочих защитных сооружений, без которых здания в нашем климате разрушаются очень быстро. В законсервированном же виде они простоят еще не одно десятилетие и получат шанс дожить до лучших времен. И потребуется на это не так много средств, как кажется. На работы по консервации одного объекта, в зависимости от его состояния и размеров, требуется затратить от одного до пятнадцати миллионов рублей, что как минимум на порядок меньше стоимости реставрационно-восстановительных работ.

Во-вторых, государство в лице Росимущества и других ведомств не должно выступать в роли «собаки на сене», а обязано четко осознавать, каким количеством объектов оно владеет. Самые лучшие, значимые усадьбы находятся в госсобственности, и государство ничего не делает, чтобы их хотя бы законсервировать или передать тем, кто мог бы заняться их восстановлением.

В-третьих, повторю, необходимо расширение механизмов государственно-частного партнерства, создание привлекательных условий для бизнеса, чтобы он вкладывался в восстановление наследия; реальная поддержка любых волонтерских и общественных программ сохранения памятников.

Фото на анонсе: Вадим Разумов/livejournal.com