Егор ХОЛМОГОРОВ

15.12.2016

Последние годы стали временем настоящей трагедии для мировой археологии и музеев.

Разграбление египетских древностей вместе с беспорядками на площади Тахрир, разрушение и снос бульдозерами старинных ассирийских городов, Нимруда и Ниневии, и античной Хатры. Новая угроза, нависшая над Пальмирой, после повторного захвата ее боевиками ИГИЛ.

Передача Украине решением голландского суда экспонатов из крымских музеев, застрявших после выставки в Амстердаме, находится в том же скорбном ряду. Переход наследия полуострова в руки Киева, вне зависимости от политики, — культурная катастрофа. И дело совсем не в золоте.

Начнем с того, что о «золоте скифов» в судебном процессе между крымскими музеями и минкультом Украины, глава которого Нищук тем самым недавно поделил жителей своей страны на нормальных и генетически неполноценных, речь не шла. Все скифское золото Крыма, выставлявшееся в Голландии, прибыло из Киева и туда же вернулось. Из Крыма же на выставку поехали преимущественно экспонаты античного, сарматского и готского периодов. Золото среди них тоже есть. Точнее, было. Скажем, в керченском Восточно-Крымском музее-заповеднике нынче целую витрину занимает фото двух золотых погребальных уборов знатных сарматок — десятки предметов — и грустная надпись: «Спасите наше культурное наследие».

Но большая часть отправившихся из Крыма находок — это не желтый металл, а наиболее показательные артефакты, характеризующие историю древней Тавриды. К примеру, боспорская Змееногая богиня — своеобразный символ керченского музея. Или китайские лаковые шкатулки из позднескифского городища Усть-Альма, демонстрирующие широту торговых связей полуострова. Бронзовое навершие скифского шатра из коллекции симферопольского музея.

Крымские музейщики отнеслись к подготовке выставок в Бонне и Амстердаме с энтузиазмом и отобрали свои лучшие, наиболее показательные в научном и культурологическом смысле экспонаты. Для них это была возможность установить контакты с европейскими коллегами, привлечь международное внимание к крымской археологии — и вдруг драматическая коллизия с возвращением Крыма в родную гавань лишила музеи полуострова ценнейших находок.

Необходимо понимать, что мы говорим не о коллизии, связанной со сменой юрисдикции, а о силовом захвате Украиной ценнейших артефактов. И право, и здравый смысл вполне ясны: вещи должны вернуться туда, откуда взяты. То есть на витрины в Керчи, Симферополе, Бахчисарае. Однако Незалежная небезосновательно уповала на проукраинскую ангажированность голландского правосудия и на свой закон о культуре, объявлявший все музейные экспонаты на территории страны собственностью государства. Этот закон сам по себе был грабежом чужого, особенно если вспомнить, что подавляющее большинство ценностей досталось Украине от России и СССР. И принимался он именно в рамках идеологии всеобщей украинизации, протестуя против которой и Крым ушел, и Донбасс восстал.

Впрочем, попытки «отжима» крымского культурного наследия начались не сегодня, а сразу после того, как полуостров был присоединен к Украинской ССР. Решив «покончить с имперским наследием», когда основная часть находок, особенно скифского времени, передавалась в Эрмитаж, киевские партийные бонзы учредили в 1963 году «Золотую кладовую», в 1969-м получившую статус Музея исторических драгоценностей.

Туда и свезли уникальные артефакты со всей территории УССР, в том числе из Крыма, немалое количество свежих крымских находок стало также уходить в Киев. В частности, вещи из раскопанного в 1974 году Ногайчинского кургана, где похоронена знатная сарматская царица. Они тоже побывали на выставке в Голландии и, разумеется, снова оказались в украинской столице по музейной принадлежности. Никому не пришло в голову добиваться их возвращения по месту находки, в Крым. Хотя, может, и стоило. Требуют же греческие власти у Британского музея вернуть в Афины мраморы Парфенона.

Так или иначе, еще с 60-х Крым превратился, по сути, в археологическую колонию Киева. Но особенно катастрофичным стало положение с момента объявления «незалежности». Украинские чиновники, бандиты и олигархи поощряли деятельность черных археологов, охотно скупая обнаруженные ими золотые предметы. В скифских и сарматских драгоценностях, одолженных из «Золотой кладовой», щеголяли жены видных политиков, а София Ротару надевала их на съемки прославлявшего единую Украину клипа…

Что происходит со скифским золотом у соседей после майдана — вообще страшно представить: то появляется информация, будто оно сдано на хранение в США, то правительство Украины постановляет, что Музей исторических драгоценностей должен быть упразднен.

После того как голландские судьи, наплевав на права крымских музеев, передали артефакты с выставки Киеву, можно быть уверенным в том, что все ценное будет распродано. А все «дешевое», с точки зрения любителей золотишка, — попросту выброшено, поскольку сами по себе античные памятники украинских националистов интересуют мало. Напротив, они очень нервно относятся к любым напоминаниям об иной исторической вселенной, кроме той, в которой «древние укры выкопали Черное море».

Захват крымского золота Киевом вполне может оказаться в одном ряду с трагедиями Нимруда и Пальмиры…