11.07.2014
Вслед за скульпторами античности он нередко обращался к человеческому телу — в работах, содержащих прямые аллюзии на греко-римскую культуру («Вспугнутые статуи», 1966–1976), или же картинах, посвященных современным явлениям («Halloween», 1982). Осязаемая плотность фигур в его произведениях сравнима с графикой Микеланджело — та же мощь, интерес не только к духовной, но и материальной стороне жизни. При этом язык словацкого художника не кажется архаичным: экспрессивный и смелый, он позволял создавать яркие картины при помощи одного цветового пятна («Мексиканцы II», 1991).
Образы, населяющие картины Сокола, хрестоматийны: одинокий чудак Дон Кихот, лошади, собаки... А еще быки, вызывающие в памяти «Гернику» Пикассо. Как известно, античное чудовище Минотавр занимало в творчестве андалузца важное место, будучи не только символом неукротимой силы, но и прозвищем самого мэтра.
Несколько лет Сокол жил в Мексике, основав там школу графики и став одним из проводников классического наследия. Вероятно, он всегда знал, что стоит на плечах гигантов. Однако в современном художественном контексте его чуткая, изысканная графика и правда выглядит путешествием одинокого странника.