Хоть тушкой, хоть чучелом
27.04.2012
Государственный Дарвиновский музей приглашает на выставку «5 + 100», которая открывает серию юбилейных мероприятий к 105-летию знаменитого собрания.
Экспозиция возвращает к далекому 1907 году, когда молодой ученый Московского университета Александр Котс начал использовать собственные биологические коллекции при чтении лекций на московских Высших женских курсах. Тогда это было делом обычным, даже модным — собирать частные коллекции, в том числе естественно-научных экспонатов. Существовал рынок: охотники хотели сохранить свои трофеи, и множество фирм предоставляли им эти услуги. А далее все зависело от мастерства и умения препаратора. Котс обращался только к классным специалистам, каковым, например, был владелец самой лучшей в Москве таксидермической мастерской Фридрих Карлович Лоренц. Знаток природы, ученый.
Насмотревшись в Европе на академично-скучные научные музеи для внутреннего пользования, Котс решил создать музей нового типа: для всех. И показывать в нем не отдельные экспонаты, а процессы, происходящие в живой природе на основе эволюции. Выставка «5 + 100» рассказывает о первой пятилетке Дарвиновского музея: принципах его формирования и людях, активно поддержавших начинание Александра Котса. На момент основания музея ему было 27 лет. Лучшему мастеру фирмы Лоренса Филиппу Федулову, ставшему первым штатным сотрудником музея, — на год меньше. Известнейшему в будущем художнику-анималисту, академику Василию Ватагину, тогда простому зоологу, — меньше на три года. Присоединившаяся к ним чуть позже Надежда Ладыгина, супруга Котса, и вовсе на девять лет моложе.
Первые экспонаты чета Котсов приобрела на собственные сбережения, пожертвовав меблировкой квартиры. В выставочных витринах красуются необычные свадебные подарки увлеченных одним делом супругов: изящные чучела колибри с красочным оперением, чучела волков редкой черной и белой окраски. Другие раритеты выставки: заяц-беляк… черного цвета — экспонат № 1 музейного собрания. Вымершая бескрылая гагарка, единственное чучело в России из 76 оставшихся в мире. Охотничьи трофеи императора Николая II, украшавшие Охотничий дворец в Беловежской пуще, удивительная Райская птица перекочевали из хранилищ музея, чтобы удивить нас своим видом и сохранностью.
— Биологические объекты сохранить довольно трудно, — говорит автор выставки, ведущий научный сотрудник ГДМ Игорь Фадеев. — Чтобы они дожили до ста и более лет, нужно иметь соответствующую квалификацию и прилагать особые усилия. Для этого и существуют хранители. Я горжусь, что уже 22 года храню эти коллекции.
Анна Клюкина: «4 мая открываем выставку про животных на войне»
Выставка «5 + 100» стала своеобразным предисловием к музейной экспозиции и будет доступна для посещения весь юбилейный год. О том, каким он будет, корреспондент «Культуры» Елена Литовченко побеседовала с директором Дарвиновского музея, заслуженным работником культуры РФ Анной Клюкиной.
Клюкина: Хотела бы выделить новые выставки. Несмотря на солидный возраст, многие вещи мы еще не показывали. Основатель музея Александр Котс считал, что в экспозиции непременно должны присутствовать произведения искусства, а в штате музея — профессиональные художники-анималисты. Действительный член Академии художеств Василий Ватагин проработал в музее сорок лет. И сейчас мы продолжаем покупать живописные, графические, скульптурные работы, произведения малой пластики. В итоге стали обладателями самого большого собрания анималистического искусства в России. Эти произведения идут эмоциональным фоном, поэтому наша экспозиция так легко воспринимается. Из непоказанного — целая серия больших картин, посвященных теме «Животные на войне». Выставку с таким названием открываем 4 мая, совместно с Военно-историческим музеем артиллерии, инженерных войск и войск связи Санкт-Петербурга. Братья наши меньшие использовались на войнах всегда. Были боевые слоны, боевые верблюды. Лошадей только в Первую мировую погибло восемь миллионов, а были еще олени в упряжах. И собаки-минеры, и собаки-санитары, спасшие огромное количество раненых: псы под огнем доставляли перевязочный материал, вытаскивали солдат с поля боя. Животных использовали и как средство нападения. Дрессировали дельфинов, чтобы они взрывали подводные лодки. В древности забрасывали в стан врага горшки с ядовитыми змеями. Достаточно было запустить зараженных чумой крыс, и войско было выведено из строя.
Котс заказывал картины на тему использования животных на войне в разные эпохи — их мы и будем показывать вместе с экспонатами из Музея Великой Отечественной войны: санки, на которых вытаскивали раненых, противогазы, изобретенные для собак. На оккупированной территории немцы в первую очередь уничтожали голубятни: боялись передачи информации, ведь голубиную почту использовали в войсках. Недаром в центре британской столицы в 2004 году появился монумент животным, погибшим в военных конфликтах ХХ столетия. А наш основатель Котс давно и по-своему решил эту проблему.
культура: Новая экспозиция возвращает в широкий общественный оборот имя Александра Котса. Расскажите об этом удивительном человеке.
Клюкина: Гениальный музеолог, который и после своего ухода продолжает руководить музеем. Все, что в нынешних учебниках по музееведению выдается за открытие последнего времени, придумано Котсом столетие назад. Он настаивал на красочных, ярких экспонатах. На малом количестве текста, чтобы экспозиция была зрелищной и не превращалась в стенгазету. Ее цель — побудить задуматься. Поэтому у нас так много компьютеров и терминалов, в которых «сложены» все тексты. Вы можете запросить любую витрину и самостоятельно углубиться в тему.
Но самое главное, это был подвижник, положивший жизнь на создание музея нового типа. Собирал коллекции, тратя на них собственные деньги и силы. Совмещал должность директора музея с руководством таксидермической мастерской Лоренса — с уговором, что зарплату будет получать чучелами. Совмещал основную работу с директорством в зоопарке, читал лекции и все средства тратил на развитие своего детища… Мечтал о специальном здании для музея. Когда помещение, выделенное под экспозицию в здании Высших женских курсов, стало совсем тесным, он пробил строительство нового — близ Фрунзенской набережной. Сохранились чертежи того проекта. Уже существовал фундамент, когда выяснилось, что балетная школа тоже нуждается в помещении, и туда как раз поступила внучка Хрущева... Здание у Котса отобрали и на «музейном» фундаменте воздвигли нынешнюю Академию хореографии. Александр Федорович не мог этого пережить. Осталась рукопись, где он пишет примерно так: капитан старый, команда старая, корабль идет ко дну, перспектив никаких... Он понимал, что ему не под силу пробить новое решение, и он уходил из жизни с чувством того, что жизнь прошла даром, что собранные им огромные сокровища могут погибнуть.
Об этом выставка «Мечты сбываются», которая откроется 8 июня. Приведу лишь один факт. Строительство нынешнего здания длилось двадцать лет, восемь из которых стройкой занималась я. Сотрудники взвесили письма, которые мне пришлось написать во имя нового здания, получилось… сорок килограммов. Порой мне кажется, что во многих делах Александр Федорович ведет меня, и потому они удаются.
К нам ходят и дошкольники, и школьники, и лицеисты, и студенты, и все они вместе составляют только 11% от общей посещаемости. Остальное — одиночный посетитель. Без малого полмиллиона посетителей за 2011 год. Когда во время январских каникул 2012 года со 2 по 9 января московские музеи работали бесплатно, очередь к нам занимали за квартал и стояли по три часа. Думаю, Александр Федорович был бы рад такой востребованности его музея. Сегодня это не просто музей, а культурно-просветительный центр. Нам удалось сделать экспозицию, интересную и понятную людям от 3 до 93 лет. Мы даем им возможность отдохнуть с пользой. И это тоже идея Котса.