Андрей САМОХИН, Амурская область

14.02.2019

Об этой стройке века федеральные газеты и телеканалы почти не рассказывают. Равно как и о самом городке Свободном, возле которого сооружается Амурский газоперерабатывающий завод (Амурский ГПЗ) — среди подобных едва ли не крупнейший в мире. Вскоре сюда дотянется знаменитая «Сила Сибири». Возводится, однако, не перевалочный пункт экспортного сырья, а современный газоперерабатывающий и газохимический кластер, способный стать ключевым фактором роста для всего региона. «Культура» побывала на реке Зея — родине режиссера Леонида Гайдая, в «столице» бывшего БАМлага и в, пожалуй, главном из сегодняшних центров дальневосточного оптимизма.

От Москвы до Благовещенска (Благи — так чаще говорят местные) — порядка 8000 км. До Свободного — еще около ста пятидесяти. Трасса в целом вполне добротная. Равнина постепенно сменяется невысокими живописными сопками, покрытыми кривоватыми деревцами и желтой, чуть припорошенной снегом травой. Резко притормозить заставляет выскользнувший с обочины фазан, похожий на большую длиннохвостую курицу. «Они здесь частенько носятся, — спокойно поясняет водитель, — могут и в лобовое жахнуть, если не повезет. Лисы тоже, кстати, машин не боятся, гляди в оба!»

Мы глядим: с поворота открывается чудесный вид на Зею, приток Амура. Шофер, будто прочитав мои мысли, въезжает на завешенную цветными ленточками «Сопку любви», как прозвали ее молодожены. Впрочем, долго любоваться величественным пейзажем не получается — утренние минус сорок с пронизывающим ветром не располагают к созерцанию.

На дальних берегах

Край Амурский... Дальняя наша шкатулка, полная сокровищ — от угля и титана до золота и алмазов, вскрытая когда-то казаками Пояркова и Хабарова.

С тех пор как в 1858 году Приамурье вошло в состав Российской империи, слухи о здешней пахотной вольнице не переставали будоражить крестьян Центральной России, зажатых малоземельем и поборами. Царское правительство охотно помогало смелым переселенцам — ехать ведь предстояло со всем скарбом, скотиной, чадами и домочадцами на гигантское расстояние в несколько тысяч верст. Вдобавок к «дальневосточному гектару» предоставляли щедрые подъемные.

Вот и село Суражевка (ныне район города Свободного) возникло в 1899 году на высоком берегу Зеи благодаря нескольким десяткам семей переселенцев из одноименного района Черниговской губернии. Два фактора дали Суражевке необычную судьбу: золотые прииски неподалеку и прошедшая сквозь нее ветка Амурской железной дороги, ставшая позже частью БАМа.

— К 1911 году в селе проживало 2368 человек, открылись филиалы крупных благовещенских универсамов, действовали школы и храм, питейные дворы и гостиницы, целых 124 предприятия, — рассказывает экскурсовод Краеведческого музея Светлана Юрченко. — Именно тогда приамурский генерал-губернатор Николай Гондатти начал добиваться придания населенному пункту статуса города с именем Алексеевск, как «подарок» государю императору и цесаревичу к 300-летию династии Романовых. Инициативу до своей гибели успел поддержать премьер-министр Петр Столыпин.

В апреле 1917-го Алексеевск переименовали в Свободный. Многое пережил город: японских и американских интервентов, бронепоезда, «лихие эскадроны приамурских партизан» и несколько лет лимитрофного образования — Дальневосточной республики. Ее аббревиатуру — ДВР — шутники переводили как «Довольно веселая республика».

В 1932-м по топографической иронии в Свободном разместили управление одного из самых больших в ГУЛАГе исправительно-трудовых учреждений — БАМлага. Отсюда осуществлялось руководство многочисленными лагерными пунктами, заключенные которых строили Байкало-Амурскую железнодорожную магистраль и вторые пути на Транссибе. Собственно, с осужденными да ссыльными город был знаком всегда. Отец режиссера Леонида Гайдая, к примеру, из ссыльных политкаторжан еще дореволюционной эпохи.

С конца 50-х Свободный зажил размеренной поступательной жизнью. Оставаясь несколько в тени Благи, он далеко не бедствовал. Работали разные предприятия — железнодорожный и лимонадный заводы, текстильная и мебельная фабрики, мясокомбинат.

Рассказывая, Светлана Юрченко сетует, что в учебных программах школ Свободного нет «обязательного регионального компонента», поэтому в краеведческий музей чаще заглядывают приезжие. Такие, как я.

Что немцу хорошо

Переселенцу из Центральной России нелегко приходится даже на юге области. Город Свободный — даром что на параллели Воронежа: в июле зной свыше тридцати, а малоснежной зимой по ночам падает до минус 50. Машины с автоматическим пуском рекомендуется регулярно прогревать, иначе поутру можно не завестись. Здесь часто дует сильный ветер, хотя небо голубое, а солнце — ослепительное. Парадоксально, но в краткие моменты безветрия оно согревает руки и лицо даже в мороз. Летом — изобилие ягод и грибов, рыба и дичь круглый год. Живи — не хочу!

Хотят, однако, не все. До недавних пор в Амурской области царило такое запустение и забвение, какое бывает зачастую на окраинах огромной державы: выживайте, люди дорогие, как можете. И выживали, подобно другим дальневосточным соседям, перепродажей китайских шмоток и праворульных «японцев», охотой, натуральным хозяйством. Кому повезло — обслуживал пограничные части у «высоких берегов Амура».

Свободный — не исключение. Советские предприятия в 90-е закрылись, оставив эпические руины цехов. Горожане уезжали, город тихо сползал в небытие. Не спасала Свободный и его главная достопримечательность — самая длинная в России детская железная дорога (11,6 км) до села Бардагона. Ведь ребят, желающих учиться на железнодорожников, равно как и вообще детей, здесь становилось все меньше. Туристов — и подавно. Усиливала общую депрессивность вороватость ряда местных чиновников. Предпоследний мэр арестован по обвинению в злоупотреблениях, его предшественник также побывал под следствием.

Однако в последние годы Приамурье расцветает прямо на глазах. Основная причина — «Восточный». Первый наш гражданский космодром сдан и работает по назначению. Он всего в полусотне километров от Свободного. Второй ключевой объект — Амурский ГПЗ — только строится. Первую очередь должны запустить в начале 2021-го, на полную мощность он выйдет в 2025-м. Заказчик проекта ООО «Газпром переработка Благовещенск», генеральный подрядчик — НИПИГАЗ (входит в группу «Сибур»). Экономическим условием строительства стало подписание в 2014 году, без преувеличения, исторического документа между «Газпромом» и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC) о поставках российского голубого топлива через газопровод «Сила Сибири».

В октябре 2015-го на Амурском ГПЗ забили стартовую символическую сваю — глава государства наблюдал за этим процессом по телемосту. А 3 августа 2017 года Владимир Путин уже лично присутствовал на заливке первого бетона в фундамент комплекса.

В июне 2017-го была создана территория опережающего социально-экономического развития (ТОР) «Свободный». По количеству аварийного жилья город слыл областным рекордсменом. Теперь вышел в лидеры по темпам расселения ветхих домов, зачастую деревянных бараков времен БАМлага с «удобствами» на улице. Нынче строительные краны стали приметой Свободного. Сегодня тут прописано 54 тысячи человек, а с приезжими, наверное, наберется на пару тысяч больше. Это пока... Наплыв в обозримом будущем ожидается очень большой — свободных квартир в аренду и в новостройках уже не хватает. По центральной «Ленина стрит» фланируют группками вахтовые рабочие азиатского обличья. Специалисты же основными потоками прибыли и продолжают прибывать из Тюмени, Москвы, Нижнего Новгорода, Петербурга, Краснодара. Разумеется, немало на стройке и амурчан. На улицах, изумляя горожан, все чаще встречаются немцы, голландцы, японцы и даже индийцы: порядка трех десятков стран участвует в проекте как субподрядчики. Не случайно в школах Свободного ввели дополнительные уроки толерантности, призванные облегчить ребятам коммуникации с представителями иных народов и государств.

Мы на край земли придем...

Беседую с молодым специалистом НИПИГАЗа Никитой С., приехавшим сюда по контракту из Москвы. Вместе с ним на новом месте обустраиваются жена и сын.

— Жуткие разбитые дороги, линялые вывески, заброшенный, заросший городской парк — таким я застал Свободный три года назад во время своей первой командировки, — говорит он. — Сейчас в городе явные перемены: вовсю идет строительство, замена теплотрасс; открылся кинотеатр и крупные сетевые гипермаркеты, появились детские площадки, зеленые насаждения привели в порядок.

— Поначалу свободненцы негативно отнеслись к стройке, — продолжает мой собеседник, — страшились самих слов «газ», «химия». Мерещились им облака ядовитых веществ, возгорания и взрывы... Всех сотрудников НИПИГАЗа, «Газпрома» и даже строителей здесь называют «газовики». Так вот, после нескольких проведенных «газовиками» городских собраний, встреч с местными предпринимателями, разъяснений в прессе, общественное мнение успокоилось. Этому, кстати сказать, весьма поспособствовали и новые экономические возможности, открывающиеся для старожилов.

Интересуюсь, как складывались отношения «пришлых» и «местных».

— Лично у меня без проблем, — отвечает Никита. — Ни одного косого взгляда или грубого слова.

Рассказываю услышанную мимоходом «обиду». Мол, поставили газпромовцы многоквартирник для своих, площадку детскую соорудили, а двор взяли да и забрали высоким забором. Горожане досадуют: гуляли всегда — и вдруг на тебе, закрытая зона для избранных...

— Я слышал иную версию, — усмехается Никита. — На детскую площадку стали заворачивать пьяные местные и бессмысленно «вандалить». Пришлось огораживаться. Хотя это мелочи жизни, рассосется и притрется. Лучше спросите, почему я решился на переезд в такую даль? Разумеется, отнюдь не последняя мотивация — достойная зарплата, включающая в себя дальневосточные надбавки; а также приличная меблированная квартира в новом доме. Но это, конечно, не все. Привлекала масштабность стройки, дающей вторую жизнь целому региону, к чему я теперь напрямую причастен. Можно, наверное, считать это романтикой...

Таможня дает добро

­Выезжаем за город. Впереди на нескольких километрах раскиданы площадки, дороги и развязки, относящиеся к будущему АГПЗ, а прямо на границе Свободного строится жилой микрорайон на 5000 человек. В нем поселят работников завода, в том числе пожелавших осесть приезжих.

А начинали все, как водится, вахтовики. «Под крылом самолета» прибывшим с большой земли тут не пела девственная тайга; не ставили они романтичных палаточных городков, словно комсомольцы-добровольцы. Сразу аккуратные пластиковые домики с обогревом от своей котельной. Три вахтовых поселка — самый большой вмещает до 16 500 человек — собирают турки, словенцы, хорваты. Здесь свои артезианские скважины, столовые, даже спортплощадки. С другой стороны шоссе — уходящие на конус цилиндры РБУ (растворобетонных узлов). Такие возводятся за пару месяцев прямо в поле и легко переносятся на новое место.

На подъезде к стройплощадке завода видны возвышающиеся над верхушками деревьев колонны выделения метана и азота первой технологической линии, стрелы гигантских кранов. Все это огорожено колючкой, у ворот — серьезная охрана. Секретность ни при чем — просто особая таможенная зона, оборудование поступает беспошлинно.

Работа кипит в две смены, иногда вводят и третью, ночную. Трудятся и в праздники, и в мороз, вплоть до минус сорока. При температуре ниже — строящиеся объекты по нормативам нужно накрывать специальными укрытиями.

Масштабы уже сделанного впечатляют. На сотнях гектаров были срыты цельные сопки, отвалы выравнены и рекультивированы; насыпаны автодороги, вместе с РЖД протащили ответвление от Амурской «железки» длиной более 20 километров, поставили железнодорожные мосты и станции. С Минприроды урядились о существенном углублении русла реки Зеи, соорудили причал и заказали в Голландии и Китае небольшой речфлот: десять барж и примерно столько же буксиров с низкой осадкой. Иначе не получилось бы доставить сюда такие грузы, как девяностометровая газовая колонна с диаметром около шести метров и весом порядка 900 тонн.

Привозят эти махины, изготовленные за рубежом, в дальневосточный порт Де-Кастри. Там прямо на рейде перегружают плавучими кранами на баржу, которая на сменных буксирах идет через Амур в Зею.

— Навигационный период короток, — поясняет Никита, идя к пристани по берегу реки, сверкающей на солнце алмазной россыпью вздыбленных льдин, — с середины мая до конца сентября, когда встает лед. Надо успеть завезти оборудование, иначе стройка надолго замрет. Логистика исключительно жесткая! И в каждое такое окно — от 30 до 100 единиц (в зависимости от логики сборки) хоть умри, но доставь. Пока такие навигации спланированы до 2022 года.

Национальное достояние

Природный «жирный» газ, который придет с Чаяндинского и Ковыктинского месторождений, подвергнется глубокой переработке на оборудовании немецкой фирмы Linde AG (российские аналоги отсутствуют). Самый легкий углеводород — метан — полетит по трубе в Китай. Остальные фракции — этан, пропан, бутан, пентан — будут выделены здесь и пригодятся для газификации области, а также для отечественной химической промышленности. В частности, поставки этана на Амурский газохимический комплекс (АГХК) «Сибура», который, скорее всего, появится рядом с АГПЗ (окончательное решение будет принято в этом году), могут достигать двух млн тонн в год, образовав крупнейшего в России производителя этилена.

Отдельно стоит сказать про гелий. Его также начнут извлекать из сибирского сырья, причем в масштабах, значимых не только для всероссийского, но и мирового рынка. Он незаменим в космонавтике, ядерной и лазерной технике, авиации и судостроении, электронике и медицине. Без него, к примеру, не смогут работать аппараты магнитно-резонансной томографии.

Все ценные компоненты, являющиеся уже не чистым сырьем, а продуктом второго передела «голубого золота», будут монетизированы в России. Общая мощность газопереработки определена в 42 млрд кубометров в год  — такого у нас пока не строили!

Чем еще уникален будущий гигант? Казалось бы, после распада СССР возводились объекты, сравнимые по сложности с АГПЗ. Да и сосед — космодром «Восточный» тоже отнюдь не прост. И все же здешнюю затею эксперты не зря выводят в стройки века. Больно уж много разнородных участников со своими стандартами, оргмышлением, обычаями чуть ли не с пяти континентов сошлись в одной точке. Когда-то в Союзе умели строить мегаобъекты собственными силами, хотя бы и закупая часть оборудования за рубежом. Что ж, утеряв советские управленческие компетенции, учимся сегодня уже на передовом западном опыте. Речь идет о так называемой EPC — английская аббревиатура расшифровывается как «проектирование, поставка, строительство» и свидетельствует, что в рамках такого контракта можно реализовать большой и сложный промышленный объект «под ключ» — от подготовки площадки до начала функционирования.

НИПИГАЗ, впервые в своей истории оказавшись в роли  главного координатора на столь масштабном объекте, очевидно, имеет все шансы освоить компетенцию, которую до недавних пор приходилось делегировать западным компаниям. Основной актив — не месторождения, здания и станки, а люди — специалисты и практики. И, похоже, по итогам этой стройки у России появится наконец свой полноценный «созидатель под ключ» в нефтегазовой сфере. Опыт такой мегакоординации трудно переоценить, именно он понадобится при мобилизационном рывке всей российской экономики...

Скепсис и даже сарказм некоторых столичных остряков по поводу любого масштабного государственного начинания здесь, в Приамурье, смотрится бледно — ведь ты воочию видишь созидание будущего. И свободненцы, постепенно отходя от морока упадочных десятилетий, осторожно, но с большими надеждами примеряются к новой эре. Кто-то воспользовавшись моментом сдаст резко подорожавшее жилье. Для других воплотятся в жизнь возможности стабильного заработка — для себя и своих детей. Уже известно, что в пиковый период строительства АГПЗ понадобится около 25 тысяч сотрудников. А после потребуются тысячи квалифицированных специалистов — уже надолго. С учетом этого подготовка кадров под нужды объекта в регионе идет полным ходом: от среднего образования до вузов. Так, на базе школы № 1 Свободного создан «Газпром-класс». Амурский технический колледж уже третий год готовит машинистов технологических насосов и компрессоров, операторов нефтепереработки, лаборантов-экологов. Амурский государственный университет в Благовещенске начал обучать для ГПЗ и АГХК будущих инженеров-технологов по нескольким направлениям. Совсем недавно, с явным расчетом на наукоемкое грядущее, в столице региона открылся первый детский технопарк «Кванториум». В этом году отделение появится и в Свободном.

Мимо ветхих бараков и свежих многоэтажек, ярких магазинов с бойкими вывесками, мимо кинотеатра имени Леонида Гайдая с памятником режиссеру и первого в области искусственного катка периодически свистят локомотивы, отстукивают версты составы. Амурская железная дорога — историческая коренная жила города. Амурский газоперерабатывающий завод обещает стать его новым сердцем. Несколько раз в год жители Свободного без разбора — и старые, и «газовики» — выезжают автомобильными кавалькадами в сторону Циолковского (он же — старый Углегорск), чтобы посмотреть с дорожной обочины запуск очередной ракеты с космодрома «Восточный». Говорят, это впечатляет.

Фото на анонсе: Юрий Смитюк/ТАСС