Дарья АНДРЕЕВА

15.12.2016

Приднестровскую Молдавскую республику, следуя избитому, но не утратившему смысл журналистскому клише, называют форпостом Русского мира — совсем рядом ЕС, позади явно недружественная ныне Украина. Несколько дней назад в ПМР выбирали президента. Корреспондент «Культуры» попыталась понять, как живут, на что надеются и за кого голосуют наши соотечественники.

Увы, но Приднестровье сложно назвать одним из внешнеполитических приоритетов Москвы. Да и вообще немногие из нас имеют четкое представление о происходящем на берегах Днестра, где проживает 200 000 обладателей российского паспорта. В сознании людей старшего возраста это территория Молдавской ССР. Молодое же поколение не помнит войны, которая здесь бушевала в 90-е, как и не знает новейшей истории края. В то же время Приднестровье сегодня часто упоминается в связи с конфликтом на Донбассе, хотя проводить параллели абсолютно неверно — различны условия и перспективы. Во многом причиной недопонимания даже некоторыми нашими политологами реальной ситуации в ПМР является информационная блокада. В ней республика оказалась «благодаря» ближайшим соседям — Молдавии и Украине.

Полоса препятствий

Блокада заключается в создании препятствий журналистам и экспертам — как российским, так и западным, стремящимся попасть на территорию Приднестровья. Козыри на стороне официального Кишинева: главный и фактически единственный путь в ПМР лежит через аэропорт молдавской столицы. Если собираешься в Приднестровье в профессиональных интересах, следует четко знать: сообщать об этом честно на паспортном контроле себе дороже. Хотя и это не всегда спасает от пристрастных допросов сотрудников службы безопасности. 

Уже имея в памяти неприятный опыт первой поездки (с досмотром личных вещей и нешуточными угрозами), я постаралась себя максимально защитить, придумав легенду. Молдавское национальное искусство, мягкая зима, вино и фрукты — разве не интереснее для девушки, нежели непризнанная сепаратистская республика? И вот мой загранпаспорт уже внимательно изучает мужчина с тремя звездами на погонах: цель визита, куда дальше следуете, кто встречает, какая программа в Кишиневе? На сей раз все обошлось благополучно, обратный билет, показанный на экране смартфона, успокоил пограничника. Так везет далеко не всем: список депортированных граждан России, направлявшихся в ПМР, стабильно пополняется. Одному из них въезд в Молдавию закрыт на 30 лет, то есть фактически пожизненно. 

Более того, полтора десятка международных наблюдателей, прибывших для работы на выборах президента ПМР, были отправлены обратно, причем не повезло не только россиянам, но и сербам. Хотя настоящие туристы из Западной Европы, которые стремятся в Приднестровье, считая его советским заповедником (вот и еще одно клише), с такими проблемами не сталкиваются. 

«Заповедник». Правда, в данном случае скорее определение положительное. Первое наблюдение, когда пересекаешь демаркационную линию, охраняемую «голубыми касками», — это контраст между депрессивными спальными окраинами Кишинева и скромным, но достойным бытом приднестровских городов и деревень. Чистота улиц приятно радует глаз, как и большое количество отремонтированных зданий. Следов войны почти не осталось, говорить о какой-то разрухе, которую кто-то ожидает тут найти, просто нелепо. 

Многое сохранилось и от былого великолепия. Когда-то здесь была чуть ли не самая высокая плотность населения в СССР, край считался перспективным, сюда стремились со всех уголков великой страны. Именно на территории Приднестровья сосредоточили основной производственный потенциал советской Молдавии: значительную его часть удалось сберечь. Увы, внешние факторы оказали свое негативное действие. За прошедшие четверть века непризнанной независимости из 700 000 жителей осталось 475 000. Уезжают не потому что голодно или холодно, просто тяжело жить десятилетиями под угрозой вторжения. Психологически.

Выборы в «стеклянном доме» 

11 декабря состоялись очередные, шестые по счету, выборы главы непризнанной республики. Победу со значительным перевесом одержал спикер парламента, экс-министр внутренних дел Приднестровья Вадим Красносельский. За него, согласно официальным данным ЦИК ПМР, проголосовали 62,3 процента избирателей. На втором месте с большим отставанием финишировал президент Евгений Шевчук — 27,3 процента. 

Всего в гонке участвовали шесть кандидатов, но основная борьба развернулась между Шевчуком и Красносельским. Интересно, что опросы накануне голосования давали сильный перевес либо за действующего лидера, либо за его оппонента. Последние, проводимые ВЦИОМ, оказались намного ближе к реальности, чем исследования коллег из «Глобал социум консалтинг».

Вне сомнения, выборы главы ПМР — 2016 стали одной из самых любопытных кампаний за последние годы на постсоветском пространстве. Она получилась жесткой и конкурентной, не вполне типичной для Приднестровья, и говорит это о том, что государство состоялось и проходит все этапы роста. Кроме того, плебисцит в непризнанной республике продемонстрировал многим легитимным и развитым государствам пример реальной демократии. Народ Приднестровья, как и четверть века назад, действительно сам решал свою судьбу. В день волеизъявления Евгений Шевчук, отвечая на мой вопрос: «Ваши граждане хотят стабильности или перемен?», сказал, это покажут результаты голосования. И уже вечером сделалось очевидно: Приднестровье желает перемен. Какими они будут и будут ли вообще, покажет время. Но главная перемена — в лице лидера государства — факт уже состоявшийся. 

Избирательную кампанию сопровождали нешуточные информационные войны, причем российские СМИ тоже не остались на обочине.  Если коротко, суть конфликта в следующем. Евгению Шевчуку противостоит крупный бизнес в лице холдинга «Шериф», который поддерживает кандидатуру Вадима Красносельского. Помощь последнему оказывал и целый пул российских политтехнологов. Шевчук называл соперника «ставленником олигархов». Оппоненты вменяли Шевчуку неудачное выстраивание отношений с Кремлем и ухудшение экономической ситуации в республике. Большой удар по его репутации нанесло непопулярное решение урезать на треть пенсии и зарплаты бюджетников. То, что регион находится в состоянии торговой и транспортной блокады со стороны Украины и Молдавии, приднестровцы посчитали слабым оправданием. 

В сумме вышеперечисленные факторы привели к убедительному триумфу Вадима Красносельского. Возможно, масла в огонь подлил и спорный указ Шевчука, разрешающий применение вооруженных сил ПМР не только для отражения внешней агрессии, но и внутри государства. Хотя на самом деле этот документ — лишь часть плана по приведению правовой системы Приднестровья в соответствие с федеральным законодательством РФ (напомним, на референдуме 2006 года свыше 97 процентов местных жителей поддержали независимость ПМР и последующее присоединение к России).

Впрочем, слухи о том, что правящая команда готовится не признать неудобные для себя результаты волеизъявления, вряд ли могли бы привести к серьезным последствиям. Здешний протестный потенциал крайне низок. «В стеклянном доме камнями не бросаются, — признается пресс-секретарь республиканского МИД Яков Чайкин. — В Приднестровье хватает проблем, а украинская беда и вовсе отбила желание на какие-либо проявления уличной активности». 

Оба политика, надо сказать, охотно играли на братских чувствах избирателя к нашей стране. «Как никогда много атрибутики «Единой России» здесь, в Приднестровье, хотя у нас нет партии с таким названием», — сокрушался в беседе со мной накануне судьбоносного дня Шевчук, имея в виду плакаты основного конкурента. 

Россия — действительно главная опора и надежда приднестровцев. В 2011-м сам Шевчук пришел к власти на пророссийских лозунгах, получив свыше 70 процентов автографов в свою поддержку. 

Смены курса не будет?

Голосование в городах и селах Приднестровья — скромный, но все-таки праздник. На избирательных участках играет музыка, продаются пироги и пышные кренделя. Нарядности придает и то, что все учреждения, ставшие 11 декабря избирательными участками, уже украшены к Новому году, хотя снега еще нет — на улице плюс десять.

На выборы в ПМР добрались порядка 80 иностранных наблюдателей. Их задача — засвидетельствовать легитимность процесса и раструбить о нем как можно более широко. Зарубежные общественники, кстати, работают достаточно пристрастно, отмечая, что демократические нормы пробивают себе дорогу со скрипом. Словенец Йенко Рок, к примеру, жаловался на агитацию в день тишины, что противоречит европейским правилам. Указывал, что не должно быть зеркал на избирательных участках, а членов избиркомов нужно обеспечить ручками — не дело, если они будут подписывать протоколы карандашами! 

К ночи присутствуем при подсчете голосов на участке №76. Женщины — члены избиркома (кстати, обеспеченные ручками), споро сортируют бюллетени, и довольно быстро становится понятным: второго тура не будет — разрыв в пользу претендента настолько велик, что в противную тенденцию на соседних участках никак не верится.

Уже через несколько часов избранный президент ПМР Вадим Красносельский делает ключевое заявление: ориентиры останутся прежними — Россия и Евразийский союз, с Украиной и Молдавией он постарается «выстраивать добрососедские отношения».

«Я вижу просто необходимым интеграцию экономики Приднестровья с евразийской экономикой, с российской экономикой и сплетение Приднестровья и РФ такими экономическими узами, которые максимально приблизят и политическое признание», — обещает победитель, добавляя ремарку: Приднестровье само «должно быть интересным для России». 

Примечательно, что новый глава ПМР приступает к обязанностям практически в одно время со своим молдавским коллегой. 13 ноября им стал Игорь Додон, в ходе кампании активно агитировавший за союз и дружбу с Москвой. По словам приднестровских дипломатов, они уже фиксируют некоторое потепление между Тирасполем и Кишиневом. (Может, не случайно осмотр в аэропорту показался мне более радушным, нежели ранее?)

Вместе с тем обычные приднестровцы пока осторожны в оценках. Есть расхожее мнение, что любой лидер Молдавии, неважно, с какими лозунгами пришедший к власти, будет пытаться восстановить территориальную целостность страны. А значит, снова политический тупик и миротворческие кордоны. Вот почему в ПМР стараются жить обособленной, независимой жизнью и кишиневскими новостями интересуются постольку поскольку. Куда более приднестровцев окрыляет идея установить «связь с миром» путем строительства гражданского терминала на месте тираспольского военного аэродрома. При новом президенте, которого поддерживает серьезный бизнес, она вполне способна сдвинуться с мертвой точки.