Александр АНДРЮХИН, Донецк, Горловка

21.07.2016

В Донбассе готовятся к выборам в органы местного самоуправления. После нескольких переносов первый этап назначили на 24 июля, но и эта дата не оказалась окончательной. Тем не менее в Донецк и Луганск уже прибыли международные наблюдатели из Финляндии и Сербии. Ожидается десант экспертов из Германии, Италии, Румынии, Франции и других стран. О том, как под обстрелами украинской артиллерии крепнет экономика Новороссии и народ выдвигает новых лидеров, в репортаже нашего специального корреспондента.

Только не с Украиной

Хорошо в Донецке летом — розы благоухают, кафешки под открытым небом манят. Правда, людей на улицах негусто, а ближе к ночи в западных районах слышны звуки разрывов.

— Мы к ним уже привыкли, — пренебрежительно говорит продавец газет Анатолий Гришин. — Людей мало не поэтому — многие повезли детей к морю, да и сами отправились отдыхать.

Чем ближе к выборам, тем больше полицейских машин и пеших патрульных, строже действует комендантский час, который, кстати, никто не отменял: с 23.00 до 5 утра. 

— Разумеется, пойду голосовать! — отвечает на вопрос Гришин. — Может, тогда Европа признает нас. А не признает — обойдемся. Но обратно на Украину дороги нет.

Анатолий Степанович — коренной житель Донецка. Не покидал город даже при наступлении карателей. Тогда многие уехали в Россию. Сейчас, правда, большинство вернулось, поняв, что новую жизнь нужно строить в первую очередь самим. Да, здесь непросто. Зарплаты и пенсии оставляют желать лучшего, хорошо хоть выплачиваются регулярно. Однако период, когда «КамАЗы» с гуманитаркой из России были единственной возможностью свести концы с концами, пройден.

Вечером, как только спадает жара, на бульваре Пушкина появляется народ. В основном молодежь. Поет вживую местная рок-группа. На скамейках сидят родители, а дети с визгом носятся вокруг, путаясь под ногами прохожих. 

— Обстрелы слышим каждую ночь, — свидетельствует 32-летний Сергей Матвиенко. — Но мы с женой и в более страшное время никуда не уезжали. У нас недавно родился сын, дочь окончила первый класс. Воссоединения с Украиной мы не допустим. А республика поднимается. И зарплаты понемногу растут. Захарченко слово держит.

Глава ДНР пообещал периодически индексировать оплату труда и пенсии. Чему я и сам стал свидетелем: слушая местное радио, с радостью узнал, что в текущем квартале пенсия выросла еще на 400 рублей.

Самые большие оптимисты — кто? Правильно, студенты. Компания молодых умников мне мигом объяснила, что ДНР — это общество будущего. В политическом плане — победили в борьбе за независимость, а теперь уже и в экономике картина ясная: промышленность сохранена, предприятия одно за другим вступают в строй. На днях, например, в Горловке открыли новый цех по производству лекарств. Так что перспективы получше, чем у бывших земляков.

— В Киеве только и разговоров у молодежи, куда драпануть, чтобы не загреметь в армию, и где срубить бабла, не работая, — усмехается студент Донецкого национального технического университета Алексей Кожевников, который недавно гостил у родственников на Украине.

Старшее поколение не столь беззаботно: навещать близких по ту сторону разграничительной линии с каждым разом все труднее. Проезжаешь посты — нацгвардейцы волками смотрят. Могут вывести из автобуса, обвинить в сепаратизме и упрятать без всякого протокола — ненависть к донецким зашкаливает. Гораздо безопаснее, говорят, отправляться к родне через Россию, на том участке пограничники спокойнее.

Возможность видеться с родственниками — решающий аргумент для тех, кто хочет, чтобы ДНР вернулась под Киев.  

— Но таких мало, — утверждает пенсионерка Зоя Мартьянова. — У меня тоже сын в Киеве, по себе знаю, как это — проходить через украинские посты, но все равно: я за независимую ДНР.

Автомат Хабарова

У тех, кто живет в районах, где ведутся постоянные обстрелы, свои ожидания от выборов: тут надеются на прекращение огня — согласно Минским договоренностям это непременное условие проведения голосования. А огонь украинские войска не прекращают.

— В Киеве потому и не принимают закона о выборах, чтобы не прерывать обстрелов, — разъяснил мне житель прифронтовой Горловки Николай Зайцев. — Вот они и утюжат нас день и ночь, хотят угодить американским хозяевам.

Приезжему сразу объясняют азы безопасности. С утра до полудня по улицам ходить можно спокойно. Солнце слепит врагу в глаза, и он в это время не стреляет. Отсыпается. Но с наступлением темноты в городок начинают залетать снаряды. Без жертв не обходится. Однако жители относятся к обстрелам на удивление хладнокровно. Говорят, привыкли.

Командир спецгруппы «Кедр» Юрий Хабаров — потомок знаменитого Ерофея Хабарова, того самого казака, в честь которого назван город на Дальнем Востоке. Во всяком случае так он отрекомендовался.

— Моя передовая под Авдеевкой, — объяснил разведчик, когда мы сели на веранде выпить кофе. 

В Горловке, кстати, с этим нет проблем, даром что до войны — рукой подать. Чистенькие улицы, ухоженные сады и огороды, в них копошатся местные жители. Работают магазины, столовые и даже пивные. Огромное количество детских площадок с ребятней. Но иногда натыкаешься и на разбомбленный дом — реалии прифронтовой жизни.  

— Я сам из Ярославля, — продолжает наследник первопроходца. — Здесь с 2014 года. За все время не получил ни одного ранения, пока на днях прямо передо мной не разорвался снаряд из 122-мм гаубицы Д-30, да-да, той самой, которую должны были отвести от линии разграничения. В действительности крупнокалиберные орудия из Авдеевки никуда не делись, а ОБСЕ туда не заезжает. Боятся, что ли? Так вот, один осколок мне попал в шею, хорошо, что прямо в ремень от автомата, он ослабил удар. А второй — в локоть (показывает громадный фиолетовый волдырь). До сих пор там. Впился в кость. Еще не вырезали...

Как выяснилось, боец числится в больнице, но сбежал вольным воздухом подышать перед операцией. 

— А вообще положение на передовой очень серьезное. Отбиваем атаку за атакой. С большим трудом. Раньше, бывало, моя группа из шести человек могла за рейд положить противников в несколько раз больше и вернуться без единой царапины. Помню, как мы, 15 человек, удерживали превосходящие силы в Снежном. Я еще тогда из бэтээровского пулемета зацепил транспортный самолет — сорвал высадку украинского десанта. Но сейчас та сторона воюет очень крепко. Научились. И артобстрелы у них стали более грамотными. И орудий порядочно подтащили. Подтянули танки, бронемашины, пополнили роты свежими силами. Есть и наемники. Напротив наших позиций засели поляки. Так и напишите: под Авдеевкой никакого прекращения огня не было. Как бились, так и бьемся. 

Почему Украина не хочет, чтобы в Донбассе состоялись выборы, объяснил журналистам глава республики Александр Захарченко:

— Минская площадка состоялась лишь потому, что Киев терпел ужасающие военные потери. Порошенко нужно было срочно стабилизировать линию фронта, чтобы не погубить армию. Поэтому и поступило предложение встретиться в Минске. С нашей стороны ситуация выглядела не столь печальной, мы могли и дальше наступать.

Так что не пообещай Украина предоставить республикам особыый статус, Донецк дожал бы нацгвардию. Нынешняя ситуация, когда Киев постоянно нарушает режим прекращения огня, все больше раздражает Запад и играет на руку Новороссии, четко выполняющей все международные предписания.

— Демократические выборы сделают нас в глазах мирового сообщества полноправными субъектами отношений, — говорит Захарченко. — Киев это понимает, потому будет препятствовать всеми способами.

Изначально выборы должны были пройти в 2015-м: в ДНР — 18 октября, а в ЛНР — 1 ноября. Затем обе республики согласились повременить, чтобы дать возможность Украине выполнить свою часть обязательств: предоставление Донецку и Луганску особого статуса, принятие согласованных с ними поправок в Конституцию, закона об амнистии, а также отказ от преследования участников конфликта. Ничего этого выполнено не было. 4 июля потерявший терпение Захарченко объявил о старте предварительного всенародного общественного голосования, на котором граждане изберут наиболее достойных кандидатов для участия в вероятных выборах. Такие вот праймериз.

— Мы готовы принимать наблюдателей от всех международных организаций и стран, — заявил глава ДНР. — Обеспечим полную безопасность и для журналистов.

В качестве наблюдателей приедет много недругов, которые начнут придираться к каждому пустяку и сделают все, чтобы очернить волеизъявление, — это Захарченко понимает, как никто другой.

— Поэтому выборы должны быть открытыми и честными, — подытожил он.

Финская защита

Практически сразу после объявления о грядущем голосовании в Донецк прибыл известный финский правозащитник Йохан Бекман, а следом — сербский журналист Миодраг Заркович. Они ездили по местам обстрелов, побывали даже в поселке Октябрьском, расположенном на самой линии соприкосновения. Увидев разрушенные дома и невинные жертвы, подписали петицию в ООН против несоблюдения Украиной Минских соглашений. На момент моего пребывания в Донецке под документом значилось уже свыше 300 000 фамилий.

Затем подтянулись еще наблюдатели из Сербии и Финляндии — особенно внушительной была команда Суоми, человек двадцать. Я встретился с ними в летнем кафе гостиницы «Централь». 

— Наша цель — взглянуть собственными глазами на то, что здесь происходит, — поведал Бекман, единственный из финских гостей, кто говорит по-русски. — В составе делегации — активисты, журналисты, блогеры, есть и поэт. Все приехали за свой счет. До Москвы — на поезде, дальше на автомобилях. Некоторые в Донецке даже нашли друг друга (кивнул на обнимающуюся парочку). По возвращении в Финляндию планируют свадьбу.

По словам Йохана, за выборами в Донбассе следит весь мир: потому что тут строится истинно демократический порядок.

— Ведь классическая демократия — это власть большинства, — развивает мысль Бекман. — Но Америка придумала свое значение этого понятия и навязала его остальным. По-настоящему демократических государств западные страны побаиваются. Поэтому украинские военные каждую ночь ведут  обстрелы. Хотят, видимо, сломить волю народа. Это бесполезно. Мы здесь уже две недели, посетили все горячие точки и убедились, что поддержка населением руководства ДНР невероятно велика. Люди тут необычайно сильны духом и едины — я понял это еще в мой предыдущий приезд, 11 мая, когда Донецк отмечал День республики.

Участники группы ежедневно выкладывают в Сеть свои впечатления об увиденном. А поэт написал стихи о ДНР, которые сразу стали хитом в Финляндии.

— Уверен, что выборы состоятся, — продолжает Йохан. — Но Украина их не признает. Запад поначалу — тоже. Начнется пропаганда, что они нелегитимные, республика незаконная. Однако пройдет время, и все изменится. Уже есть понимание, что ДНР и ЛНР — всерьез и надолго. Не случайно сегодня в Европе их жителей перестали именовать сепаратистами, а тем паче террористами. И для обозначения республик выбираются более осторожные формулировки: «так называемые», «революционные», «пророссийские». 

Бекман с гордостью показывает вымпелы и чайные кружки с символикой ДНР на финском языке, которые подарили гостям в местной администрации. Попутно посетовал, что на его родине свирепствует цензура, из-за этого в Финляндии активно развивается блогерство. Сетевым обозревателям сейчас верят больше, чем официальным СМИ.

— Для того чтобы в мире лучше узнали о том, что здесь происходит, мы планируем открыть в разных странах комитеты признания ДНР, — пообещал правозащитник.

А серб Миодраг Заркович больше всего впечатлен тем, насколько широко население республики участвует в политической жизни.

— В Косово было не так, — вспоминает он. — Люди не хотели идти на выборы, организованные албанскими властями. Их туда загоняли практически под дулом автоматов. А тут видно, что народ и власти — не противники.

По мнению Зарковича, именно после Югославии США поняли, что могут запросто вмешиваться в дела чужих государств и разрушать их, прикрываясь рассуждениями о «демократических ценностях».

— Но, надеюсь, жители Новороссии не повторят печальную судьбу Югославии и не позволят никому диктовать себе условия.

23 июля в ДНР ожидается приезд наблюдателей и из других европейских стран — Германии, Франции, Румынии, Италии...

Спрос на правду

С председателем общественного оргкомитета всенародного голосования Наталией Волковой я встретился в местном музыкально-драматическом театре — она там работает. Художественным руководителем. Но сейчас ее беспокоят другие подмостки. Грядет постановка в реальных декорациях. Финал неизвестен, его подскажет сама жизнь. Последние штрихи перед премьерой, расписана каждая минута. Спешит на встречу с избирателями, которые уже определились со своими кандидатами, — а тут я. 

— В отличие от западной модели у нас нет никаких партий, — на бегу поясняет худрук. — Кандидаты в органы местного самоуправления будут выдвигаться от общественных групп, формирующихся стихийно из наиболее неравнодушных. Наши праймериз — это и есть истинное народовластие, а не то шоу, что в Америке. Одобряется и самовыдвижение. Мы хотим выявить народных лидеров. Активность у граждан высокая. Уже организовались избирательные группы в Горловке, Широкино, Макеевке, Зайцево и других районах, которые постоянно подвергаются обстрелам.

Среди будущих политиков и управленцев ДНР много тех, кто уже зарекомендовал себя в военной и хозяйственной деятельности, — люди им доверяют. Нынче в Донбассе проявляется самая что ни на есть настоящая демократия, не искаженная ни лживыми обещаниями, ни двойными стандартами, ни подмазыванием купюр. Именно поэтому, по мнению Волковой, к предстоящим выборам такой живейший интерес у иностранцев.

— Потому что на Западе сейчас спрос на правду, — резюмирует моя собеседница.

Выборный процесс для Донбасса — новый и непростой. Воли и ресурсов хватает. Главное, не совершить ошибок. Посему, прозрачно дали мне понять, 24 июля официальные выборы не состоятся. Дай бог, к осени утрясти все международные согласования. Украина вовсю проталкивает идею о присутствии вооруженных наблюдателей ОБСЕ на территории ДНР и ЛНР. Искушенные в военных хитростях новороссы на это пока не идут: кто знает, что за люди явятся с автоматами и чего от них ожидать. Единственное, согласились,  чтобы международные вооруженные силы встали на линии разграничения. А в Луганске тем временем провели беспрецедентные учения: несколько тысяч горожан отрабатывали, как с голыми руками противостоять экипированным бойцам и военной технике. На случай, если наблюдателей с автоматами все же придется впустить, а те поведут себя неправильно...

По какому сценарию будут проходить выборы, во многом зависит от докладов прибывающих в республики Новороссии иностранных экспертов. Однако не стоит обольщаться, что все из них, подобно финну Бекману и сербу Зарковичу, готовы давать объективную информацию.

На легендарной высоте

У каждого народа есть «священные камни», для Донбасса это — Саур-могила. Высота стяжала громкую славу еще в боях Великой Отечественной, положивших начало освобождению Советской Украины. 71 год спустя здесь вновь пролилась кровь. В конце июля, на вторую годовщину легендарного сражения за Новороссию, намечена донецкая премьера документальной ленты Алексея Елистратова и Ильдара Якубова «Донбасс. Саур-могила. Неоконченная битва». Корреспондент «Культуры» пообщался с героями и создателями ленты.  

Александр ХОДАКОВСКИЙ, командир батальона «Восток»: 

— Боевые действия продолжаются. Наши бойцы держат рубеж Авдеевка — Ясиноватая, каждый день несут потери. Это самоотверженные люди, готовые отдать жизнь за свою землю, но существуют и «попутчики», склонные во всем искать личную выгоду. Однако время все расставляет по местам — тот, кто не выдерживает проверку боем, неминуемо проигрывает. 

С 26 по 28 июля 2014 года Саур-могилу защищали полтора десятка ополченцев, вооруженных стрелковым оружием, — их атаковали более 30 единиц украинской бронетехники и 600 пехотинцев. Но наши устояли: благодаря подвигу взвода Олега Гришина (позывной «Медведь») удалось закрыть пятитысячную группировку агрессоров в Иловайском котле. 

Олег «Сом» СОТНИКОВ, командир взвода тяжелых вооружений батальона «Восток»: 

— По нам били прямой наводкой, и я решил вызвать огонь на себя. Закопался в землю, позвонил артиллеристам с мобильного убитого командира (только у Гришина был их номер). Наши «Грады» пять раз накрывали центр холма — я выкапывался, отплевывался и снова просил огня. Каким-то чудом все выжившие на тот момент ребята (шестеро ополченцев плюс двое раненых) уцелели.    

Олег «Ветер» СНИТКО, командир разведки батальона «Восток»:

— Первыми ополченцами стали ветераны горячих точек, активисты военно-патриотических объединений и спортсмены. Сколько их погибло на Саур-могиле? Мы до сих пор не имеем точных цифр — многие герои так и остались безымянными, помним лишь по позывным. Огромная благодарность авторам фильма, в нем звучит наша правда и боль. Чем шире будут показывать эту картину, тем скорее правящие круги поймут: чтобы было кому защищать Родину, надо заниматься молодежью — вводить военно-патриотическое воспитание, поддерживать движение ГТО, всесторонне развивать личность. 

Николай БОРОДАЧЕВ, директор Госфильмофонда России, продюсер картины:  

— Замысел «Саур-могилы» родился во время приуроченной к 70-летию Великой Победы командировки в Донбасс творческой бригады Союза кинематографистов. От Госфильмофонда России поехал мой заместитель, создатель журнала «Лавры кино», директор нашей киностудии Алексей Елистратов. Пообщавшись с участниками событий, он загорелся идеей снять фильм о героической обороне. К делу дебютант подошел серьезно — вместе с режиссером Ильдаром Якубовым разыскал уникальные части фашистской кинохроники о боях за Саур-могилу. Записал рассказы «востоковцев» и сделал настоящее кино. А потом, никому ничего не сказав, взял месячный отпуск, вернулся в Донбасс и встал плечом к плечу со своими героями. 

Алексей КОЛЕНСКИЙ