Екатерина САЖНЕВА

20.01.2016

Европа в растерянности. Издевательства над немками в Кёльне в новогоднюю ночь. Похищение и групповое изнасилование мигрантами 13-летней русской девочки в Берлине — чудовищный цинизм случившегося заключается еще и в том, что германская полиция закрыла дело якобы «за неимением состава преступления». То, что еще полгода назад рассматривалось как долг — спасти рядового беженца из далекой воюющей страны Ближнего Востока, обернулось стыдом и кошмаром.

Почему-то спасенные не испытывают признательности к своим благодетелям, а белых женщин вокруг вообще рассматривают как законную добычу. «Нас сюда пригласила сама госпожа Меркель!» — кричал один из насильников 1 января на площади в Кёльне...

Куда завела Европу толерантность? Можно ли переломить ситуацию? Какого финала следует ожидать, если оставлять пришельцев безнаказанными? Об этом Екатерина Сажнева побеседовала с Анной Фитисовой, нашей коллегой, почти 20 лет проживающей в Голландии. В двух часах езды на машине от злополучного Кёльна. 

Фитисова: Всех шокировало то, что это произошло так близко. Тем более, изумляет реакция людей. Страшное преступление, унизительное по своей природе, но вместо того чтобы бороться с насильниками и поставить их на место, большинство европейцев трусливо закрывают глаза. Больше, чем насильников, они боятся, что их посчитают экстремистами. А некоторые искренне верят, что в ответ надо стать добрее к беженцам, показать им наше великодушие. 18-летние девочки, подруги моей дочери, ровесницы обиженных немок, говорят, что никакие сообщения прессы не заставят их поменять мнение о мигрантах как бедных и несчастных людях, они сожалеют, что подобные инциденты очерняют позитивный образ беженцев. 

Любое критическое высказывание в сторону приезжих служит основанием для обвинений в ксенофобии и фашизме, все преступления оправдываются разницей цивилизаций. 

Наверное, первый раз в своей жизни я поняла, что не хочу быть женщиной, тем более привлекательной. У меня возникло желание засунуть свою дочь-выпускницу в подвал и потерять ключ. Европейское правительство оставило нас один на один с новоприбывшими мигрантами, но забыло вооружить. После новогодних нападений на женщин в Кёльне стало понятно и то, что и наши власти не будут защищать мирных жителей, просто потому что не способны на это. Мы шутим: может быть, это тайный план госпожи Меркель по улучшению популяции коренных жителей Евросоюза? Скрестить горячих арабских мужчин без тормозов с немецкими самками?

Для многих европеек недавняя рекомендация немецкого бургомистра: держаться на расстоянии вытянутой руки от потенциальных насильников и передвигаться только в группах, чтобы случайно не стать жертвами, — звучит как личное оскорбление. «Значит, это мы виноваты, что не ходили строем?» — удивляются они. Некоторые смиряются, ибо защиты от агрессоров нет. Старые способы не работают, новые пока не созданы.

Фитисова: В любом случае без газового баллончика мой ребенок больше на улицу не выйдет. И в ближайший летний сезон она вряд ли наденет короткие платья и шорты. Эти «несчастные» выходцы из Северной Африки и Ближнего Востока легко добились того, чего давно хотят от нас исламские радикалы, — чтобы спастись от их домогательств, мы должны стать такими же, как они. По меньшей мере, внешне... В школе дочери стоит просто могильная тишина по поводу событий в Германии, при этом теракты в Париже обсуждали много, но только в контексте: религия здесь ни при чем, нет плохих наций — есть плохие люди.

Интересно, когда на место, где арабы издевались над кёльнскими женщинами, все-таки прибыла полиция, то она не могла быстро навести порядок по очень простой причине: никто из нападавших не говорил по-немецки. После задержания у подозреваемых находили листочки, на которых непристойные предложения были заранее переведены с арабского. «Классная грудь. Я хочу секс с тобой». И так далее. Мужчины явно подготовились к встрече, присутствие полиции их совершенно не смущало... 

Голландия всегда считалась дикой вольницей среди других европейских государств. Страна, где можно позволить себе многое. Улицы красных фонарей, кофешопы, где свободно продают марихуану, гей-браки и даже бесплатные наркотики, которые власти раздают всем, кто хочет ширнуться, но не имеет денег. Что ищут в этом вертепе правоверные мусульмане? 

В Нидерландах они живут давно. Во время Второй мировой голландцы пригласили к себе поработать огромное количество турок, те остались, выписали родственников, и пошло по цепочке — схема известная, не единожды апробированная.

Сегодня турок в Голландии немерено, несколько сотен тысяч, их женщины годами сидят дома, не работают, но только в начале нулевых их в обязательном порядке заставили учить язык страны, где многие родились и проживают. До этого они ни слова не говорили ни по-голландски, ни по-английски.

Эти женщины выделяются из толпы — с покрытыми головами, в многослойной одежде. Покрывала из красивых многоцветных тканей выглядят, скорее, как украшение, причем, даже будучи укутанными до пят, голландские мусульманки совершенно свободно могут использовать макияж. 

Фитисова: Мы для них навсегда останемся чужаками. А нашу толерантность и терпимость они воспринимают исключительно как слабость. В их глазах мы — проигравшая сторона. Поэтому наши девушки и достаются «победителям». Меня всегда смущала гордость этих восточных женщин, с которой они покрывали свои головы, поскольку в моих глазах обязанность носить какой-то предмет одежды выглядит как ограничение моей свободы. Но платки для того и служат, чтобы можно сразу было отличить мусульманку от других. Чтобы случайно мужчина-мусульманин не стал домогаться ее, как он позволяет себе приставать ко всем остальным.

Похоже, Дольче и Габбана попали в струю с последней коллекцией платков на голову, поскольку избежать насилия можно, лишь прикинувшись «своей».

Закрытая одежда должна сразу предупреждать: на быструю связь рассчитывать не приходится, перед тобой женщина, на которой можно только жениться — ведь за ее честь будет драться многочисленная родня. А вот феминизированные европейки, предоставленные сами себе, этим похвастаться, как правило, не могут и априори являются легкой добычей.

Фитисова: Ислам, безусловно, одна из главных мировых религий, а Коран — великая священная книга. Но опасны толкователи и интерпретации. Так, например, зная о том, что пророк 14 веков назад женился на девятилетней девочке, молодые парни с арабскими корнями делают однозначный вывод: им тоже можно брать замуж детей, в том числе в Европе, куда они, если честно, явились незваными гостями.

В свободолюбивых Нидерландах ближневосточных мужчин уже называют тестостероновыми бомбами, готовыми взорваться в любой момент.

Как написал один голландец: «Я не злюсь на мусульман, они ведут себя так, как их учили. Я злюсь на своих политических лидеров, которые пустили их в нашу страну и оставили нас один на один с ними разбираться. Таким образом, они наплевали на могилы наших предков, которые боролись и строили наше свободное толерантное общество». Почему-то правительство, не спросив своих избирателей, решило, что если пришельца из страны с низким уровнем жизни поместить в общество высокой культуры и предоставить любые возможности, то он автоматически захочет стать нейрохирургом или атомным физиком. А тот рушит все расклады...

Когда восточная семья переезжает в Европу, она стремится поселиться ближе к тем, кого знает. Чаще всего причиной переезда служит воссоединение с близкими или гуманитарные основания, что позволяет переселенцам претендовать на бесплатное жилье от государства (в ином случае его отдали бы молодежи или старикам, отстоявшим несколько лет в очереди). Беженцев, отвечая их чаяниям, селят в одном районе, как правило, не очень богатом. Потом туда приезжают их друзья и соседи, еще и еще... В какой-то момент иностранцев в одном месте становится слишком много, и вот уже коренные жители вынуждены срываться с насиженных мест. Возникает классическое национальное гетто. 

Фитисова: Когда мы проезжаем через один закрытый район в Гааге, я могу прочитать на табличках только названия улиц, потому что только они еще по-голландски. Все остальные указатели — исключительно на арабском языке. У них свои банки, поликлиники, туристические бюро и автошколы, в которых специально для мусульманок держат инструкторов-женщин. В этих районах действуют даже какие-то особые правила движения, придуманные только для жителей и ими самими. В этих районах нет собак. Мой почтальон, почтенный мусульманин из «первой волны», тоже старается, чтобы моя собака не прикасалась к нему.

«Исламское государство» — оно не где-то там, в Сирии или в Ливии, оно уже пришло в Европу. Но европейцы заметили это, когда стало слишком поздно.

Турки, марокканцы и сирийцы, выходцы из Индонезии живут своими закрытыми национальными группами. От непонимания внешнего мира развивается резкое неприятие оного. Дети рождаются в Европе, но остаются турками, марокканцами. Другая одежда и еда, воспитание — все делает их чужими, с младых ногтей они не считают эту страну родиной, значит, не намерены и в дальнейшем уважать ее законы. Конечно, не все, но подавляющее большинство. 

Совершенно очевидно, что специальный курс «Как обращаться с женщинами?», введенный в ЕС для вновь прибывающих мусульман, вряд ли изменит ситуацию. Потому что и сами европейцы не желают ничего менять. А количество прибывающих «гостей с юга» растет стремительно. Возможно, уже через несколько лет, если не произойдет настоящего социального взрыва, чужаки получат официальное гражданство и составят существенную часть европейского электората.

Фитисова: Я боюсь, что тогда они начнут добиваться законодательного закрепления своих традиций, правил и устоев, как обязательных для исполнения всеми нами. Но я не хочу такого будущего для дочери, поэтому готова сейчас голосовать даже за крайних националистов, хотя прекрасно понимаю риски такого выбора. Только не надо считать это проявлением ксенофобии. Для меня очевидно, что сирийцы нуждаются в нашей поддержке, вот только те, кому она действительно нужна, остались в Сирии. Наивность местного населения заключается в отождествлении тех людей, которых они видят в новостях из Дамаска, с теми, что добрались до Европы с сирийскими паспортами. К сожалению, большинство моих соседей свято веруют в то, что каждый, постучавший в дверь, — есть жертва, достойная спасения.

...Большая часть ворвавшихся в прошлом году в Европу мигрантов, по результатам социологического исследования в 23 странах конфедерации, считают Запад ответственным за плохое состояние экономики в арабском мире. Больше половины жителей исламских государств называют жителей Запада эгоистичными, жадными, аморальными. Многие полагают, что Европа целиком и полностью, от мала до велика, ответственна за войны, развязанные политиками на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

У европейцев, привыкших к сытости и уюту, слишком много нравственных ограничений, чтобы заставить беженцев чувствовать себя гостями, а не хозяевами. Пришельцами, напротив, движет фанатичная вера в свою правоту. 

Фитисова: Недавно стала свидетельницей дискуссии в магазине между молодым турком и голландским парнем. До драки не дошло, вмешалась охрана, но последние слова турка были: «Подожди, через 25 лет ты не сможешь и рот открыть, мы будем здесь главными!»

Европейские девочки высказывают страх на своих страничках в интернете. По безнадежным и отчаянным постам видно, какой раскол происходит внутри этих юных головок. С одной стороны, вроде бы надо следовать политике толерантности, о которой толкуют их родители и учителя, но, с другой, они словно приходят в себя после глубокого сна, не желая становиться жертвами «свободы и демократии».

Многие пишут, что не пойдут больше на карнавалы и другие публичные мероприятия. Злятся на правительство, которое не может их защитить. Боятся, что дальше может произойти нечто еще более страшное, нежели кёльнская история.

Тут же предлагаются теоретические навыки, как поступить, если на вас напали: сначала бить по мужским половым органам, потом по носу, по коленям и бежать. Барышни наивно считают, будто ударом в коленку можно спастись от возбужденной толпы мужчин.

Фитисова: Помогает снять напряжение смех. Так, голландские мужчины намерены надеть короткие юбки и протестовать в Амстердаме... Некоторые мужчины вооружаются и через соцсети делятся друг с другом советами по безопасности своих жен и детей. После сообщения о групповом изнасиловании русской девочки в Берлине в других немецких городах уже организуют поездки детей в общеобразовательные учреждения с сопровождением. Но это пока одиночные действия. Общая стратегия, как жить дальше, европейцами еще не выработана. 

Читаем последнюю запись на одном из интернет-форумов, посвященных кёльнской трагедии: «Сейчас уже ясно, что преступников не найдут и не накажут, что они все-таки нащупали слабое звено в нашем обществе, которое можно порвать. Такое ощущение, что все вокруг своим бездействием и болтовней просто одобрили произошедшее и благословили мерзавцев на будущие преступления».