Татьяна УЛАНОВА, Армения

04.11.2015

На уходящей неделе с официальным визитом Армению посетила российская делегация, возглавляемая председателем Совета Федерации Валентиной Матвиенко. Чем сегодня живет бывшая советская республика, один из главных стратегических союзников России в Закавказье, выясняла спецкор «Культуры».

В Гюмри дислоцируется 102-я военная база РФ. Пограничники ФСБ вместе с армянскими коллегами берегут границы РА с Турцией и Ираном. Тем не менее еще три года назад часть жителей республики выступала за интеграцию с Евросоюзом. Однако благодаря твердой позиции президента Сержа Саргсяна большинство укрепилось во мнении, что дружба с сильной Российской державой маленькой Армении важнее. А выгода получается взаимная.

Широта армянская

— Я люблю Россию в лице моих друзей. И это не обязательно те, кого знаю лично. Мои друзья — Достоевский, Толстой, Хлебников, Пастернак, Битов... За нашу дружбу!

Мы сидим с директором государственной филармонии Гагиком Манасяном в его ресторане вблизи пещерного монастыря Гегард.

Объект всемирного наследия ЮНЕСКО монастырский комплекс Гегард и языческий храм I века н.э. Гарни — своеобразные must-have в программе любого туриста. Расположенные недалеко от Еревана и друг от друга, они притягивают к себе людей сильнее магнита. А какое значение эти памятники истории и архитектуры имеют для армян, мне показали на собственных примерах двое новых знакомых — администратор Национального театра оперы и балета Арпине и водитель-гид Артур. У Арпине в ленте «Фейсбука» то и дело читаешь: «Сейчас в Гегарде». Артур в этом монастыре был крещен. Здесь же собирается жениться... Справедливости ради, христианских святынь в Армении столько, что, даже если неделю посвятить только им, времени не хватит. У каждого места — своя история, боль, надежда...

Принцип «галопом по европам» здесь не работает. Армения не терпит суеты. Территория не такая уж большая, зато концентрация памятников культуры, истории, религии, архитектуры на квадратный километр просто зашкаливает. Три группы объектов всемирного наследия ЮНЕСКО, еще четыре номинированы. 

Ученик знаменитого Енгибарова, директор Ереванского цирка Сос Петросян с улыбкой вспоминает, как в 1980-е в Армению на три недели приехал корреспондент газеты «Советская культура». Все это время с ним был сопровождающий. То ли чиновник, то ли коллега. Опыт показывает, путешествовать надо именно с местными. Тебе покажут то, чего не видят другие. Порекомендуют ресторан, где вкусно, недорого и безопасно для здоровья. Помогут в переговорах, если нужен переводчик. Сейчас это особенно актуально. После распада советской империи выросло целое поколение; те, кто застал 90-е детьми, русский уже не учили. А пожилые поневоле забыли... Нутром чувствовала, как проживший большую часть времени в Союзе, интеллигентнейший Гагик-джан переживает, что не может достойно выразить по-русски свои мысли... Так вот, по возвращении в Москву корреспондент «Советской культуры» написал репортаж. Оказывается, больше всего в союзной республике журналиста поразило то, что его все время сопровождал один человек: как это возможно? он что, три недели не работал?! Как будто даже разразился скандал...

Нам, русским, при всем нашем гостеприимстве, широты армянской души не понять. Здесь люди и сейчас могут пожертвовать работой ради хорошего, а порой и случайного знакомого. Отвезут. Накормят. Будут ходить с тобой по гостиницам, чтобы найти более выгодное предложение. И искренне не поймут угрызений совести, которые ты испытываешь по поводу их бескорыстия. 

Один уважаемый человек в Ереване поделился со мной непридуманной историей из жизни. Без намека на осуждение, но с откровенным непониманием. Когда-то он полмесяца посвятил художницам из России. Мать и дочь приехали в Армению, чтобы, восхитившись фантастическими пейзажами, сделать несколько живописных работ. Бросив дела, мужчина возил гостей, угощал, помогал, чем мог. Поездка удалась, женщины остались довольны. Спустя какое-то время, оказавшись в Москве, он решил встретиться с дамами. Те пригласили его в кафе, заказали кофе. Но уже через полчаса попрощались, сказав, что больше временем не располагают.

Не сочтите за позерство, мне стало стыдно. Хотя кто-то из соотечественников наверняка бросил бы небрежно: «У нас другой менталитет...» 

— Мы хотим дружить с Россией, завидуем, что у вас такой сильный президент, — признается Артур. — Если не считать Грузии, принявшей сторону американцев, Армению окружают мусульманские страны. Россия нам ближе. Испокон веков армяне и русские были вместе. Мы верные. Честь и дружбу не продаем. Извините, что не могу возить Вас бесплатно — приходится выживать...

Продукты в долг

В последние годы в Армении подорожали газ, электроэнергия. Еще недавно Артур мог заправить старенький «фольксваген» газом (он дешевле бензина) за 4000 драмов (538 рублей), теперь цена баллона — 7000 (941 рубль). Средняя зарплата в стране 120 000 драмов (16 148 рублей). Сам молодой человек занимается туризмом, поставками мяса и куриных окорочков в рестораны. И все равно трудно. Большая часть доходов, как правило, уходит на оплату коммунальных услуг — почти нет семей, где работали бы все. 

— Промышленность разрушена, заниматься сельским хозяйством, когда кругом дикая парниковая конкуренция, невыгодно, осталась в основном торговля, — резюмирует мой сопровождающий. — Вот и уезжают — кто в Америку, кто в Россию. За границей армян больше, чем у нас. Вроде бы даже Владимир Путин однажды пошутил: кто же президент армян?

— Почему Вы не уехали?

— Мой дядя — влиятельный бизнесмен в России, я учился там в школе, должен был поступить в МГУ, но... сбежал. Да, сложно, надо много работать. Но я горжусь своей страной и хочу жить здесь. Кто только не пытался подавить наш народ. Армения все преодолела! Выстояла! Уверен, пройдет время — жизнь наладится. 

— Какие вы счастливые, что живете в Москве, — с грустью посмотрела на меня пожилая армянка, у которой я что-то спросила на улице. — Нам очень плохо. 45 лет учила школьников русскому языку и литературе, а пенсия — не больше 35 000 драмов (4709 рублей). Дочке в минобороны платят 140 000 (18 839 рублей). Приходится рано утром ехать на колхозный рынок, чтобы купить овощи и фрукты у частников. Центральный рынок и магазины нам не по карману. Это для вас, москвичей, в Армении все дешево...

Спустя пару часов директор музея Фрунзика Мкртчяна в Гюмри Шогик Мелконян дополнит картину: 

— У нас в каждом продуктовом магазине — длиннющие списки должников. С пенсии или зарплаты люди возвращают деньги за продукты, снова берут в долг... И так бесконечно. 

Ложки остались

Но вот парадокс... Так устроены армяне — что бы ни происходило, они должны жить хорошо, выглядеть прилично, ездить на хороших машинах и вкусно есть. Нет денег — берут кредиты. В Ереване рассказывали — все самые крутые автомобили, появляющиеся на мировом рынке, через месяц уже колесят по дорогам Армении. Идет семья в ресторан или выбирается в выходные на Севан — о деньгах не думают. Это русские боятся, что водки не хватит. Для армян главное — чтобы было вдоволь еды. Едут на день, а шашлыков берут — будто ожидается крупномасштабное свадебное наступление. 

Впрочем, местные жители считают, что Армения сегодня строго поделена на богатых и бедных. Средний класс отсутствует. При этом медицинские услуги часто приходится оплачивать. За среднюю школу родители выкладывают немалые суммы (обычно это так называемые поборы, которыми грешит и российская система). Высшее образование — коммерческое по умолчанию. Год обучения на лингвистическом факультете — около тысячи долларов, на экономическом — 1300, на медицинском — примерно 4000. 

— Татьяна-джан, — Артур вдруг стал очень серьезным. — Если захочешь пожить в Армении, через месяц, уверяю тебя, убежишь домой без оглядки. Даже я порой удивляюсь: как люди выживают?

Блошиный рынок «Вернисаж» в самом центре армянской столицы — один из способов получить прибавку к пенсии или мизерной зарплате. 

— Хлебников, Сазиков, Овчинников, что интересует? — бойкая армянка пытается привлечь мое внимание к изделиям лучших ювелирных фирм Российской империи.

Ереванские развалы впечатляют. Раритетные гоголевские персонажи Ломоносовского фарфора, весомые наборы столовых предметов серебра 84-й и 875-й проб. Многими не пользовались — так и пролежали в стенке несколько десятилетий. В тонкой оберточной бумаге. Каждая вилка, ложка — отдельно. 

— Мы всегда завидовали русским, — слышу знакомые мотивы. — Вы жили сегодняшним, а мы все хранили на черный день.

Хорошо это или плохо, но теперь, когда приходится туго, люди могут продать нажитое добро. Правда, судя по масштабам «блохи», покупается это все не слишком активно — у местных своих излишков навалом. Остается уповать на заграничных любителей винтажа и антиквариата. В том числе из России.

Наши соотечественники дорогу в Армению уже проложили. Еда вкусная и дешевая. Гостиницы — на любой кошелек. Работники турбизнеса владеют русским. А поездки с личным водителем, который может быть одновременно гидом, обходятся не так дорого по сравнению с Европой и Россией. Великое преимущество индивидуальной поездки выражается в одной фразе ереванского гида — почти на все случаи жизни:

— Побывать там пока нельзя — идут археологические раскопки, но если Вы захотите, мы сможем это организовать.

Мука, вода, душа

Лето для Армении — не лучшее время года. Даже в июне бывает + 40 и выше. Вода в озере Севан, которое армяне называют морем, прогревается в июле-августе. Но, если не привязываться к водоему, гораздо комфортнее в республике весной и осенью. Популярен и зимний туризм — со снегом проблем нет. 

Курорты Цахкадзор (в советские времена — олимпийская тренировочная база), Севан (город и озеро — с популярными прежде парусными регатами), Дилижан, где «открываешь простой кран, вода течет — второе место занимает в мире», Арзни, Джермук... И неповторимый розовокаменный Ереван с питьевыми фонтанчиками. Говорят, богатые российские армяне, зная о достоинствах вулканического туфа, заказывают его на исторической родине для строительства подмосковных дач. Горнолыжные спуски с прокатом снаряжения, канатные дороги, множество озер, охота на зайцев, кабанов, волков и медведей... Какому-то генералу в ресторане приготовили даже долму из косолапого. 

Описывать прелести Армении — задача неблагодарная. Как забыть про минеральные источники, по составу воды похожие на знаменитые чешские? Не упомянуть гостиницы на деревьях а-ля избушки на курьих ножках и отели-пещеры? Винодельческий тур и вовсе хочется купить сразу. Чтобы, стоя чуть ли не по щиколотку в винограде, выделывать смешные «па», подражая Челентано... Ну, один-то раз в жизни можно?!

Форель, сиг, знаменитые севанские раки, из шеек которых готовят умопомрачительный люля, уникальная тутовая водка — говорят, полезная натощак при гастритах и язвах. А также успокаивающие желудочные боли авелук и мацун... Шашлык прилагается. А к нему, как самое лучшее в мире дополнение... Нет, не то, что вы подумали. Армянский лаваш. Тонкий, нежный. Настоящий. Из тандыра — вкопанной в землю полутораметровой глиняной печи.

Пару часов мы пытались с Артуром найти производство настоящего лаваша. Чтобы не из электрической печки. Не со сковородки. Чтобы тесто правильное... И размеры. 

50 кг муки, три ведра воды, кило соли, столовая ложка дрожжей. Кажется, что может быть проще?

Тереза Восканян готовит тесто и катает лепешки. Светлана Симонян — у мартена, в двух метрах от которого уже подрумяниваешься. Несколько перебросов раскатанного теста с руки на руку — чтобы лучше вытянулось, укладывание на специальную подушку с деревянной основой, и в печь. Полминуты — лаваш готов.  

— В чем же секрет? 

— Знаете, сколько женщин пытались работать здесь и очень скоро уходили? — улыбаются мастерицы. — Не вложишь в лаваш душу — ничего не получится. 

Каждый божий день, кроме 1 января, Светлана сидит, поджав ноги, по 12 часов. Сверху — поролон, иначе жара печи не выдержать. Ноги болят. Но ей повезло — хозяин ресторана платит по 8000 драмов (чуть больше 1000 рублей) в день, когда везде — не больше 4000. 

— На коммуналку уходит сотня тысяч в месяц, сыну надо оплачивать институт. Деваться некуда.

В прошлом году армянский лаваш был признан нематериальным культурным наследием страны. В том же списке — дудук, вырезанные в камне древние хачкары и эпос «Давид Сасунский». За настоящим свежим лавашом в Ереване очереди. 

Доля ангелов

— Что, вообще не пьете?

— Боюсь, что вам известен мой любимый коньяк.

— Не считайте себя фигурой, равной Черчиллю. Только о нем я знаю, что он любит русский коньяк больше всех остальных.

Все советское Мюллер, как и большинство иностранцев, называл русским. Хотя говорил советский разведчик Исаев, конечно же, об армянском напитке. 

В 1944-м, во время войны, в Ереване принимается решение о разделении винного и коньячного производства. Для последнего строится новое здание, где сегодня размещается Ереванский коньячный завод. Бренд «Арарат» — визитная карточка страны. Как и одноименная гора. Только она принадлежит Турции. Любимый напиток Штирлица — известной французской компании. А для заграницы на бутылках армянского коньяка употребляется термин «бренди». 

В 1945-м официальным коньяком на Ялтинской конференции был до сих пор выпускаемый заводом дорогущий 50-градусный «Двин». Говорили, потом Сталин отправлял напиток Черчиллю, но документальных свидетельств не сохранилось.

Сегодня армянский коньяк есть в каждом доме. Бывает, при рождении малыша бутылку надписывают, чтобы открыть в день 18-летия, по поводу окончания школы или обручения. 

Завод — один из самых популярных туробъектов Еревана. В год здесь бывает до 40 000 человек. Любой официальный визит в страну по сложившейся в советские годы традиции начинается или заканчивается в подвалах ЕКЗ. При том, что в Армении порядка полусотни производителей коньяка. 

Технологии производства оригинального крепкого напитка — те же, что и в год основания завода, в 1887-м. Только из армянского винограда определенных сортов. Вода — родниковая. Бочки — вековые дубовые. Очищение от тяжелых металлов — холодом. Весь процесс — исключительно на территории страны. Своих плантаций у ЕКЗ нет. Сырье завод покупает у фермеров, с которыми заключает контракты на семь лет вперед. Собирается виноград вручную. Готовый напиток разливается только в бутылки, имеющие несколько степеней защиты. 

Дегустаторы различают три волны ароматов коньяка. Но не менее важна четвертая — неофициальная. 

— Если наутро пустой тюльпанообразный бокал не издает никакого аромата, значит, коньяк был не очень правильный, — уверяет экскурсовод Марина. 

К слову, в Армянской ССР — может, единственной в Союзе, не было вытрезвителей. Да и сегодня здесь под заборами никто не валяется. А когда несколько лет назад в стране ввели закон на запрет рекламы алкоголя, коньяка он просто не коснулся.

— Употребление коньяка — целая философия, культура, — продолжает Марина. — Это дижестив. Его не пьют до или во время обеда. Ни с борщом, ни с селедкой, ни с котлетой. Лучше закусывать персиками, абрикосами, сухофруктами, шоколадом. А вот лимон, который попросил принести во время дегустации Николай II, все-таки моветон.

Самый старый спирт, который сегодня используется для купажирования, — 1902 года. Он идет на производство коллекционных коньяков. Бочка дышит, и с каждой 400-литровой емкости до двадцати литров ежегодно испаряется. 

— Мы называем эти испарения долей ангелов, — улыбается гид. — Оттого выдержанный коньяк не дешев — платить приходится даже им.

Считается, что 50 граммов коньяка ежедневно полезны для здоровья. Горный воздух, лечебные продукты и напитки... И абсолютное спокойствие — в Армении даже девушка может гулять ночью в одиночестве. Хотя, по мнению местных жителей, это неправильно. И вопрос безопасности тут ни при чем.