Надо сказать, что помпезный зал сталинской эпохи был потрясен до основания. Замкнутый и мрачноватый Кустурица полностью преображается на сцене. Кустурица-гитарист — это каскадные трюки, прямое общение с залом, шутки «на грани» и прочее хулиганство. Однако после окончания концерта Кустурица вернулся к своему обычному философско-спокойному тону.

культура: Что на концерте Вас порадовало больше — реакция публики на No Smoking Orchestra или то, что аудитория взрывалась от восторга, когда Вы называли Ваши фильмы «Время цыган», «Черная кошка, белый кот», «Жизнь как чудо»?

Кустурица: И то, и другое. Кто-то приходит на наши концерты, а кто-то смотрит мои фильмы. Мне очень повезло — я ведь никогда не снимал кино, которое можно отнести к «мейнстриму». Более того, я никогда не был кассовым режиссером в обычном понимании. При этом во многих странах и, прежде всего, в России мои фильмы очень хорошо знают. Что и говорить, это приятно.

культура: Семь лет назад Вы приняли православие. Как это отразилось на Вашей жизни в целом и изменило ли Вашу позицию в искусстве?

Кустурица: Исторически часть моих предков была православными, часть — мусульманами. Некоторые из родных, включая отца, в сознательном возрасте приняли православие. Если говорить о семье в целом, то это христианская семья, так что мое мировоззрение не могло глобально поменяться. Что же касается искусства, то здесь, мне кажется, для любого европейского режиссера система координат неизменна. Искусство Европы исторически подчинено иудео-христианской философии, и, что бы ты ни делал, внутренне ты запрограммирован на определенный свод правил. Так что перемены коснулись моей внутренней духовной жизни, я стал более религиозным, но как художник совсем не изменился.

культура: Однако многое из того, что Вы делаете, кажется напрямую связанным с позицией православного художника. Например, борьба с попсой. Честно говоря, на сочинском концерте меня сначала несколько покоробили Ваши призывы к кровожадной расправе с каналом «MTV», тем паче, что аудитория радостно скандировала вместе с музыкантами не вполне цензурный слоган. Но потом я поняла, что в Вас говорит отчаяние пополам с яростью. Фальшивое искусство — это преступно?

Кустурица: Да, это чудовищно, и с этим надо бороться любыми способами. Знаете, я неоднократно слушал современную российскую попсу, и выводы могу сделать самые печальные. Все, что я слышал, было весьма неудачными попытками подражать западной музыке, но выглядело, увы, как дешевая подкладка на приличной одежде. Я не понимаю, почему так происходит — ведь российские музыканты могли бы использовать богатейшие традиции своей национальной музыки, будь то инструментальные сочинения или вокал... К тому же никто не задумывается над тем, что и западная популярная музыка тоже переживает не лучшие времена. Да, настоящий рок-н-ролл — это великолепно, но ведь он остался в прошлом. А что такое сегодняшняя поп-музыка? Нечто, вовсе не связанное с эмоциями. Смешно даже подумать, что музыка в стиле техно может вызвать хоть какие-то человеческие переживания. Монотонное повторение одних и тех же звуков — это же зомбирование, гипнотическое воздествие в духе камлания африканских жрецов. Прямое следствие этой музыки — потребление наркотиков, она формирует у молодежи потребность «встряхнуть организм» с помощью амфитаминов или чего-то там еще. Думаю, что современная поп-индустрия напрямую связана с наркобизнесом, и бороться с этим необходимо. Это позиция православного художника? Да, возможно, спорить не буду.

культура: А с кинематографом, на Ваш взгляд, нам повезло больше?

Кустурица: Конечно. Кино более самобытно по своей сути, кинорежиссеры остаются носителями индивидуальности. Российские режисссеры — люди на редкость талантливые. Прежде всего, конечно, Никита Михалков. В его кинематографе как раз видна традиция русского кино с его послевоенной мощью, с его эмоциональностью. Что касается режиссеров, заявивших о себе в последний период, то, наверное, я назову Звягинцева. Думаю, он вполне заслуженно получил приз в Канне в этом году, когда я был в жюри, за фильм «Елена». А в Венеции победил Сокуров — режиссер-экспериментатор, с очень интересным, парадоксальным мышлением. Понимаете, российское кино — это поле для экспериментов, войны позиций, поисков истины, то есть всего, что имеет отношение к искусству. А в популярных жанрах, прежде всего, в музыке ничего этого и близко нет, поэтому и ситуация катастрофическая.

культура: Мы встречаемся на фестивале Юрия Башмета. Чем не соратник в борьбе с попсой?

Кустурица: Конечно, и потому я здесь. Башмет — гениальный музыкант, лучший альтист мира. Он прекрасно знает, что самые серьезные вещи со сцены можно произносить с шутливой инотонацией. Он достиг того уровня высокого искусства, когда позволительно изобретать новации, принимать парадоксальные решения и в результате всего этого вести публику в нужном направлении. Мы тоже стараемся так работать. То, что происходило на нашем концерте, наверное, не выглядело со стороны как нечто серьезное. Между тем, я знаю, были минуты того самого катарсиса, о котором часто говорят. И люди стали чуть-чуть счастливее...