Владимир Светозаров: «Нынешнее искусство не встретилось со страной»
22.03.2013
Владимир Светозаров — легенда «Ленфильма» и один из самых прославленных художников-постановщиков российского кино. В его послужном списке такие картины, как «Собачье сердце», «Хрусталев, машину!», «Идиот», «Турецкий гамбит», «Мастер и Маргарита». «Культура» встретилась с ним в легендарном ленфильмовском кафе, в самый разгар работы над телесериалом о Григории Распутине. Один из последних сценариев Эдуарда Володарского экранизирует Андрей Малюков, в роли «старца» — Владимир Машков.
культура: Про Распутина французы недавно сделали сериал на «Ленфильме». Сейчас на студии готовятся съемки российской версии. Откуда такой интерес к фигуре «старца» Григория?
Светозаров: Распутин символизирует некую русскую стихийность. Это незаурядная личность, человек с двумя лицами. Кто он такой? Шарлатан или прозорливец? Мы пытаемся в этом разобраться. «Старец» был единственным человеком, на которого могли опереться Романовы. Это парадоксальный исторический факт. Эпоха заставила Распутина быть «пророком беды».
культура: Где будут проходить съемки?
Светозаров: В основном в Петербурге. Сейчас трудно найти «живые» объекты, нетронутые временем. В известном доме Распутина, на Гороховой улице, на первом этаже сегодня находится салон красоты со стеклопакетами. А вот жилище Анны Вырубовой в Царском Селе мало изменилось. Труднее всего с местами юности Распутина. В село Покровское не поедем, его дом будем снимать в Новгороде — там музейная деревня. Ну, и Верхотурский Николаевский монастырь, где случилось озарение Григория.
культура: Вы с детства мечтали о профессии художника?
Светозаров: Я хотел стать великим футболистом. Но в двенадцать лет упал с дерева. Получил серьезную травму позвоночника, и мне запретили играть. Но не бросил этот вид спорта, был даже капитаном непобедимой сборной «Ленфильма».
культура: Как же Вы все-таки стали художником?
Светозаров: Сначала занимался в Ленинградском Дворце пионеров и школьников на Большом проспекте Петроградской стороны. Потом меня направили во Дворец пионеров имени Жданова. Там был выдающийся педагог, Соломон Давидович Левин, который и научил меня рисовать.
культура: Помните свой первый успех?
Светозаров: Я нарисовал картинку, которая называлась «Вдвоем под дождем». Изобразил себя и брата Митю (Дмитрий Светозаров, кинорежиссер — «Культура»). Портретного сходства достичь никак не удавалось. И я нарисовал фигуры со спины. Идут два мальчика. Дождь. Этот рисунок понравился комиссии. Работу послали на конкурс детского рисунка в Югославию.
культура: Некоторые деятели культуры жалуются, что ощущали давление советского режима чуть ли не с детства...
Светозаров: Полная ерунда. Такое впечатление, что мы жили с ними в разных странах. У меня было счастливое советское детство.
культура: Советскому Союзу попадает за тоталитаризм, царской России — за деспотизм...
Светозаров: Когда завистники Сергея Михалкова спросили его: «Что это вы все пишете для детей и про детей?» — намекая, что великих произведений для взрослых он не создал, Сергей Владимирович ответил, немного заикаясь: «Сегодня дети, а завтра народ». Очень мощно, точно и ясно сказано. И я считаю, что спасение нашей многострадальной родины — дети. Надо растить из них культурных людей. Необходимо начинать с совсем маленьких. Времени на грусть у нас нет. Старшеклассников уже не заставишь смотреть русские фильмы — они испорчены интернетом и потоками американской киноерунды.
культура: Ваш отец, знаменитый режиссер Иосиф Хейфиц, много времени уделял воспитанию?
Светозаров: Папа совсем не занимался воспитанием меня и брата. Он весь был поглощен любимым делом. Но иногда хлопал в ладоши и говорил: «Так, идите сюда, дураки». — «Пап, а почему дураки?» — спрашивали мы. «Мама мне сказала, что по поводу Дмитрия ее вызывали в школу. Ну-ка, Димочка, покажи мне свой матрикул». Мы были в ужасе: какой матрикул?! А он так, на старинный манер, называл школьный дневник. Хотя отец даже не знал, кто в каком классе учился. Родители воспитывали нас своим примером. Никогда не видел их злыми, пьяными, ссорящимися. Они не говорили: «В этой стране невозможно жить». И я люблю свою корявую, многострадальную родину и очень переживаю за ее судьбу.
культура: А когда поняли, что отец занимается необычной профессией? Что он относится к избранной касте?
Светозаров: Он никогда не считал себя «избранным». Папа был скромным человеком. Никакой богемности. Мы жили очень бедно. Было такое слово «малокартинье», когда в Советском Союзе снималось по пять фильмов в год. И отец долгое время сидел без работы. Делал какие-то документальные ленты, о Советской Мордовии например. Я понял, что папа что-то из себя представляет, когда учился во втором классе. На Большом проспекте Петроградской стороны был кинотеатр «Молния», сейчас он почему-то называется «Мираж». В кассу тянулась очередь метров эдак в восемьсот, и висела афиша фильма «Дело Румянцева». Режиссером был мой отец. Тогда и осознал: папа делает что-то значительное. А все девочки в школе тут же стали в меня влюбляться...
культура: Расскажите о маме.
Светозаров: Папа был женат на актрисе Янине Жеймо. Многие ошибочно считают, что я сын Золушки. Но это не так. Однажды отец увидел Ирину Светозарову. Она была очень красивая, стройная, спортивная. Ездила на велосипеде по Красной площади перед Сталиным на парадах. Есть даже фотография: мама в рядах физкультурников, вся в белом. Папа потерял голову: «Янина, извини, дорогая. Я влюбился». Так появилась наша семья.
культура: Какие советы Вам давала мама?
Светозаров: Она практически повторяла то, чему учила пионерская организация. Полушутя говорила: не надо мудровать, не стоит ничего выдумывать, все есть в русских пословицах. Русские поговорки и сейчас спасают меня во многих сложных ситуациях. Например, «Насильно мил не будешь». Гениально. Или: «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться». Заезженно звучит, но лучше никто не сказал.
культура: Самое яркое впечатление детства?
Светозаров: В кружке Дворца пионеров мы рисовали Летний сад, Михайловский замок. А потом нас привели в Эрмитаж. Мы пришли туда со своими неумелыми картинками. Я представил свою работу рядом с шедеврами Рафаэля, Моне, Дега. И понял: мне таких высот не достичь никогда. Надо срочно что-то делать... Тогда и вспомнил про художников кино, которые часто бывали в нашем доме. Очень веселые люди. Всегда завидовал их оптимизму. Так первое яркое художественное впечатление повернуло мою жизнь.
культура: Сегодняшнему российскому кинематографу удается правдоподобно создавать образ современника?
Светозаров: Нынешнее искусство не встретилось со страной. Мы не создали образ обычного человека, на котором держится Россия. Страна живет в одном ритме, а искусство выдумывает какую-то иллюзорную ситуацию. Где эти интеллигенты, которые кричали: «Долой цензуру, редактуру!»? Сейчас нет ни того, ни другого, но мало кто делает настоящее искусство. А советская власть давала деньги Тарковскому. Приди сейчас он со сценарием «Зеркала» к продюсеру... Ему бы сказали: «Парень, закрой дверь с той стороны». При Советах получали деньги и Гайдай, и Шукшин, и Тарковский. Ну, лежали они какое-то время на полке. Сейчас девяносто процентов фильмов попадает туда. И никто о них, наверное, не узнает никогда. Вот такая грустная история. Когда спрашиваю: что дала вам перестройка? Отвечают — можно ездить за границу. А ведь рухнули спорт, медицина, космос! Свобода слова? Да можно говорить что угодно. Но кто это слышит? Болтовня, выпускание пара. Когда мы снимали «Тараса Бульбу», ездили по украинским деревням. И простые тетки, мужики говорили: раньше мы были народом, а теперь — никто.
культура: Что посоветуете молодым, которые решили посвятить себя профессии кинохудожника?
Светозаров: Из рисовальных — это лучшая профессия. Художник кино должен знать материальную культуру, историю живописи, черчение. Уметь говорить с людьми, потому что в процессе создания фильма надо общаться как с режиссером, так и с плотником Петькой. Благодаря этой профессии я объездил всю Россию, познакомился с выдающимися людьми.
культура: Вы не хотели бы написать книгу?
Светозаров: Нет. Пока не заслужил. К тому же у меня просто нет на это времени.
