«Джентльмены удачи» Александра Серого вышли в советский прокат сорок один год назад, аккурат под новогодние праздники. В 1972-м комедию посмотрели 65 миллионов зрителей. В пересчете на нынешнюю стоимость билета, сборы тех «Джентльменов» составили бы астрономические 450 миллионов долларов. Российскому прокату такие цифры и не снились: рекордные показатели «Аватара» в России уступают советской комедии почти в четыре раза. В кассовом успехе новых «Джентльменов» сомневаться тоже не приходится. Ремейки пользуются спросом в прокате. «Ирония судьбы. Продолжение» до сих пор является рекордсменом по сборам среди всех российских картин.

Как коммерческий проект «Джентльмены, удачи!» выглядят на миллион. Грамотная рекламная раскрутка, качественный маркетинг, точное позиционирование — не кино, конфетка. По части проектирования хитов «Базелевсу» в России, пожалуй, нет равных. Только вот качество товара никак не желает соответствовать заявленному на упаковке. Верю, помимо желания сорвать банк, продюсеры хотят создавать картины, которые будут пересматривать годы спустя. Трагедия заключается в том, что на практике мечтам банально не хватает качества исполнения.

Во второй раз после «Иронии» подставляться Бекмамбетов не рискнул, передоверив режиссуру обкатанным на «Ёлках» Александру Баранову и Дмитрию Киселеву. От создателей «Ёлок» интуитивно не ждешь ничего хорошего. Даже если вынести оригинал за скобки, новые «Джентльмены» удручающе посредственны. Плох неуклюже переиначенный сценарий, в результате косметических переделок лишившийся всего самого смешного. Доцент превратился в Смайлика, директор детского сада Евгений Иванович Трошкин стал аниматором Трёшкиным. Половина действия почему-то происходит в Египте, а финальный эпизод зачем-то перенесен на металлургический завод. Не страшно, что в сценарий внедрили обязательную любовную линию. А вот замена Евгения Леонова на Сергея Безрукова выглядит удачей лишь с маркетинговых позиций.

«Джентльмены удачи» были о том, что уголовники, на самом деле, большие дети. Каким бы замечательным актером ни был Безруков, на доброго протагониста странный Трёшкин никак не тянет. Да и «банда Смайлика» похожа не на детей, а, скорее, на печальных идиотов. При этом самого Безрукова упрекнуть как раз не в чем — не его вина, что Трёшкин просто не может вызвать доверия.

Совсем уж нелепым выглядит желание авторов смешать жанры и поиграть в Тарантино. Так, в детской истории вдруг возникает Константин Мурзенко, сжигающий трупы в доменной печи — привет балабановскому «Кочегару». А развязка с эпическим поединком двух Безруковых с неведомой целью отсылает к финалу второго «Терминатора».

В чиновничьих кабинетах проблемы российского кинематографа обычно принято сводить к процентной доле кассовых сборов, которая уменьшается с каждым годом. Причин того, что индустрия топчется на месте, приводится много, но есть одно известное каждому зрителю обстоятельство, которое не принято озвучивать на заседаниях: российские фильмы часто просто профессионально несостоятельны.

«Джентльмены, удачи!»

Режиссеры: Александр Баранов, Дмитрий Киселев

В ролях: Сергей Безруков, Гоша Куценко, Антон Богданов, Марина Петренко, Валентин Смирнитский

В прокате с 27 декабря

Кино, как ни крути — это бизнес. Есть спрос, значит, будут и предложения. Если зрители готовы десятки раз пересматривать «Иронию судьбы» или «Служебный роман», новые версии старых историй просто не могут не появиться. Запрос вроде бы удовлетворен, ремейки выходят в прокат и ставят кассовые рекорды. Но если в коммерческой выгоде не сомневается никто, то вопросы об этической целесообразности возникают каждый раз, когда на горизонте появляется очередной продюсер с намерением переписать классику на новый лад. Богатым на события обещает быть 2013 год: выходят сразу две «Кавказские пленницы», анимационная версия «Кин-дза-дза» (правда, в исполнении самого Георгия Данелии) и «Буратино». И уже объявлены планы производства нового «Ивана Васильевича»...

Аргументы «против» обычно не идут дальше аксиомы: раньше и солнце светило ярче, и трава была, определенно, зеленее. Рассматривать ремейки всерьез не принято — они заведомо воспринимаются как художественно неполноценные. Что «Ирония судьбы. Продолжение» — не шедевр, понятно. Но мы знаем произведения и похуже. Что новые «Джентльмены» уступают старым, можно понять после просмотра — но закидать помидорами Бекмамбетова были готовы, еще когда он только объявил о намерении переснять советский суперхит. Так в чем, собственно, дело?

Не в том, что ремейки уступают оригиналу. Раздражает сам факт их наличия — они воспринимаются не иначе как святотатство. Хотя искренне не понимаю, как эти скромные продукты отечественной киноиндустрии могут оскорбить чью-то светлую любовь к советскому кинематографу? Впрочем, не все ведь заедают «Иронию судьбы» салатом оливье или помнят наизусть диалоги из «Бриллиантовой руки». Те, кто помнят, как утверждает статистика, в кинотеатры не ходят. Зрители голосуют за ремейки рублем по той же причине, по которой их оппоненты предпочитают оригинал: они отправляются в кинотеатры, чтобы посмотреть советское кино. И кинематографисты пытаются этот социальный заказ честно исполнить: не адаптируют старый сюжет к современности, а наоборот — пристраиваются к уютному фасаду советской мифологии. Другое дело, что копия всегда уступает оригиналу.

Важно понимать, что «ремейкизации» подвергаются отнюдь не самые изобретательные сюжеты советского кино, а самые знаковые. Тут не истории важны, а мифы. Вере Сторожевой и Ренате Литвиновой простили «Небо. Самолет. Девушку» не за качество исполнения, а потому что «Еще раз про любовь» не входит в джентльменский набор советского зрителя. В этом списке всего-то десятка полтора картин. И в каждой зашифрован геном советского прошлого.

Увлечение ремейками, равно как и их неприятие, лишь констатируют феномен: советское прошлое для многих гораздо уютнее настоящего, а старые мифы понятнее и ближе реальности. Вопрос, почему так произошло, остается открытым.

Андрей ЩИГОЛЕВ

Когда несколько лет назад готовился к выходу фильм «Ирония судьбы. Продолжение», почему-то заранее было понятно, что ничего путного из этой затеи не выйдет. И дело даже не в том, что картина получилась плохая. Просто не могло не возникнуть резонного вопроса: зачем? Чтобы привлечь новую аудиторию? Но едва ли представители даже самого юного поколения имеют что-то против рязановского оригинала и нуждаются в новом прочтении. Захотели осовременить полюбившихся героев? Но очарование и харизма Нади Шевелевой, Жени Лукашина и Ипполита, благодаря этому ремейку-сиквелу, только померкли. Интересно, что произошло с главными героями за все эти годы — так мотивировали свое решение снять «Продолжение» создатели фильма. Только вот они забыли спросить у зрителей, насколько это интересно им.

«Служебный роман. Наше время», «Кавказская пленница», «Розыгрыш», «Джентльмены, удачи!»... Ввязываясь в подобные авантюры, кинематографисты не могут не осознавать, что ходят по лезвию бритвы — сравнения будут неизбежны и не в пользу «новоделов». Переделывая на новый лад засмотренные до дыр дорогие и близкие не одному поколению ленты, осовременивая персонажей и сдувая золотую пыль с канонических сюжетов, режиссеры, актеры и продюсеры не столько возвращают Шурика, Игоря Грушко, Людмилу Прокофьевну и Анатолия Ефремовича, сколько отнимают их у нас. Едва ли зрителям нужны новые штрихи к портретам любимых героев.

Само по себе слово «ремейк» ничего плохого в себе не таит. Почему бы не перепеть песню, если она нравится, не переосмыслить литературное произведение, если оно берет за душу, в конце концов, не переснять фильм, если уж очень хочется? Вопрос лишь в том, на что именно «поднимается рука»? Одно дело — попробовать по-новому прочитать произведение литературной классики, и совсем другое — обновить оригинальный киносценарий. В конце концов, у каждого может быть свой Воланд, князь Мышкин или Пьер Безухов. А вот, например, товарищ Саахов для всех один — ему новые краски не требуются. Не стоит посыпать нафталином вещи, которые и без того не портятся.

За неимением свежих идей, многие деятели кино настойчиво обращаются к наследию советского кинематографа, который продолжает выступать в роли дойной коровы. Но делается это неуклюже, беззубо, натужно, и в конечном счете результат оказывается плачевным. Иные функционеры большого экрана осознанно идут на риск, но это тот самый случай, когда риск оказывается неблагородным делом. И, самое главное, нельзя не понимать, что даже если ремейк соберет приличную кассу и игра будет стоить свеч, переделки классических лент никогда не смогут занять в сердцах зрителей такое же место, какое навсегда в них отведено оригинальному произведению. Недаром говорят: повторение — мать учения, но опасный враг искусства.

Денис БОЧАРОВ