Елена ФЕДОРЕНКО

26.04.2017

На российские экраны выходит «Большой» Валерия Тодоровского. Лента раскручивается на полную катушку, и премьера подается как одно из самых значительных достижений отечественного кинематографа — высокие гости уже увидели фильм не где-нибудь, а в Большом театре. Такого «важнейшее из всех искусств» удостаивалось лишь однажды, и без малого век назад: в 1925-м на легендарной сцене устроили первый показ снятого Сергеем Эйзенштейном «Броненосца «Потемкин».

Фабула нового фильма проста почти до примитива, узнаваема по мыльному формату киномелодрамы и донельзя сентиментальна в настойчивом противопоставлении лучезарного искусства его потной изнанке. 

Не обремененная добрым воспитанием и хорошими манерами девочка из глубинки Юля Ольшанская (Маргарита Симонова) поражает своими способностями экс-танцовщика, вынужденного после завершения карьеры ставить фривольные номера в ночном провинциальном клубе. Потоцкий (Александр Домогаров) — так его зовут — помогает Юле покинуть богом забытый Шахтинск и поступить в Московскую академию хореографии, где та попадает к педагогу Галине Михайловне Белецкой (Алиса Фрейндлих). Далее — десятилетняя панорама жизни Юли: от первых уроков у балетного станка до службы в Большом театре, ее отношения с окружающими, и прежде всего с одноклассницей Кариной Курниковой (Анна Исаева). 

 К концу обучения подружки детства становятся соперницами: обе готовят партию Авроры в выпускном спектакле «Спящая красавица». Роль поручают Юле, но на сцену выходит Карина, чьи обеспеченные родители щедро платят конкурентке (деньги девушке нужны, чтобы вытащить из нищеты мать и братьев) за отказ танцевать Аврору. В финале картины Ольха, уже артистка Большого театра, получает шанс — срочный ввод в «Лебединое озеро» на партию Одетты-Одиллии. 

Премьере предшествовала пресс-конференция, где режиссер открыл все карты и показался предельно честным. Отметил, что заворожен миром балетного закулисья, который постигал «потихоньку, шаг за шагом»: «Самое интересное, что сейчас, когда фильм уже снят, могу сказать, что теперь люблю балет и начал его понимать. Это был мой путь к нему». А еще признался, что снимал кинороман. Однако сложносочиненная романная структура не тождественна композиции, где основной прием — флэшбэк. Она складывается в симфоническую мощь образов, философию их взаимодействия и развития и вряд ли совместима с процессом познания неофитом природы балетного творчества. 

Дело и не в том, что в изложении самой истории не удалось избежать неряшливых неточностей и набивших оскомину стереотипов (закомплексованная Золушка, обворожительно-решительная стерва, директриса с повадками палача, спившийся балетный пенсионер etc.), скорее — узкий взгляд на то, как устроена балетная вселенная.

Создатели с гордостью сообщили, что снимали «не про интриги и скандалы, которые любит желтая пресса». Действительно, работали с любовью и уважением к персонажам, поостереглись кислотных атак, гей-разоблачений и толченого стекла в балетных туфлях, но насчет интриг лукавят. Конечно, они и развивают сюжет о том, что роли и, как следствие, первое положение в иерархии труппы — покупаются. 

Есть неправда в том, как выпускницы Юля и Карина, распив бутылку вина, крутят фуэте — кто больше? Такой эпизод мог бы произойти — молодость испытывает себя на алкоголь, но подтасовка в том, что за состязанием выпивших подруг наблюдают соученики от мала до велика. В любой балетной школе подобное тут же бы пресекли — вплоть до отчисления проштрафившихся. Вообще возлияний как признака профессиональной деформации или реакции на неудачи избыточно много. В законченного алкоголика превращается Потоцкий, и Александр Домогаров играет это превращение натуралистично до отвращения; униженная Юля хватает с банкетного стола бутылку коньяка и прикладывается к ней прямо на сцене главного театра страны. Пьет ее отец. Заливает, переживая расставание со сценой, завершающий карьеру танцовщик Дюваль в исполнении знаменитого Николя Ле Риша — этуали Парижской оперы. 

Но инфантилизм главного конфликта все-таки поражает больше. Карина, способная балерина с надежным финансовым тылом, попадает в примы. Рожденная быть первой на сцене Юля — в ряды кордебалета, где застревает надолго. Но почему? Нам так упорно рассказывают о ее божественном таланте, уникальном прыжке, о том, что у нее великое будущее, а на деле отправляют в лебединую стаю. За Большой, где одаренные танцовщицы получают сольные партии, даже если числятся в кордебалете, обидно. Там, как в кино, не бывает. А в кино, оказывается, ведущие партии в репертуаре главного театра страны есть только для Карины. Помилуйте, всеобщая балетная память хранит немало историй, когда из одного класса выпускались две звездочки, а то и больше. Чудо-девочка Надя Павлова не перешла дороги талантливой Оле Ченчиковой, одноклассницам Наташе Бессмертновой и Нине Сорокиной хватило постановок, чтобы одновременно блистать на одной сцене. Киногероиням — нет.

Убедить в собственной неповторимости балерины могут только своим же творчеством, но о том, как они танцуют, мы не узнаем ровным счетом ничего. В фильме нет, пожалуй, главного — исполнительского искусства, вокруг которого и стоило городить конфликты, споры, интриги. Зато есть то, что обычно спрятано от сторонних глаз. Взамен откровений мечтающих о сцене девчонок, их тайных чревоугодий, когда вечно недоедающие будущие принцы и принцессы отчаиваются бороться с лишними килограммами, — разговоры о том, что от поцелуев над верхней губой волосы растут, а от растяжек можно потерять девственность. И все-таки многие сцены симпатичны и правдивы, артисты вызывают сочувствие, и это немало, если учесть, что все они — дебютанты в кино: и москвичка Анна Исаева (Карина), завершившая сценический путь в самом начале, и приглашенный из Екатеринбурга Андрей Сорокин, чей Митя робеет в дуэте с Кариной, и танцующая в Варшаве Маргарита Симонова — исполнительница главной роли. Хороши и естественны дети, и лучше всех — юная Екатерина Самуйлина, играющая Юлю в нежном возрасте.

Достоинство «Большому» обеспечивает гениальная Алиса Фрейндлих. Она представляет не характер, а судьбу. Ее Галина Белецкая — одинокая старая женщина, упрямый строгий педагог, в прошлом — прима, из тех, для кого балет более реален, чем сама жизнь. Не случайно умирает она тихо, прислонившись к зеркалу в репетиционном зале. Великая актриса играет психологически точно, с мгновенными переменами нюансов настроений. В ней — сложнейшая внутренняя борьба, временами ей изменяет память, и тогда она забывает о своих поступках, путает родителей учениц, и только на занятиях все отлажено и без провалов. «Ольшанская, что у нас с лицом? Ты забыла, что ты принцесса, что ты влюблена? Что это? На каменном ее челе не отразилось ничеле...» — похоже осаживали любимых воспитанниц легендарные педагоги, ведь с теми, в кого не верят, обращаются гораздо мягче. И, конечно, Белецкую, какой ее играет Фрейндлих, мог запечатлеть Пикассо, и явно в период увлечения. Ни один муж не выдерживал ее характера более трех лет, среди возлюбленных — хозяин огромного кремлевского кабинета. В эпизоде, когда Белецкая приходит просить за свою лучшую ученицу Ольшанскую, преувеличений нет: балет в России больше, чем балет, он — дело государственной важности.

Антипода Белецкой, лицемерную директрису Академии, великолепно играет Валентина Теличкина. Лишь однажды она сбрасывает маску: «Вы же обещали не вмешиваться в жизнь Академии, с почестями уйти... — и вкрадчиво добавляет: — Был такой договор, мы так договаривались». На что героиня Фрейндлих отвечает ироничным прищуром: «Вы же понимаете, что в трезвом уме я бы никогда не нарушила... Забыла. Ку-ку. Пора на свалку. Вот и все». Высший пилотаж актерской связки. 

Предельной достоверностью описанная сцена обязана кинодраматургу Анастасии Пальчиковой, но в целом «Большой» остается дайджестом сериала: темы заявляются и бросаются, развития нет. Например, важный фрагмент: Белецкая дарит Юле свои старинные серьги и забывает об этом, девочку обвиняют в воровстве и решают выгнать из Академии. Как разрешается инцидент — поди гадай. На отдельные серии претендуют многие эпизоды. Приезд героини в родной Шахтинск, где вечно баловавший ее отец уже в могиле, а затюканная нищетой и заботой о трех сыновьях мать истерически бросает дочери: «Балет приехал, надкусанное не ест, ты что, стыдишься нас, Москва? Как тебе отец потакал, так ты и выросла эгоисткой». Так же, пробросом — о вспыхнувшем чувстве Юли к парню из электрички. Показали ночную сцену любви и тут же изъяли линию насовсем. О переживаниях Дюваля перед прощальным спектаклем — тоже вскользь и обрывком, с мгновенным флэшбэком, напоминающим о девочке, наблюдавшей за ним в день его московского дебюта. Девочкой, конечно, была маленькая Юля. Впрочем, телезрителей, как оказывается, ждет еще одна версия «Большого», где линии персонажей, возможно, обретут развитие. 

Тодоровский признается, что перед съемками посмотрел «все значимые балетные картины»: «Белые ночи», «Поворотный пункт», «Черный Лебедь», «Плоть и кости». Не упомянул только «Фуэте», где Владимир Васильев откровенно и талантливо рассказал о «шипах и розах» театра, и столь же выдающуюся по откровениям мрачноватую документальную ленту Ефима Резникова «Пленники Терпсихоры», хотя замысел представить обратную сторону «балетной эфемерности» к этим фильмам был ближе всех названных. 

Интерес к киноосмыслению балетной темы не меркнет. Готовятся к встрече со зрителями «Танцовщик» — киноисповедь Сергея Полунина, фильм Рэйфа Файнса о Рудольфе Нурееве и многострадальная «Матильда» Алексея Учителя.