культура: Насколько мне известно, проблемы с «Распутиным» возникли еще до начала съемок?
Фрилле: Мой сопродюсер по «Распутину» Жан-Пьер Герен боялся работать в России, отказывался иметь дело с русскими. Он хотел снимать в Чехии. За месяц до начала съемок он отказался от фильма, и вместе с ним ушел режиссер Пьер Акнин. Ситуация оказалась критической. Тогда Депардье сказал мне: «Есть только один режиссер, с которым ты успеешь сделать фильм в срок, — это Жозе Дайан». Она сразу согласилась, хотя до начала съемок оставался всего месяц. Но Жозе с ее потрясающей энергией — это настоящий танк!
культура: К тому моменту кастинг был завершен?
Фрилле: Дайан пришлось кое-что поменять. Николая II должен был играть Евгений Миронов, но он отказался из-за большой занятости. Зато сразу согласился Владимир Машков.
культура: А почему Вы предложили сыграть Александру Федоровну актрисе Фанни Ардан? Ей все-таки уже за шестьдесят.
Фрилле: Так захотела Жозе Дайан — это было одно из ее условий. Нет, она не диктатор, но любит все решать сама. Я тоже считал, что Фанни заметно старше императрицы, но ведь и Депардье на пятнадцать лет старше Распутина. Хотя во Франции нет другого артиста, которого бы отличали такие мощь и искренность вкупе с наивностью. В то же время в нем есть что-то мистическое, даже дьявольское.
культура: Для французов съемки в России — настоящее испытание?
Фрилле: Да. Но я хочу снимать только в России, потому что очень ее люблю. Я не считаю, что это так уж безумно сложно. Просто надо знать русский менталитет. Пожалуй, русским больше всего не хватает умения быстро работать, как на Западе, где каждый час съемок стоит очень дорого. Некоторые ваши актеры не привыкли к этому. Если Машков и Депардье все схватывали на лету, то другим нужны были репетиции, советы режиссера. И еще — французы все-таки привыкли к комфорту, которого в России не было. Например, переодеваться приходилось где-то за грузовиком. Но трудно было только в первую неделю, потом все образовалось.
культура: Сколько времени продолжались съемки?
Фрилле: 28 дней. Для Франции это обычные сроки. Особенно для Депардье, который снялся более чем в 200 фильмах. Ему не надо делать по пятнадцать дублей. И Жозе Дайан, автор сотни картин, безошибочно знает, как надо снимать.
культура: Наверное, тон задавал Депардье? Звезда капризничала?
Фрилле: Совсем нет. Он работает и никогда не делает замечаний другим. Напротив, может помочь, объяснить, подсказать. Жерар совсем не капризный — ни как актер, ни как человек. Он широкий и щедрый, ко всем относился по-доброму, заражал своей энергией.
культура: Ну и заинтересовал ли французов «Распутин», показанный по телевидению на католическое Рождество?
Фрилле: Фильм посмотрели 2,6 миллиона зрителей — хороший результат, учитывая острую конкуренцию каналов. Это значит, что есть интерес и к России, и к Распутину. И не только во Франции. Мы надеемся продать картину 50 странам.
культура: Какой же Распутин получился у Депардье?
Фрилле: Мы хотели показать его силу, сомнения, слабости. В картине нет его героизации, но Распутин вызывает симпатию. Был ли он самозванцем или провидцем? На мой взгляд, это был человек из глубинки, наделенный необыкновенными способностями. Благодаря Жерару «Распутин» — больше чем костюмированный исторический фильм. Для меня это размышления о человеческой душе с ее противоречиями и безумием. В отличие от русских западный зритель практически ничего не знает о «сибирском старце». Может, теперь и русские увидят другого Распутина.
культура: В чем новизна Вашего подхода?
Фрилле: В фильме есть элементы триллера, полицейского расследования, позволяющие понять, почему многие желали гибели Распутина. Мы использовали новые факты о возможной причастности британских спецслужб к его убийству. Распутин оказался в центре международных заговоров и интриг, в которых ничего не понимал. Сегодня мы можем по-новому взглянуть на некоторые события тех лет и увидеть, почему иностранные агенты стремились его опорочить.
культура: Как Вы думаете, какие отношения связывали Распутина с царицей?
Фрилле: Не найдено никаких свидетельств того, что между ними была физическая близость. Их связывали, скорее, мистические узы.
культура: Когда фильм выйдет на экраны в России?
Фрилле: Этого не знает никто. Думаю, подготовка начнется после президентских выборов. На это потребуется три месяца. «Распутин» выйдет на экраны не раньше лета или даже осени 2012 года.
культура: Жан Рено тоже намерен воплотить образ Распутина...
Фрилле: Почему бы и нет? Но это будет совершенно другой Распутин — более коммерческий, американизированный, соответствующий стереотипу. У Жана Рено нет такой энергетики и внутреннего горения, которые отличают Жерара. Рено хорош в ролях борца за справедливость или бандита. Но едва ли он подходит для такого сложного персонажа, как Распутин.
культура: Теперь Депардье утверждает, что чувствует себя русским. Наверное, его экспансивные заявления не стоит принимать за чистую монету?
Фрилле: Он не преувеличивает. Говорить о «русской душе» слишком банально, но Жерар близок к русским по темпераменту. Он чрезмерен в проявлении чувств. И очень любит русскую литературу.
культура: Вы с Депардье беретесь за крестьянского царя Пугачева?
Фрилле: За пределами России Пугачева никто не знает. К тому же в Советском Союзе его считали героем, подобием революционера, который стоял во главе крестьянского бунта. Но когда читаешь пушкинскую «Капитанскую дочку», видишь, что он был скорее бандитом, которым, видимо, как и Распутиным, манипулировали. Сейчас мы размышляем о том, каким должен быть его образ. Наверное, он был человеком безжалостным и жестоким, насильником, немного безумным и одновременно идеалистом.
культура: «Пугачева» тоже собираетесь снимать в России?
Фрилле: Да. Там будет много батальных сцен, и в фильме снимутся русские актеры. Сейчас мы занимаемся кастингом. Екатерину Великую сыграет немецкая актриса. Съемки начнутся в конце года, но кто будет режиссером, пока не знаю. Фильм, скорее всего, будет называться «Казачий бунт».
культура: В свое время Депардье говорил мне, что мечтает сыграть Дмитрия Карамазова.
Фрилле: В «Братьях Карамазовых» Жерар теперь мог бы сыграть только Федора Карамазова — отца. Что же касается «Преступления и наказания», то Жерару очень хотелось бы исполнить роль следователя Порфирия Петровича.
культура: Ваша продюсерская фирма называется B-Tween, то есть «между» или «посредник». Какую посредническую миссию Вы выполняете?
Фрилле: Мои прадеды Иосиф и Михаил Каганские покинули Россию в начале 20-х годов прошлого века и создали во Франции продюсерскую фирму General Production. Они всегда были связаны с Россией, продюсировали картины «Пиковая дама», «Преступление и наказание» и другие. В 30-е годы они создали фирму «Титра-Фильм». Продюсером была и моя бабушка — Нина Каганская, которой сейчас 90 лет. Ее компания делала французские титры для всех советских лент, а сама она ездила на московские кинофестивали. Эту эстафету подхватили мои родители, а затем и мы с братом. Я с раннего возраста бывал в России, жил в Москве, знаю русский язык и русскую культуру. Я уже 20 лет работаю в России, а четыре года назад создал B-Tween. «Распутин» — наш первый проект. Это одновременно фильм и французский, и русский. Мне кажется, нам удалось найти баланс между двумя странами.
культура: Какие еще у Вас русские проекты?
Фрилле: Я хочу снять картины о Николае I и о Столыпине. Наконец, я собираюсь подготовить для российского телевидения программу, посвященную двухвековому присутствию русских во Франции. Кроме того, я намерен работать с бывшими советскими республиками — Казахстаном, Азербайджаном. Вы улыбнетесь, но во всех моих проектах участвует Депардье. Это совместный с Казахстаном фильм «Голос степей» режиссера Ермека Шинарбаева, а с Азербайджаном мы снимем документально-художественную ленту о путешествии Александра Дюма на Кавказ. Жерар второй раз будет играть автора «Трех мушкетеров» (в 2009 году он снялся в ленте Сафи Неббу «Другой Дюма». — «Культура»).
культура: Почему русские фильмы и актеры на Западе практически неизвестны?
Фрилле: Мне кажется, нынешнее русское кино, и прежде всего авторское, иностранцам трудно понять. Они не знают русскую психологию. Конечно, есть замечательные фильмы — не буду оригинальным, если назову работы Сокурова и Звягинцева. Но многие картины — например, боевики, подражающие американским, — не представляют никакого интереса. Сам я люблю русские комедии. Кстати, несмотря на скромные усилия, которые вы тратите на продвижение ваших фильмов во Франции, они все-таки неплохо идут.
культура: Где проще найти деньги на производство фильма — во Франции или в России?
Фрилле: В России вы найдете деньги, если ваш проект нравится, а во Франции — если он выгоден с экономической точки зрения. Иными словами, в России подход более романтический, а во Франции — прагматичный. Во Франции кино финансирует публика — два евро с каждого проданного билета идут на производство фильмов. Средства выделяет и Национальный центр кинематографии. В России же деньги дает в основном правительство.
культура: Только что создана Российско-французская академия кино. Будет ли она, с Вашей точки зрения, эффективной?
Фрилле: Я не очень хорошо понимаю, в чем ее цель, хоть и являюсь ее членом. Едва ли она даст какие-то результаты, потому что русская и французская системы финансирования совершенно различны. Наше правительство не может выделять средства для совместного производства картин — я не совсем понимаю, как академия будет финансироваться с французской стороны.
