Денис БОЧАРОВ

10.04.2024

Издательство «У Никитских ворот» выпустило стихотворный сборник «Глаза Анны», на страницах которого представлены произведения немецких поэтов — от классиков до современников — о мире. «Культура» поговорила с автором переводов стихотворений писателем Владимиром Фадеевым.

— Выпуск этой книги весьма актуален: очевидно, что ее выход напрямую связан с событиями на Украине. Или идея имеет более глубокие корни?

— Мысль возникла вскоре после того, как началось все это безобразие в наших взаимоотношениях с Западом. Просто мы довольно долго раздумывали над самой формой подачи: выпускать очередной сборник патриотических стихов нам не хотелось, необходимо было найти какой-то нетривиальный ход.

Помог случай. У моего знакомого Вильфрида Хандверка, с которым мы сотрудничали в рамках одного русско-немецкого предприятия, родилась дочка. Он посвятил ей стихотворение «Глаза Анны», давшее в итоге название всему сборнику. Наши общие друзья попросили меня это стихотворение перевести на русский язык. И тут меня осенило: я предложил сделать целую книгу стихов немецких поэтов о мире. Тема была выбрана не случайно, потому что очень многие жители Германии, в особенности восточной ее части, совершенно не разделяют того, что творят Анналена Бербок и ей подобные.

Мои немецкие друзья, с которыми я учился в одной группе на кафедре атомных станций МЭИ, с энтузиазмом поддержали мою инициативу. А Уве Дюрэк, выступивший в итоге составителем данного сборника, является председателем общества книголюбов. Весь прошлый год мы трудились над воплощением идеи в жизнь. Конечно, специальная военная операция подхлестнула нас, наполнила новыми злободневными эмоциями. За сравнительно небольшой отрезок времени мы проделали колоссальную работу, я очень много стихотворений отбраковал, немецкие ребята взяли на себя основную часть финансовых вопросов — таким образом эта книга и появилась.

Мы почувствовали, что такая книга сейчас нужна, как никогда. Из сложившегося чудовищного клинча надо как-то выходить: политики все не сделают, необходима дополнительная энергия, исходящая, как говорится, «от низов».

— Ровно эту же мысль высказывает поэт Тино Айсбреннер. В своем предисловии к книге он пишет: «Искусство объединяет людей, рассказывает об образе жизни, о счастье и горе, темпераменте, чувствах, мыслях, философии и поэзии жизни. Если не справляется политика, то объединению народов должно служить искусство». Сказано красиво, но действительно ли искусству по силам справиться со столь непростой задачей?

— Это можно выяснить только опытным путем. Но просто сидеть и ничего не делать нельзя, согласитесь. У обычного человека не так много орудий — средств для выражения собственной позиции. Он может либо «благословлять» политиков, принимая участие в выборах, либо обращаться к творчеству. Чему, как не искусству, человек способен доверить свои надежды и чаяния, чтобы как-то повлиять на ход событий?

Мы, конечно, можем выйти на улицу с плакатами «Миру — мир!» и стоять там. Нет, выпустить достойную книгу, написать хорошую песню, снять толковый фильм, поставить качественный спектакль — это, по-моему, куда полезнее и действеннее. Я литератор и на своем месте стараюсь делать то, что могу.

— Бесспорная ценность книги заключается в том, что повествование ведется параллельно на двух языках: как авторский текст участников проекта, так и сами стихи поданы на немецком и русском. Это было сделано с далеким прицелом: выпустить «Глаза Анны» и в Германии тоже?

— Да, мы очень надеемся познакомить немецкого читателя с нашим сборником. Мне представляется, что там эта книга может быть востребована даже больше, чем у нас. Сейчас раздумываем над тем, как бы ее переправить в Германию, поскольку именно издать ее там в нынешних обстоятельствах вряд ли удастся. Проблем, сами понимаете, очень много. Но мы активно обзваниваем различные транспортные компании, и, думаю, первые шестьсот экземпляров в ближайшее время в Германию отправятся.

— Внутренним лейтмотивом книги является мысль, что Россия исторически связана с Германией крепкими духовными узами.

— Об этом можно рассуждать очень долго, ведь русско-немецкие связи — история, уходящая корнями в далекое прошлое. Если не вдаваться в дебри, то можно обобщить, что немцы, прежде всего, конечно, восточные, — это те же славяне. Мы всегда очень хорошо друг друга понимали.

Могу проиллюстрировать на личном опыте. В моей институтской группе было двадцать два человека, из которых десять немцев. И когда они, по мере изучения русского языка, стали знать его очень хорошо, мы почувствовали, что между нами нет почти никакой разницы. Немецкие студенты вместе с нами ездили в стройотряды, делали то же, что и мы, — словом, считали себя русскими. Между нами была глубинная связь...

До двух мировых войн самый крупный товарооборот у России был именно с Германией. Грубо говоря, мы их кормили, а они нас снабжали тем, что нам было необходимо для промышленности. Но главными подстрекателями и инициаторами этих глобальных конфликтов выступили, как известно, не немцы, а англосаксы — эти ребята вообще неплохо поднаторели в вопросах стравливания народов и решения собственных политико-экономических задач чужими руками.

Да, сейчас судьба нас вновь развела, и надо опять искать «обручи», что стягивали бы народы, между которыми общих моментов куда больше, чем разногласий. И делать это необходимо сообща.

— Ошибочно было бы, наверное, предполагать, что простые люди стремятся к гармоничному сосуществованию только в России и Германии — мир нужен всем. Нет ли идеи развить данный проект и вслед за сборником немецких поэтов о мире выпустить подобные же книги английских, французских, итальянских мастеров художественного слова?

— Это прекрасная идея, но для ее воплощения в жизнь у меня, к сожалению, нет необходимых тесных связей. Уверен, если бы кто-то нашел горячую англоговорящую или франкоязычную поддержку «с той стороны», если бы кто-то занялся тщательным отбором соответствующих стихотворений, подобное начинание не осталось бы незамеченным.

Я бы лично с большим энтузиазмом взялся за переводы стихотворных «книг-билингв» о мире, посвятив этому львиную долю своего времени, поговорил бы с руководством Союза писателей о поддержке, чтобы подобные издания, пронизанные единой тематикой, выходили. Это было бы замечательно.

— Исходя из сказанного вами, полагаю, что вы не только немецкий знаете. Давно ли вообще занимаетесь переводческой деятельностью?

— Скажу вам откровенно, я и немецкого-то толком не знаю, и переводческой деятельностью до настоящего проекта практически не занимался. У меня вышло порядка двадцати книг, среди которых один большой роман, несколько повестей, а также одиннадцать поэтических сборников.

Мне кажется, для хорошего перевода стихотворного произведения глубинное знание языка — не главное. Куда важнее — мастерство поэтическое. Плюс неравнодушное отношение к тому, о чем пишешь. Для любого автора, работающего со стихотворным словом, на первом месте стоит поэзия. В противном случае получится подстрочник. Например, знаменитые гамзатовские «Журавли» никогда не стали бы тем, чем стали, будь они переведены на русский дословно и буквально...

Если мы, например, зададимся целью найти англоговорящего переводчика для предполагаемого издания сборника, о котором мы говорили, то шансов найти мастера, являющегося в одном лице и переводчиком, и поэтом, и человеком, увлеченным самой идеей, ничтожно мало. Идея в нашем случае, то, во имя чего весь сыр-бор затевался, — наиважнейшее условие. А от обыкновенных переводов, сделанных человеком, который не болен по-хорошему темой, проку мало. Если нет азарта, то, знай ты хоть двадцать языков, достойного результата не получится.

Я, кстати, в ходе работы над книгой, постоянно консультировался с немецкими товарищами: они что-то подсказывали, поправляли, советовали. И в результате проделанной мною работой остались довольны, как, впрочем, и многие наши соотечественники. Отмечают, что в моих строках точность перевода и качество поэзии на весьма достойном уровне.

— Наверняка для того, чтобы составить такую мини-антологию миролюбивой немецкой поэзии, назовем ее условно так, вам пришлось перелопатить уйму поэтических сборников?

— Само собой. Мне здесь неоценимую помощь оказал составитель Уве Дюрэк, поэтому в книге он указан одним из соавторов. Мы хотели представить немецкую поэзию о мире в движении, показать, как она развивалась на протяжении трех веков. Не случайно поэтому первое стихотворение (за исключением упоминавшегося выше произведения «Глаза Анны»), «Мысль о войне», создано пионером немецкой поэзии Фридрихом Готлибом Клопштоком, который родился в 1724 году — то есть ровно триста лет назад.

А заканчивается сборник стихотворением Вольфганга Биттнера «Нет войне!», последнюю строфу из которого я переводить не стал — вместо нее включил фрагмент знаменитого стихотворения Евгения Евтушенко «Хотят ли русские войны». Дабы подчеркнуть главную мысль книги: ни русские, ни немцы войны не хотят. Она вообще никому не нужна, кроме тех, кто на ней зарабатывает.

Мир — это самая большая ценность. Но проблема часто заключается в том, что простых людей не слушают либо намеренно не слышат. Любой среднестатистический немец вам скажет, что сегодня ему голос подать не позволяют. Если то, что сегодня мы наблюдаем на Украине, произошло за тридцать лет, то в Германии, преимущественно в западной ее части, этот вредоносный шлейф тянется с 1945 года. Но нормальные люди, которые еще не безнадежно оболванены, мечтают о мире. И для них, повторюсь, наша книга окажется важной и своевременной.   

Фотография: Всеволод Ермаков/предоставлена Владимиром Фадеевым