17 июня музей-усадьба Л. Н. Толстого и Samsung Electronics объявили long list премии «Ясная Поляна» в номинации «Современная русская проза».

Члены жюри отмечают удивительное разнообразие, касающееся и жанра, и авторского пула, и формата. Если в предыдущие годы премиальные комитеты упрекали в некотором конформизме (в числе финалистов могли оказываться схожие по тематике исторические романы и биографии), в нынешнем списке «Ясной Поляны» расцветают долгожданные сто цветов: остросоциальная проза, семейные хроники, антиутопии, фантасмагории и даже сборники рассказов, прежде до финиша не добиравшиеся. По негласной традиции рецензенты предпочитали иметь дело с крупными формами, а малые не замечали.

В общем, смотр обещает интригу, и хотя, в чем ее соль, можно будет понять только после объявления короткого списка, ряд любопытных тенденций прослеживается уже сейчас.

Камертон сезона во многом определила долгожданная книга Михаила Елизарова: есть ощущение, что наши авторы хотят по-новому расслышать жизнь, придавая дополнительный объем бытовым явлениям и предметам и перемещая их в загадочный хронотоп. Подобно тому, как в романе «Земля» мы имеем дело с приметливо описанной в деталях современностью, но на самом деле оказываемся на пороге кладбищенского метавремени, экзистенциальным путешествием на край ночи, несмотря на явную привязку к фактам, становится «Некоторые не попадут в ад» самого именитого претендента на «Ясную Поляну» Захара Прилепина. Настолько опустошенным его еще не видели, и даже саморазоблачительная «Черная обезьяна» смотрится подростковым фарсом на фоне этой пронзительной донбасской исповеди.

Среди довольно известных номинантов — Шамиль Идиатуллин с его полифоничной семейной сагой «Бывшая Ленина», поэт и прозаик Тимур Кибиров с ироническим панегириком «Генерал и его семья», популярная Дина Рубина с масштабным, отчасти костюмным, отчасти ностальгическим, но едва ли лучшим ее романом, трилогией «Наполеонов обоз», и питерский филолог Андрей Аствацатуров с очередной серией его самоигральной литературной фальш-автобиографии «Не кормите и не трогайте пеликанов», в которой полюбившийся всему прогрессивному человечеству городской невротик Аствацатуров-персонаж переживает довольно унылые времена, бесцельно блуждая с камерой по дождливому Лондону. 

Постмодернистский жанр житийной литературы, заданный теперь уже хрестоматийным «Лавром» Евгения Водолазкина и весомым «Тайным годом» Михаила Гиголашвили продолжает Константин Ковалев-Случевский с изданной в « ЖЗЛ» монографией «Николай Чудотворец. Санта Клаус и Русский Бог: Хожение в Житие». Замечена попытка мифологизации героев из не столь отдаленного прошлого — книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским». Любопытна в этом списке сталкивающая мифологемы книга Сергея Белякова «Весна народов: русские и украинцы между Булгаковым и Петлюрой».

Необычно и присутствие в лонг-листе входящих в литературную моду антиутопий — «Средняя Эда» Дмитрия Захарова и «Московская стена» Петра Власова и Ольги Власовой. Авторы книг для подростков предчувствовали крах цивилизации — они погружают читателя в постапокалиптический мир, где единой Европой управляют ультраправые, а Москва, ставшая базой для европейской армии, обнесена тридцатиметровой стеной.