Петр АКОПОВ, публицист

21.04.2016

Известие о том, что окружной суд Гааги отменил вынесенное в июле 2014 года постановление гаагского же арбитражного суда о взыскании с России 50 млрд долларов по делу ЮКОСа, стало абсолютно неожиданным — ​шансы на это, как считалось, были очень невысоки. Тем не менее так произошло. 

Адвокаты бывших хозяев ЮКОСа еще будут обжаловать вердикт, но сам Ходорковский уже намекнул, что видит в действиях голландцев политику, написав в своем твиттере: «Запад решил ослабить давление» на Россию. И он прав — ​нынешнее решение суда носит совершенно политический характер, равно как и отмененное постановление гаагского арбитража. Просто политика изменилась, точнее, начала меняться. Курс на изоляцию, блокаду, конфронтацию с нашей страной признан европейскими элитами провалившимся, и теперь они пытаются аккуратно выйти из него, но так, чтобы не вызвать гнева США и сохранить «атлантическую солидарность».

Ясно, что «Россия может жить и без Европы» (цитата из статьи в «Форбс», посвященной российским продовольственным антисанкциям). Европе это не нравится. Не потому, что так важно продавать нам сыры, а потому, что участие в англосаксонской попытке наказания России способно привести к отказу от совместных с нами стратегических проектов (а это не только энергетика) и к переходу конфронтации из стадии временной в постоянную, хроническую. Что, в принципе, не отвечает интересам самих европейцев — ​это прекрасно понимают даже нынешние, в целом проатлантические правительства в Берлине, Париже, Риме.

По сути, «штраф за ЮКОС» был частью санкций — ​и его отмена лучше всего свидетельствует о запуске их пересмотра. В отличие от санкций, введенных под открытым давлением США и оформленных решением Евросоюза, принятое вскоре после этого постановление о взыскании с России огромной суммы юридически не являлось продолжением кампании по давлению на Москву, пусть и преследовало те же цели. Но именно в силу формальной автономности отменить его оказалось гораздо проще — ​что мы и увидели.

Само по себе удовлетворение иска ЮКОСа стало беспрецедентным — ​для этого не было никаких серьезных юридических оснований. Собственно, их отсутствие и позволило достаточно легко аннулировать решение арбитража (что, кстати, произошло впервые за 20 лет) — ​окружная инстанция указала, что это дело вообще находилось вне компетенции арбитражного суда. Россия не ратифицировала Энергетическую хартию, на основании которой истцы выставили претензии, — ​так что при чем здесь Гаага? Кроме того, указанная хартия защищает иностранные инвестиции в энергетику того или иного государства — ​к этому и апеллировали истцы. Однако в случае с ЮКОСом за офшорами стояли российские граждане, которые «вкладывали» деньги в свою же страну. То есть и с этой стороны сплошное надувательство. Не говоря уже о том, что хозяева ЮКОСа на самом деле даже и не вкладывали деньги, а уводили их — ​и из компании, и из РФ, еще и налоги не платили. Впрочем, все это имеет значение только для нас — ​Западу безразлично, кто и чего у нашего государства увел. Главное, что летом 2014-го требовалось давить на Россию — ​и рассматривавшийся много лет иск ЮКОСа был удовлетворен, да еще и с присуждением такой громадной суммы.

Россия никогда не признавала его законность и, естественно, не собиралась выплачивать никаких компенсаций. Но само существование подобного решения оказывало серьезнейшее влияние на российско-европейские отношения в целом. Ведь под угрозой ареста находилась собственность отечественных государственных корпораций за рубежом, их счета. Причем как в Европе, так и во всем мире — ​во Франции и Бельгии были арестованы некоторые российские активы, то же самое намеревались сделать в Германии, Великобритании, Штатах и даже Индии. Предпринимались попытки наложить арест на имущество и счета «России сегодня» и РПЦ. И хотя большинство из них было отбито, понятно, что и без того осложненные санкциями экономические отношения со Старым Светом загонялись в очень тяжелую ситуацию. Под угрозой оказывались и европейские партнеры российских компаний — ​так, буквально на днях во Франции наложили арест на счета местных фирм, сотрудничающих с «Роскосмосом». И хотя вскоре его сняли, было очевидно, что вести нормальный бизнес в таких условиях невозможно. Он в этом случае становился заложником геополитики — ​«гаагский штраф» использовался как способ давления на Россию, а вовсе не являлся «спором хозяйствующих субъектов».

Убрав гаагский барьер, Европа демонстрирует желание не просто сохранить, но и восстановить экономические связи с РФ — ​хотя понятно, что это лишь первый шаг. Даже для снятия ареста с уже попавших под «санкции» российских активов необходимы время и иски — ​автоматически ничего не произойдет. Однако важно, что исчезнет дамоклов меч новых арестов, значит, можно заниматься делом, а не придумыванием различных лазеек, позволяющих обойти ненужные ни европейцам, ни русским препоны. Следующим испытанием станет июньское продление санкций против России — ​в ЕС ожидается бурная и на этот раз публичная дискуссия между сторонниками и противниками их сохранения. При самом неблагоприятном развитии они будут продлены до декабря, с оговоркой, что это делается в последний раз. Оставлять основной пакет санкций на 2017-й, год выборов во Франции и Германии, элиты этих стран уже не могут себе позволить.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции