Памяти Николая Боярчикова
23.03.2020
Ушел из жизни Николай Боярчиков — хореограф-легенда, народный артист России, лауреат Государственной премии. Один из самых ярких представителей поколения балетмейстеров, активно ворвавшихся на балетную сцену в 60-70-е годы прошлого столетия.
С его именем связаны головокружительные взлеты Пермского академического театра оперы и балета имени П.И. Чайковского и Санкт-Петербургского театра оперы и балета имени М.П. Мусоргского (ныне Михайловский театр).Николай Боярчиков работал в Перми шесть сезонов, с 1971-го, и до сих пор этот, в сущности, недолгий период вспоминают как «золотой век» уральского балета. В «эпоху Боярчикова» на афише появились новые спектакли, о пермской труппе узнал весь мир, в это время юные выпускницы школы Надя Павлова и Оля Ченчикова станцевали свои первые партии. Спектакль Боярчикова «Ромео и Джульетта» на музыку Сергея Прокофьева, поставленный в 1972 году, не сходил со сцены более 35 лет. Пермяки полюбили свой балет с юной азартной труппой, с утра к кассам театра выстраивались длинные очереди.
В 1977-м хореограф вернулся в родной Ленинград, в МАЛЕГОТ (так назывался театр до присвоения ему имени Мусоргского), творческую жизнь которого определял три десятилетия, сначала в должности главного балетмейстера, затем — художественного руководителя. Еще раньше, в допермские годы, выпускник вагановского хореографического училища Николай Боярчиков начинал здесь как характерный и гротесковый солист. В историю вошли созданные им образы — бдительной мамаши Марцелины в «Тщетной предосторожности» и обаятельного Хулигана («Барышня и хулиган»). На этой же сцене он дебютировал как хореограф постановкой остроумного балета «Три мушкетера» на музыку Вениамина Баснера.
Представить петербургский балет без «театра Боярчикова», а самого хореографа без Петербурга, невозможно. Он, петербуржец по рождению и воспитанию, впитал культуру города, его литературные мифы и строгую архитектуру, призрачные туманы и белые ночи.
В пространстве безмолвного искусства Боярчиков рифмовал контексты времен, в его спектаклях современные мысли проецируются на истории далеких эпох, выявляется их родство. Свой авторский театр Боярчиков построил на перекрестке самых разных стилей и жанров, его принято называть литературным. «Пиковая дама» и «Царь Борис» по Пушкину, «Женитьба» по Гоголю, «Макбет» по Шекспиру. Хореограф обращался к «Фаусту» Гёте и «Петербургу» Андрея Белого, «Разбойникам» Шиллера и «Тихому Дону» Шолохова. Каждый спектакль становился событием. Публика ценила многоактные эпические полотна хореографа, в которых сложная сценография и многофигурные мизансцены, развернутые ансамбли и страстные дуэты никогда не использовались для иллюстрации фабулы или красоты пластических орнаментов, они раскрывали метафизику смысла. В центре — всегда личность: будь то гордый Д'Артаньян в окружении лихих мушкетеров или вечный одинокий скиталец Фауст. Все главные герои — пытливые люди, рожденные для познания законов бытия, в которых неразрывны добро и зло, возвышенное и низменное, подвиг и предательство.
Зрители спешили на премьеры балетов Боярчикова не за развлечением. Спектакли требовали сосредоточенной работы мысли и особого внимания. И потому «театр Боярчикова» элитарен, далек от усредненных вкусов массовой культуры. Интеллектуальный мир его балетов не спешил сразу открывать все свои тайны и секреты — балетоманы с радостью смотрели один и тот же балет несколько раз.
Николай Николаевич никогда не жаловался на отсутствие новой балетной музыки, а удивительным образом находил интересные партитуры: многие спектакли рождались в соавторстве с композиторами-современниками, среди его творческих друзей Шандор Каллош, Николай Мартынов, Сергей Баневич, Александр Журбин, Леонид Клиничев, Марк Минков.
Немало сил Николай Николаевич отдавал педагогике, возглавлял кафедру хореографии Консерватории имени Римского-Корсакова. Учеников он любил, ими гордился и переживал, что канули в Лету времена, когда молодым сочинителям доверяли создание полнометражных произведений, теперь же «новому поколению балетмейстеров попросту негде показать себя, проверить свой талант, свои возможности». Боярчиков не только сетовал, но — действовал. Проводил конкурсы экспериментальных постановок и фестивали работ молодых хореографов. Его проект «Летящий во времени» был тоже посвящен молодым. К студентам-хореографам присоединились начинающие композиторы и воспитанники Академии художеств, будущие художники театра. Николай Боярчиков любил балетные соревнования и незадолго до ухода собирался, как всегда, на «Арабеск» в Пермь.
«Культура» дозвонилась до народного артиста СССР Владимира Васильева, художественного руководителя и председателя жюри конкурса «Арабеск» имени Екатерины Максимовой:
— Николай Николаевич Боярчиков — талантливый балетмейстер, преданный танцу и беззаветно любивший балет. Каждые два года на протяжении многих лет мы встречались с ним на конкурсе «Арабеск» в Перми — городе, где в годы Великой Отечественной, во время эвакуации, он начинал учиться классическому танцу; в театре, с которым связан ярчайший период его творчества. С нами он всегда был спокойным, мягким человеком, с потрясающим чувством юмора, и одновременно — высочайшим профессионалом, требовательным, внимательным, всегда с принципиальной и строгой оценкой, основанной на глубоком знании школы и традиций русского балета. Какое счастье было работать с ним в жюри! Как нам теперь будет не хватать его замечаний, его рассказов и баек из балетной жизни. Как жаль, что уходят наши мастера, а с ними и замечательная эпоха, в которой Балет и Театр были нашей жизнью, а не только профессией. Соболезную всем его близким и, прежде всего, чудесной супруге, с которой они были такой гармоничной и неразлучной парой. Светлая память!
Фото на анонсе: ТАСС / Александр Демьянчук