Почему десантирование надо предпринимать непременно ночью? Потому что днем любой скажет, что он пребывает в родимых краях. Угадает безошибочно, ибо нигде в мире не увидишь, чтобы истинное великолепие не варварами или захватчиками, но своими руками было разграблено, побито и разрушено до беспредельной степени…
Всего в 30 км от федеральной трассы М7, на речке Судогда во Владимирской области стоит деревня Муромцево. Во второй половине XIX века, когда Россия вошла в полосу бурного экономического подъема, отставной гусарский ротмистр и промышленник граф Владимир Семенович Храповицкий, внук гражданского губернатора Санкт-Петербурга, заключил во Франции пари, что построит в Муромских лесах усадьбу, не уступающую замкам Луары. Когда компаньон-француз прибыл во Владимирскую губернию, то изрядно удивился, что граф воспроизвел его родовое имение. Наш гусар небрежно бросил: «Это конюшня, а рядом мои свинки живут. Настоящий замок — в парке, у пруда». Замок графа Храповицкого, построенный исключительно из стройматериалов с собственных заводов, — копия одного из дворцов Версаля.
Такого архитектурного пиршества в неоготическом стиле даже в богатом на дворцы Питере — еще поискать! Замок построен известным архитектором Петром Бойцовым, чьи творения знакомы многим: Центральный дом литераторов на Поварской, посольство Италии в арбатских переулках, где эсер и чекист Блюмкин убил германского посла Мирбаха. Архитектор Бойцов, к слову, был женат на сестре революционера и мебельного магната Николая Шмита.
Во дворце Храповицкого насчитывалось более 80 комнат, и каждая, как в Петергофе, была отделана по особому проекту — Зеркальная, Янтарная, Малахитовая, Голубая, Розовая... Замок освещался золочеными светильниками в византийском стиле от Берто, этажи соединялись мраморными лестницами, в доме были устроены туалетные комнаты с ваннами и бассейном из модной мастерской братьев Ботта. Украшением интерьера стала коллекция картин, ковров, гобеленов, старинного оружия и рыцарских доспехов, скульптуры Ботта, севрские вазы, фарфор, зеркала, бронза от императорского поставщика Эберта, столовое серебро от Карла Фаберже…
Неугомонный граф разбил чудесный дендропарк, где заботливо взращивались экзотические, невиданные в северных широтах растения. На птичий двор привезли диковинных птиц со всего мира. За разведение гусей китайской породы графу была присуждена серебряная медаль министерства земледелия. Персики и ананасы граф Храповицкий, предваряя селекционные подвиги Мичурина, круглый год отправлял к императорскому столу. Каскад водоемов повторял фонтаны Петергофа, домашний театр был двойником Мариинского. Стоит ли говорить, что просвещенный граф не был чужд технического прогресса? Усадьбу соединяли с миром железная дорога, телеграф, телефон (последний применялся и для связи внутренних служб).
Убранство усадебной церкви было столь же роскошно. Серебро — от Фаберже, канделябры, крест и утварь — от дома Соколова. Мастерская Медведева изготовила иконостас с работами школы Васнецова, настенную роспись выполнил художник Август Томашки.
После революции граф Храповицкий, разглядев, с кем имеет дело, составил детальную опись своего имущества. Дворец был национализирован, и все артефакты бесследно разъехались по музеям и учреждениям. В замок вселился лесной техникум. Мне приходилось слышать веселые рассказы пожилых выпускников техникума о бескомпромиссных спортивных баталиях в залах и покоях дворца.
Но настоящая трагедия случилась, когда техникум переехал в новое здание, а замок Храповицкого на рубеже 1970-1980-х оказался бесхозным. Свинки, чьих предков подкармливал граф, проявили свою натуру. На многих домах в Муромцево и окрест красуются изразцы и кирпичи с вензелями графа, пруды исчезли, пышный дендропарк вырублен и застроен под дачи. В замок войти страшно — по обвалившимся лестничным пролетам можно гулять только каскадеру. Не разрушен только птичий двор, где тренер с Кавказа открыл школу боевых искусств.
Указом Президента РФ № 176 от 20.02.1995 усадьба «Муромцево» охраняется государством как памятник архитектуры и объект культурного наследия федерального значения. В состав усадьбы входят 20 памятников культурного наследия. Но в чем состоит государственная охрана, понять невозможно. Руины Дрездена выглядели более пристойно после авианалета союзников…
Четыре года назад, когда я впервые приехал в замок Муромцево, моим гидом был 14-летний Влад Шумилов. Для местных мальчишек экскурсии были основным и надежным источником дохода — машины охотно заворачивали в замок с федеральной трассы. Легенд сложилось множество, и при некоторой фантазии не возбранялось присочинить леденящие подробности. Влад Шумилов работал с душой, интересовался историей и презирал конкурентов, которые воровали у него сюжеты, материала не знали и называли революцию реставрацией... Отец Влада завел другую семью, денег было негусто. Влад подрабатывал на местной лесопилке и копил деньги на мобильный телефон. Помню, на прощание я спросил у своего гида, кем он хочет стать. Может, в историки пойти, ведь опыт имеется?
— Сколько в историю ни заглядывай, там одни воры, — ответил Влад Шумилов. — Пойду на лесопилку. Главное — не спиться. Меня однажды в детскую комнату милиции забрали, когда на туристах заработали и водку у графа в каминном зале пили.
На сей раз, убедившись, что замок в Муромцево находится в прежнем запустении, я решил найти старого знакомого. Влад приехал на скутере китайского производства, что свидетельствовало о материальном благополучии. Развернутые плечи, независимый вид. Школа позади, впереди техникум и надежная профессия автослесаря. Хотя история Влада по-прежнему интересует, и знает он ее «уж получше школьной учительницы», идти в эту профессию — по ее безденежью — глупо.
Сверстники взирают на Влада, вставшего на твердую стезю, с неподдельным уважением, которое еще больше укрепляется его синей футболкой с гордой надписью МЧС. Влад сдержанно сообщил, что на настоящих бедствиях бывать не приходилось, пока на подхвате. Я высказал догадку, что интерес к МЧС связан с многолетним наблюдением разбитой усадьбы. Владу эта версия понравилась, и он принял ее на вооружение.
Что касается перспектив усадьбы Храповицких, Шумилов высказался определенно: судьба замка зависит от властей, а властям все по барабану, потому что украсть уже нечего, только затраты. Относительный порядок поддерживают местные пацаны, которые время от времени без всякой агитации устраивают субботники на развалинах. Но проходит время — и туристы опять оставляют горы мусора.
Как отравленный политическими диспутами столичный житель, я спросил у Влада Шумилова на прощание, за кого он собирается голосовать на своих первых выборах местной администрации?
— Какой смысл голосовать? — ответил лучший экскурсовод разрушенного замка. — Если что не разворуют, то сгниет и развалится. Всем всё безразлично.
Забыл сказать: сам граф Храповицкий в 1917 году, оставив свинкам опись имущества, уехал во Францию, где замки стоят крепко. И наши туристы пребывают в восхищении от чужого мастерства.
