Утешение на краю
05.12.2013
В Большом зале консерватории Госкапелла воспела Малера и его современников.
С музыкой этого композитора весь прошлый век происходили метаморфозы. При жизни Густава Малера обвиняли в непрофессионализме, пошлости идей, «дегенеративности», потом пришло осознание грандиозности его послания человечеству. Дирижер Леонард Бернстайн, провозглашая победу Малера в статье «Его время пришло», писал о двойственности чувств в его симфониях, о конфликте «между любовью к жизни и отвращением к ней; между безумным желанием вознестись на небеса и страхом смерти», об иронии, «слишком горькой для того, чтобы ее принять; об избытке сентиментальности…» И, конечно, говоря о Малере, нельзя не вспомнить невероятной красоты Адажиетто, удерживающее нас на краю пропасти и несущее вечное утешение.
Валерий Полянский, не в первый раз исполняющий в своих программах сочинения композитора, теперь заявил двухгодичный цикл «Густав Малер и его время». Вторым героем нынешнего филармонического абонемента стал юбиляр этого года, Сергей Рахманинов. Оба композитора, кстати, творчески пересекались: в Нью-Йорке Малер дирижировал американскую премьеру Третьего фортепианного концерта Рахманинова, где солировал автор. Во второй половине сезона нам предстоит услышать этот шедевр в интерпретации британского пианиста Питера Донохоу рядом с малеровской «Песней о земле». А пока Госкапелла впервые в России исполнила Десятую симфонию в реконструкции дирижера Рудольфа Баршая.
Как известно, тяжелое заболевание и ранний уход из жизни помешали Малеру завершить партитуру. Оставив большое количество набросков, композитор словно бросил вызов потомкам, приглашая разгадать его замысел. Судя по отдельным ремаркам и заголовку Purgatorio (Чистилище) в эскизе третьей части, автор размышлял над образами «Божественной комедии» Данте, мысленно совершая вместе с Вергилием путь по девяти кругам ада и возносясь в небесный рай с Беатриче. Взлеты и падения, столкновение состояний и настроений — от отчаянно-меланхоличных до восторженно-прекрасных — нашли точное воплощение в игре оркестра Госкапеллы.
В декабрьской программе Малера предварили хоровые партитуры Рахманинова. В кантате «Весна» и особенно в «Трех русских песнях» Полянский замечательно высветил их исповедальность, столь важную и для австрийского классика. А затем наступил черед Пятой симфонии. Возгласы трубы, открывающие это великое произведение, наэлектризовали слушателей. Напряжение, шквал эмоций, исходивший от дирижера и оркестра, захлестывал зал на протяжении часа звучания музыки. Сколько волнующих моментов было пережито, как нежно пели скрипки об утраченных иллюзиях, какая мучительная борьба за духовные идеалы разворачивалась пред нами, разрешившись в итоге обретением внутренней гармонии...