Своими размышлениями об этом с «Культурой» делится председатель Комитета Госдумы РФ по международным делам, руководитель российской делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) Алексей ПУШКОВ.
Когда 12 июня было объявлено «Днем принятия декларации о государственном суверенитете России», или, как его обычно называли, «Днем независимости», это выглядело смехотворно. Подобный идеологический выверт отвечал мышлению лишь очень узкой части российской политической элиты, мыслящей, как Андрей Козырев и другие ближайшие соратники Бориса Ельцина. Но народ и значительная часть интеллектуальной элиты России отлично понимали, что 12 июня — это черный день в отечественной истории, когда Москва фактически провозгласила независимость от своих собственных достижений последних столетий. Попытка заставить граждан гордиться тем, что страна утратила территории, которые были присоединены и освоены трудами десятков поколений, была заранее обречена на провал.
Появившееся в 1998 году название «День России» — намного более подходящее для этого праздника. Хотя вплоть до недавнего времени все равно оставалось непонятным, что же мы отмечаем 12 июня? Празднуем то, что Россия утратила свои территории? Или то, что страна ушла от тоталитарной коммунистической системы?
Но ведь и последнее было омрачено тем, что в 90-е годы мы вместо вожделенной демократии получили лишь новый вид диктатуры, которую наиболее ярко продемонстрировали президентские выборы 1996 года.
Однако в последние годы у Дня России появился новый смысл. Теперь мы можем праздновать тот факт, что наша страна устояла как единое государство.
Россия смогла сохранить регионы, в которых были открытые сепаратистские выступления. И одно это стало серьезным достижением, поскольку югославский сценарий для нашей страны был отнюдь не заказан. Более того, и внутри России, и извне существовали силы, которые подталкивали нас в этом направлении. Так, известно, что российскому руководству настойчиво рекомендовали вести переговоры с лидером чеченских сепаратистов Масхадовым, который готов был договариваться лишь об отделении от России. Да, мы сохранили единство страны немалыми жертвами, но их порядок несопоставим с сотнями тысяч погибших и миллионами беженцев, которые стали трагическим итогом распада той же Югославии. Россия смогла этого избежать.
Сегодня появилась еще одна очень серьезная причина отмечать День России. Заключается она в том, что наша страна постепенно становится центром притяжения для других государств. После длительного периода колебаний и шатаний, когда мы искали, к кому бы прислониться и чуть ли не официально декларировали собственную несамостоятельность устами таких фигур, как Чубайс или Гайдар и всего нашего праволиберального прозападного направления, мы, наконец, осознали, что нас не ждут на Западе. Россия в обозримой перспективе не станет ни членом НАТО, ни частью Евросоюза. Об этом мы говорили в свое время с приехавшим в Москву Романо Проди, который тогда возглавлял Еврокомиссию — высший орган исполнительной власти Евросоюза. В то время ему было за 60 лет, но он сказал прямо: «Ни при моей жизни, ни при Вашей (а я моложе Проди на 15 лет) присоединения России к ЕС не произойдет».
Но и на Востоке нас тоже особо не ждут: Япония входит в западный стратегический альянс, а Китай является самодостаточной державой, осуществляющей свое влияние не за счет каких-либо военных союзов, но исключительно благодаря собственному весу. Да, Китай может быть нашим союзником в целом ряде вопросов, но формализовать эти отношения он едва ли захочет: для Китая крайне важна «свобода рук».
Таким образом, в современных условиях у России остается единственный смысл ее геополитического существования, который диктуется нашей стране и ее географическим положением, и нашей многовековой историей: Россия может быть только самостоятельным центром силы и притяжения. В противном случае она утратит остатки и без того сильно поколебленного национального самосознания и неизбежно распадется на куски. Подчеркну: именно в сохранении национального самосознания, строящегося на представлении России как одной из ведущих держав современного мира, заключается единственная возможность сохранения суверенности и народа.
Сегодня мы начали реализовывать наше национальное самосознание в виде евразийских интеграционных проектов, которые наглядно демонстрируют, что Россия выходит из периода слабости и начинает утверждаться как центр силы. Нам удалось сделать нашу экономику привлекательной для других государств, в том числе таких серьезных постсоветских держав, как Казахстан. И если при таком лидере, как Назарбаев, эта республика вступила в Таможенный союз с Россией и Белоруссией и, более того, уже готова к вступлению в еще более близкий в интеграционном плане Евразийский союз, одно это говорит уже об очень многом. То же самое можно сказать и о Белоруссии, которая, несмотря на ряд конфликтов последних лет между Москвой и Минском, также активизировала свое участие в интеграционных процессах. Более того, даже на Украине сегодня усиливается интерес к этим процессам, и нельзя исключить, что через некоторое время она в той или иной форме к ним присоединится.
Даже объединение одних только России, Белоруссии и Казахстана позволяет нашему общему рынку перевалить за символическую цифру 150 миллионов жителей. Если же к этому объединению присоединятся Украина, Армения и некоторые среднеазиатские республики, мы получим более чем 200-миллионный рынок. И не будем забывать, что помимо экономической интеграции существует и интеграция военно-политическая в рамках ОДКБ, который, несмотря на определенные внутренние сложности, показывает серьезный потенциал России как центра притяжения в Евразии.
