Основатель деконструктивизма, страстный ниспровергатель основ и один из самых известных архитекторов современности — глава венского бюро Coop Himmelb(l)au Вольф Прикс рассказал в интервью «Культуре» о фантастических объектах, которые он создает для России.

— Как вы пришли к деконструктивизму?

— Сначала я решил стать архитектором. Это было закономерно: все мои предки занимались архитектурой или строительством. Я учился этому предмету и в Лондоне, и в Вене, и в Лос-Анджелесе. Конец 60-х — интересное время для искусства и архитектуры. Тогда в воздухе витал дух протеста. Молодые люди искали новые идеи, новые формы... Раньше понятие гармонии ассоциировалось с симметрией и всегда соответствовало законам гравитации. Но с тех пор, как человечество стало покорять космическое пространство, нарушение законов притяжения перестало быть чем-то невозможным. Да и симметрии в открытом космосе нет. Поэтому старые подходы в архитектуре, которые я называл моноцентричными, потеряли свою актуальность.

В 1968 году мы с друзьями (Хельмутом Свичинским и Михаэлем Хольцером, которые затем покинули бюро. — «Культура») решили стать такими же знаменитыми, как Rolling Stones, и создали свое архитектурное бюро Coop Himmelb(l)au. Развитие нашего языка форм — а мы считали, что каждый прав, но не существует ничего правильного — позднее получило название деконструктивизма. Это международное течение в архитектуре, и мы входим в число его изобретателей.

— Вы говорили на своих лекциях, что хорошо знакомы с русской культурой. Повлияла ли она на вас?

— Моя бабушка была преподавателем литературы, когда мне было лет шесть-семь, она рассказывала мне про знаменитых русских поэтов. Потом я начал читать Толстого и Достоевского, но любимым писателем всегда был Пушкин. Он казался мне очень храбрым, даже немного авантюристом, и погиб он на дуэли. Тогда я все-таки решил стать не поэтом, а архитектором, но вот примером для подражания для меня остался именно Александр Пушкин. В том смысле, что нужно иметь много храбрости, чтобы быть архитектором.

Что касается русской архитектуры, то в студенчестве моими кумирами были русские архитекторы-конструктивисты. Их идеи я использовал при создании архитектурной концепции спортивно-концертного комплекса «СКА Арена», который сейчас возводится в Санкт-Петербурге.

— Вы проектируете свои здания для городов с многовековой историей и сложившейся городской средой. Насколько уместна в них деконструктивистская архитектура?

— Мы много строим в исторических городах и всегда проявляем самое глубокое уважение к их традициям и культуре. Я родился и вырос в Вене, а это город древний, построенный еще римлянами, но сегодня античных зданий вы там не увидите. Потому что из века в век облик города менялся, и это не было проблемой, Вена просто адаптировалась к новым реалиям. В то же время уважение к наследию пронизывает всю столицу Австрии: на улице под стеклом можно увидеть раскопы с археологией римского периода. А рядом — современные здания с кафе, где сидят жители города или туристы и наслаждаются венскими пирожными. Уважение к историко-культурному наследию и в то же время формирование инновационной комфортной среды — это, наверное, то, чем отличается современная Вена. Все новые здания там красиво вписаны в городскую среду.

— В Севастополе вы проектируете комплекс зданий на одной из главных видовых точек города, насколько он впишется в сложившуюся панораму города?

— Нужно понимать, что архитектура — процесс динамический, это всегда процесс эволюции. Возьмем, к примеру, такой древний город, как Рим. Долгое время в нем господствовала архитектура Римской империи, затем — готическая, далее — барокко и классицизм. Это всегда движение. Это всегда развитие. И наши проекты деликатно и гармонично вписываются в существующий исторический ландшафт. Я уверен, что новый театральный и музейный комплекс в Севастополе украсят этот замечательный город.

— Ваше бюро сделало проект музейно-театрального комплекса в Севастополе (за возведение объекта отвечает ГК «Стройтрансгаз». — «Культура»). Как вам кажется, региону он был нужен?

— Любое сооружение культуры очень нужно людям! Тем более, если речь идет о крупном культурном кластере. В начале осени у меня была возможность пролететь над Крымом на вертолете, я увидел сверху эту прекрасную землю и был поражен красотой Севастополя. Я могу легко представить себе, что я тут живу. Знаю, что в Севастополе много высокообразованных специалистов, которые любят хорошую живопись, театр и хотели бы дать качественное образование своим детям. Совершенно очевидно, что такому замечательному городу с его славными историческими и культурными традициями очень нужен современный культурный комплекс.

В Севастополе построят оперный театр и музей, думаю, что они будут востребованы жителями всего Крыма. Наша компания спроектировала уже много оперных театров, поэтому мы хорошо понимаем те функциональные особенности и тонкости, которыми должно обладать здание современного театра. Например, мы спроектировали концертный зал в Дании — один из лучших с точки зрения акустики концертных залов в мире. У Лондонского филармонического оркестра есть договор о том, что они должны записывать музыку именно в этом зале. И этот опыт мы в полной мере использовали в Севастополе.

— Каким будет этот оперный театр?

— Само место расположения будущего театра, сочетание берега и моря вдохновили меня на то, чтобы в облике театра прослеживался образ корабля или чайки. Знаете, мы провели большую исследовательскую работу перед тем, как создавать проект. Тщательно изучили историю, различные культурные, исторические нюансы. Поэтому театр будет гармонировать с имеющимися там историческими и культурными достопримечательностями. В нем будут проходить балетные постановки, поэтому в своем проекте нам хотелось воплотить идею легкого парящего полета, на которую нас вдохновили артисты балета. Основная метафора здесь звучит так: «Мы движемся вперед, в будущее!»

— А музей?

— Музейный комплекс будет расположен в центре города рядом с Театром оперы и балета. Оба объекта разработаны и задуманы как единый ансамбль, но в то же время каждое здание само по себе индивидуально. Форма здания музейного комплекса интегрирована в окружающую среду и становится как бы продолжением динамической формы театра, она символизирует раскрытые руки, которые встречают посетителей.

В здании будет много света: мы постарались сделать его фасад максимально прозрачным. Это, конечно, не относится к выставочным помещениям, потому что в них не должен поступать естественный свет. Люди, находящиеся на улице, будут видеть движение потоков посетителей внутри здания. И это будет создавать своеобразный динамический эффект.

Основная часть здания — «экспозиционное облако» — как бы парит над площадью музея, формируя открытое пространство под ним. Отсюда открывается захватывающий вид на Севастополь и залив. Помещения музейного комплекса имеют достаточно простую геометрию, поэтому в них можно эффективно проводить выставки, созданы все условия для того, чтобы посетители могли, не мешая друг другу, осмотреть все интересующие их выставки. Кстати, одновременно в музее могут находиться 700 посетителей.

— Взаимодействуете ли вы с архитекторами из Севастополя?

— Конечно, да! Во время обсуждения проекта музея на Архитектурном совете один севастопольский архитектор обратил внимание на то, что площадки двух объектов — театра и музея — «разрезает» автомобильная дорога, и высказал пожелание о том, что необходимо найти решение по объединению этих пространств. Мы обязательно рассмотрим этот вопрос и найдем решение. Кроме того, проектируемый нами комплекс — часть большого культурного пространства, часть объектов которого — монументы «Штык и Парус», «Солдат и матрос» — уже существуют и дороги жителям города. Часть из них — например, Пантеон — еще только предстоит спроектировать. Вокруг всех существующих и строящихся зданий и монументов власти города планируют обустроить большой парк. Всю эту работу ведут российские архитекторы, с которыми мы тесно взаимодействуем.

— Подобный центр искусств вы спроектировали и для Кемерово?

— Совершенно верно! Так же, как и в Севастополе, музейно-театральный комплекс в Кемерово (также возводит ГК «Стройтрансгаз». — «Культура») строится на одной из видовых точек города и после окончания строительства станет одной из архитектурных достопримечательностей столицы Кузбасса. Комплекс будет связан с сетью общественных пространств, в том числе с будущей набережной. Он объединит Театр оперы и балета с большим и малым залами, там будут помещения для музея и центра искусств — общественное универсальное пространство. Облик здания в полной мере отражает название нашей компании Himmelb(l)au — небесно-голубой. Он будет сформирован из образов изящного, парящего облака, в котором будет находиться театр, и двух кристаллов — музея и центра искусств, размещенных вокруг атриума. В центре здания расположится сердце проекта — зрительный театральный зал на 950 мест и репетиционные залы.

— Вы сказали, что вам близки идеи русского конструктивизма...

— Да! Моими кумирами были и остаются архитекторы-конструктивисты начала XX века. Особенно Лисицкий, Мельников и Татлин. Башня Татлина была зданием мечты, которую я сам хотел построить. Когда в Санкт-Петербурге завершится строительство стадиона «СКА Арена», в его облике будет много отсылок к моим кумирам.

— Не слишком ли смело для такого консервативного города, как Санкт-Петербург?

— Я очень люблю Санкт-Петербург. Это очень красивый город, но, возможно, немного современной архитектуры ему бы пошло на пользу, и именно там, где строится «СКА Арена». Это будет самый крупный хоккейный стадион в мире, он будет вмещать 23 206 человек. Как и основатель города Петр I, я был достаточно смел в этом выборе. Надеюсь, посмотреть на этой арене хоккей.

— Каким вы видите будущее архитектуры?

— Мы живем в очень интересное и довольно неопределенное время. Идет смена эпох: старое — уходит, а новое — только должно появиться. И в архитектуре обязательно появится что-то новое! Прогресс стремительно движется вперед, мы должны понимать, что в обозримой перспективе здания будут строить не люди, а роботы, при строительстве будут использоваться инновационные материалы и технологии, последние кто-то называет искусственным интеллектом, а мы — архитектурным интеллектом. Сегодня молодое поколение должно придумывать самые невероятные вещи, то, что может показаться невозможным на первый взгляд. Именно они смогут привнести в архитектуру свежую струю. Да, архитекторы не могут спасти мир, но они, по крайней мере, могут сделать его более интересным и красивым. Поэтому мы не позволим искусству исчезнуть из архитектуры, и поэтому во всех наших проектах в обязательном порядке присутствует элемент искусства.

— Неужели здания будут парить в воздухе?

— Рано или поздно...

Вольф Д. ПРИКС — партнер-основатель, главный дизайнер и генеральный директор бюро Coop Himmelb(l)au (Австрия), а еще — экспериментатор и создатель самых радикальных архитектурных проектов.

Он родился в Вене в 1942 году, окончил Венский технический университет, учился в Школе архитектурной ассоциации в Лондоне и Архитектурном институте Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе. В 1968-м вместе с Хельмутом Свичинским и Михаэлем Хольцером основал Coop Himmelb(l)au. В 2000-х Прикс приложил много усилий для разработки международных стандартов в архитектурном образовании.

Считается одним из основателей деконструктивизма в архитектуре. Этот стиль — часть постмодернистского авангардного искусства. Он противостоит рациональности геометрии, отдавая предпочтение непрямолинейному дизайну. Убедиться в этом можно, взглянув на его работы — Музей антропологии и естественных наук в Лионе, Европейский центральный банк во Франкфурте-на-Майне, центр BMW в Мюнхене.

В 2020 году прокуратура Украины возбудила уголовное производство в отношении Coop Himmelb(l)au из-за участия в строительстве в Севастополе.

Фотографии: Александр Галперин \ РИА Новости.