Татьяна ФИЛИППОВА

25.10.2021

С окончанием золотой осени в РАМТе перестали играть спектакль-странствие «Дни Савелия», который появился в афише в конце сентября и уже успел стать хитом. Если теплая погода без дождя вернется в Москву, есть шанс все-таки увидеть его в этом сезоне. Если нет — придется ждать до весны.

Оказалось, что в Российском Академическом молодежном театре есть все, чтобы перенести в театральное пространство книгу актера и литератора Григория Служителя про жизнь кота Савелия и его путешествия по старым любимым знакомым местам Москвы — от высокого берега Яузы в районе Таганки до сада имени Баумана. В РАМТе зрители вместе с Савелием странствуют по его жизни и по театру, его внутренним дворикам и коридорам, спускаются в большое фойе с парадной лестницей и поднимаются на антресоли. Когда спектакль идет под открытым небом, в его ткань вплетаются то пролетающие над крышами голуби, то шум с улицы, то ветер, то дождь, — невозможно предугадать, что случится через минуту. В какой-то момент зритель понимает, что он уже давно не смотрит спектакль, а в нем участвует. То есть все происходит именно так, как и было задумано режиссером Мариной Брусникиной и актерами, которым в этом действии приходится с быстротой фокусника менять костюмы и роли. Алексей Блохин за два часа перевоплощается раз десять. Виктор Панченко в «Днях Савелия» играет одну роль, но зато главную.

— Виктор, я знаю, что вы были главным двигателем этого проекта, увлеклись сами и увлекли всех остальных. Как это произошло? Правда ли, что причиной всему карантин?

— Во время карантина я испытывал некий, в хорошем смысле, творческий кризис. Были глобальные вопросы к самому себе: что я хочу сыграть, для чего? И тут мне попала в руки эта книга, «Дни Савелия». Ничего похожего я не читал. Там есть и мистика и приключения, и кошки и люди, все перемешивается.

— Какие были ваши дальнейшие действия?

— Я написал Марине Станиславовне Брусникиной, потому что у меня не было сомнений, что именно она может это поставить. Мы с ней не первый раз встречаемся в творческой работе, и я надеялся, что нам удастся повторить успех спектакля «Лада, или Радость». Так что я написал Марине Станиславовне, попросил ее подумать о «Днях Савелия». Она откликнулась мгновенно, сказала, что надо устроить встречу и все обсудить.

И после этого мы с Алексеем Анатольевичем Блохиным, моим сэнсэем по мастерству, который всегда откликался на мои театральные авантюры, у которого в этом спектакле, когда инсценировка еще не была сокращена, намечалось четырнадцать ролей, пошли уговаривать руководство. Алексея Владимировича Бородина, моего мастера, художественного руководителя нашего театра, мы подловили в большом фойе. Говорим, что есть вот такая идея, и Марина Станиславовна уже дала добро. Выложили наш главный козырь и стали ждать. Загвоздка была в пространстве и во времени. Когда это выпускать и где? И сцены, и артисты все заняты. У нас огромное количество постановок планировалось после карантина.

Как-то мы с моим сыном шастали по театру и встретили Алексея Владимировича, он пригласил нас в кабинет и завел речь про «Савелия». Мы ловили моего сыночка, который бегал по карете из «Горя от ума», и параллельно обсуждали проблемы, связанные с нашим проектом. К концу разговора я понял, что ничего не получается, крышка.

И вот тогда я вспомнил про наш двор. Это единственная площадка, на которой ничего не было запланировано, и это правильное место для «Дней Савелия», потому что там есть и крыши, и помойки, и лестницы, и окна гримерок. Я написал Марине Станиславовне, она подхватила эту идею и предложила не просто спектакль во дворе, а путешествие по театру, в котором задействован и второй двор, и улица, и фойе.

К началу репетиций у нас уже были наметки сцен, которые мы собрали очень быстро, за десять дней. В какой-то момент все стало складываться, случилось много счастливых совпадений, которые организовать было невозможно, и в итоге этот сложный пазл сошелся. Пока мы репетировали, словно знак для меня, что мы на верном пути, мой сын познакомился на детской площадке с ребятишками, братом и сестрой, которых звали Савелий и Лада.

— А что вам должна была дать роль кота Савелия? Почему вы так ее добивались?

— На самом деле я хотел сыграть комедию. Мне все время достаются драматичные роли, даже трагические, а мне хочется сыграть Остапа Бендера. Какую-то другую актерскую сторону показать, авантюрно-комическую, что ли.

Я и подумал, что история кота — это классно, там столько смешного. Про финал, откровенно говоря, забыл, но он там такой странный, непонятно, что с котом произошло.

Ну, и с текстом мне хотелось поработать, снова выступить в литературном жанре. Когда ты рассказываешь спектакль, у тебя должен быть совсем другой энергетический запас.

— В программке к «Дням Савелия» вы указаны не только как исполнитель главной роли, но и как помощник режиссера.

— Марина Станиславовна нежно называет меня продюсером этой постановки. Оказалось, что мне больше нравится кашу заваривать и угощать, чем потом самому ее расхлебывать. Играть тоже хорошо, но завертеть, придумать, сформулировать, увлечь, уговорить… И кого? Серьезных людей, которые, к моему удивлению, откликнулись на эту авантюру. В смысле финансов это риски, в смысле постановки — это огромный риск, потому что на сцене ты всегда можешь что-то подлатать, чем-то прикрыть людей, а тут же воздух, это двор, это улица, совсем другой разговор. Я сам сначала не понимал, как мне вести мой рассказ, к кому обращаться и зачем.

Зрители говорят, и жена моя отметила с большим удовольствием, как это классно, не чувствовать никакой грани между актерами и зрителями. В «Белой комнате», где заканчивается наш квест, зрители сидят на сцене и буквально участвуют в спектакле. Смотрят ли они на меня или друг на друга, все равно они как бы играют. Это классный ход. И это все придумала Марина Станиславовна. Потрясающий профессионализм — организовать игровое пространство и перенести туда текст. На ходу придумывать, спокойно отказываться от того, что не работает, и тут же придумать что-то более интересное. Поддерживать творческую и веселую атмосферу, смеяться, но в то же время твердо и уверенно вести артистов к намеченной цели.

И я еще раз хочу сказать, что пазл не сошелся бы, если бы эту затею не поддержало руководство театра. Позволить актеру проявить инициативу, дать ему возможность почувствовать, что он может повлиять на свою актерскую судьбу, это дорогого стоит и я очень за это благодарен.

— Жалко, что зимой этого спектакля не будет, не все, кто хотел, успели его посмотреть.

— Откровенно говоря, мне изначально нравилось, что это история уличная. Я человек и артист не амбициозный, у меня нет нездоровой потребности порвать нервы, всех достать, чтобы играть и летом и зимой. Возможно, это и хорошо, что мы соскучимся по спектаклю, подумаем, отдохнем. Нелегкая это работа, бегать и прыгать по лестницам, да еще и текст все время говорить.

— Если вы почувствовали, что роль продюсера — ваша, наверное, есть уже в работе и другие проекты. После успеха «Савелия» вас не остановить.

— Ну, остановить-то можно, но надо тогда, как говорит Марина Станиславовна, просачиваться, как вода. Если напрямую не пробьюсь, значит, пойду окольными путями. Я понял, что надо работать на опережение, и, когда «Савелий» подтвердился, уже начал думать, над чем и с кем еще хочу поработать. Так что пара идей уже есть. 

Фотографии предоставлены РАМТ, автор Мария Моисеева.