Реставрация ожиданий: можно ли сохранить домонгольский Георгиевский собор?

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

02.06.2021



Судьбу древнего памятника обсудили на заседании президиума Центрального совета ВООПИиК.

Уникальный белокаменный храм в Юрьев-Польском уже не первый год ожидает реставрации. Его состояние вызывает тревогу у специалистов: разрушающийся декор, расползающийся по стенам мох и плесень, холод и сырость внутри собора. А ведь речь идет о последнем по времени домонгольском храме, к тому же — целиком покрытом белокаменной резьбой.

В 2019 году тендер на 24,5 миллиона рублей выиграло ФГУП «Центральные научно-реставрационные проектные мастерские». Однако историко-культурная экспертиза проектной документации, выполненной ЦНРПМ, после публикации в начале 2021-го получила критические оценки специалистов. Обсудить состояние памятника и выработать стратегию совместных действий попытались на заседании президиума Центрального совета ВООПИиК, где встретились все заинтересованные стороны: Министерство культуры, ЦНРПМ, ГОСНИИР и профессионалы, обеспокоенные судьбой собора.

Елена Антонова, заведующая отделом научной реставрации монументальной скульптуры ГОСНИИР (подрядчик по технологической части. — «Культура») попыталась успокоить собравшихся. По ее словам, немедленное обрушение памятнику не грозит:

— Я тщательно изучила документы, начиная с 1949 года, когда впервые проводилось обследование собора. Его выполнили сотрудники Академии наук СССР под руководством Кирилла Павловича Флоренского. В этих документах подробно описано состояние сохранности конкретных участков. Когда мы взяли описание, то увидели: в принципе, ничего не изменилось. Наиболее серьезные утраты до сих пор локализованы в тех же местах. Конечно, состояние памятника отвратительное, однако оно не прогрессирует.

Некоторые из присутствовавших не согласились с подобной оценкой. Так, реставратор Вячеслав Родионов обратил внимание на северный фасад Георгиевского собора: «Столбы с правой стороны текут: тают, как пластилин».

Причины подобного разрушения волнуют многих. Елена Антонова рассказала:

— Большую часть года столбы и стены собора покрывают соли. Еще Флоренский обратил внимание на редкий состав — соли магния, — не свойственный другим памятникам Владимиро-Суздальской Руси. Из-за комбинации этих солей стены и столбы даже при идеальных климатических условиях останутся мокрыми. Они не смогут высохнуть, поскольку соль гигроскопична, держит воду.

По словам реставратора Дмитрия Яковлева, главного архитектора проектов ЦНРПМ, серьезную опасность представляют не грунтовые воды, которые находятся относительно глубоко, а талые:

— Одна из главнейших причин разрушения собора — отсутствие отвода талых и дождевых вод от памятника. Они создают избыток влаги, который воздействует на кладку.

Впрочем, как рассказал Олег Замжицкий, заместитель директора ЦНРПМ, выход из ситуации все-таки был найден:

— Основной удар по памятнику наносится весной, когда оттаивает снег и начинается подсос воды. Большую часть этих проблем уберет подогрев всей конструкции. Речь не о том, чтобы сделать теплый пол с температурой 40-50 градусов: температура будет лишь на 5-10 градусов выше уличной. Эта технология применяется за рубежом.

Однако далеко не все одобрили подобное предложение. Против, в частности, выступил Вячеслав Родионов, отметивший:

— До XIX века храмы вообще не обогревались. Если вы собираетесь сделать отопление, в проекте должны быть двойная дверь и тамбур. Иначе наверху начнется капель, поскольку туда пойдет весь теплый воздух.

Однако, по словам Дмитрия Яковлева, решение было взято не с потолка:

— Мы не создаем в соборе температуру бани. Планируется ограниченный подогрев конструкции стен в цокольной зоне и ограниченный подогрев конструкции пола. Это обеспечит стабильный температурно-влажностный режим в пределах норм, что позволит избежать выпадения конденсата. Чтобы не допустить его, планируется и утепление свода — это тоже есть в проекте.

Некоторых специалистов обеспокоило, что в проекте ЦНРПМ не учтена территория вокруг собора — например, остатки соседних зданий, которые могут влиять на состояние памятника. Олег Иоаннесян, ведущий научный сотрудник сектора архитектурной археологии Государственного Эрмитажа, не смог присутствовать на заседании, однако передал заявление, в котором отмечалось: «Нужно исследовать валы и рвы. Особое внимание нужно уделить состоянию утраченных пристроек к собору — как древних, так и более поздних, разобранных в ходе предшествующих реставраций. Эти утраченные постройки, большие объемы оснований которых находятся в земле, могут оказывать весьма существенное влияние на гидрологическую ситуацию, связанную с самим собором».

Об этом же говорил и Сергей Карташов, архитектор-реставратор, руководитель проекта «Время собирать камни»:

— Собор — не единичный объект, который стоит в чистом поле: к нему вплотную примыкает фундамент разобранных построек. Это влияет на ситуацию: памятник нельзя рассматривать только в габаритах стен.

Дмитрий Яковлев признал, что валы городища действительно не входят в проектное предложение: «Потому что у нас такое задание, такой контракт». Однако уверил:

— Понятно, что надо учитывать в дальнейшем. В проекте все эти вопросы учтены.

Из зала прозвучали замечания, связанные с тем, что в техническом задании указана слишком маленькая площадь памятника — 185 квадратных метров. Было высказано предположение, что именно поэтому проектировщики не могли заниматься территорией вокруг собора.

— Вы правы, в техническом задании указано, что площадь храма — 185 квадратных метров, — ответила представитель Минкультуры Василиса Есина. — И там нигде не сказано, что можно проектировать только в рамках этой площади. Министерство культуры часто не располагает дополнительными сведениями и объявляет контракты по информации, предоставляемой нам пользователем объекта. Согласно технической карте, площадь данного объекта составляет 185 квадратных метров. Государственная организация не имеет права указывать другие данные — пока их официально не предоставят другие организации. Хочу также сказать, что (по Георгиевскому собору. — Культура) было проведено несколько научных заседаний, последнее — год назад. Я точно знаю, что с ЦНРПМ заключили дополнительные соглашения, куда были включены новые условия, в том числе необходимые работы по гидрогеологии.

Итогом дискуссии стало предложение, прозвучавшее от Министерства культуры и ЦНРПМ: чтобы развеять все сомнения, заинтересованных специалистов пригласили изучить проектную документацию, составляющую более 50 томов.

— На мой взгляд, многие вопросы были вызваны невозможностью ознакомиться со всем содержанием проекта, — отметил Артем Демидов, председатель Центрального совета ВООПИиК. — Также (на заседании. — «Культура») не прозвучал важный вопрос, касающийся содержания и дальнейшей эксплуатации памятника. По моему личному мнению, нахождение собора в ведении муниципального музея (Юрьев-Польского историко-архитектурного и художественного музея. — «Культура») — нечто из ряда вон выходящее. Возможности муниципального музея сильно ограничены. Такой выдающийся памятник заслуживает, на мой взгляд, другого пользователя, который сможет его содержать. И, конечно, нас беспокоит вопрос, когда уже начнутся ожидаемые всеми комплексные реставрационные работы.

Фото: www.anashina.com