Писатели стремятся под крыло Минкультуры.

После упразднения «Роспечати» российская литература может остаться «бесхозной». Предыдущие 15 лет, как считают многие, главной фигурой здесь был могущественный замглавы ведомства Владимир Григорьев, вкусы которого во многом определяли литературный «ландшафт». Сейчас, судя по всему, «эпоха Григорьева» наконец-то близка к завершению. Ряд литературных деятелей обратились в правительство с просьбой передать кураторство литературы Министерству культуры. О том, зачем это нужно, рассказывает Святослав Рыбас — писатель-историк, драматург, председатель Экспертного совета Национальной премии «Лучшие книги и издательства года».

— Как развивался в последние годы книжный рынок, каковы основные тенденции, плюсы и минусы?

— До пандемии рынок составлял 70 млрд рублей. По данным Российской книжной палаты, в 2019 году было выпущено 115 171 название книг и брошюр тиражом 435,1 млн экземпляров. За минувший год тиражи упали на 19%. С 2008 по 2019 год количество выпущенных книг и брошюр в стране снизилось на 6,6%, их совокупный тираж уменьшился на 42,8%, а совокупный листаж выпущенных изданий сократился почти вполовину — на 46,4%. Более половины наименований (55,2%) всех книг и брошюр выходят тиражом менее 1000 экземпляров. Но еще 12 лет назад доля таких изданий едва превышала 40%. Зато растут интернет-продажи. Доля электронных книг приближается к 15%, а выручка — к 10 млрд рублей. Предполагается, что в ближайшие 4 года емкость рынка электронных книг будет расти в среднем на 30% в год.

Чтению печатных книг среднестатистический россиянин старше 16 лет отводит 15 минут и 36 секунд в сутки. Если в 1990 году в России один книжный магазин приходился на 17 тыс. человек, то в 2018 году — на 147 тыс. человек. В Москве на 100 тыс. человек книжных магазинов в два-три раза меньше, чем в Париже, Мадриде и Риме. На рынке доминируют сетевые магазины, они покупают книги у своих издательств по минимальной цене, а продают с наценкой в 100–200%. При этом автор получает копеечный гонорар, исчисляемый не от продажной цены магазина, а от отпускной цены издательства.

Что ждет книжный рынок? Прогнозы очень сдержанные. Тем не менее книгоиздание — это социально значимая отрасль, и государство обязано о ней позаботиться.

— Ваша оценка того, как развивалась в последние два десятилетия отечественная литература. Что влияло на ее развитие?

— Влияли два экономических кризиса, тревожные представления о будущем, неизжитая психологическая травма от распада СССР, отсутствие государственной политики в книгоиздании, девальвация.

— Справедливо ли утверждение, что во многом образ отечественной литературы формировался по представлениям замглавы «Роспечати» г-на Григорьева, который имел серьезные рычаги влияния через распределение грантов и премий и поддержки тех или иных авторов?

— Утверждение справедливо. Григорьев — крупная и влиятельная фигура в книгоиздательском бизнесе. Однако у литературного сообщества большие сомнения в его эффективности.

— Может ли быть случайностью, что подавляющее большинство лауреатов престижных литературных премий России сначала печатались в редакции Елены Шубиной, которая в свое время работала с г-ном Григорьевым в издательстве «Вагриус»?

— Предпочтения Владимира Григорьева известны всему литературному сообществу.

— С чем связана недавняя ликвидация «Роспечати» — чисто техническое решение в рамках реорганизации правительства или это закат «эпохи Григорьева»?

— Его «эпоха» не завершена. Сегодня мы живем вчерашним днем, не замечаем, что вокруг идет настоящая гуманитарная революция. Как всякая революция, она не спрашивает, готовы ли мы к переменам и что с нами будет завтра. Колоссальные объемы информации и скорости связи определяют качество, глубину государственного управления и самой человеческой жизни. Человек, особенно молодой, становится автономным микрогосударством, самостоятельным с одной стороны и беззащитным — с другой.

Мы стоим на плечах традиционной культуры, обеспечивающей единство страны и духовную общность граждан, которую невозможно ничем заменить и которая тем не менее подвергается жестокой эрозии. «Девятый вал» информации создал новую реальность, «информационный колониализм», на который в последнее время пытается отвечать государство. Но, оказывается, оно само находится в зоне турбулентности. Можно создавать атомные электростанции и ледоколы, уникальное оружие и первоклассные зерноуборочные комбайны, но не уметь передать молодежи нравственные, моральные, этические ценности, основу национальной самобытности.

Интернет и социальные сети — это не Сцилла и Харибда, не религиозная секта и не притон наркоманов. Это рельсы, по которым мчатся наша история, культура, представления о будущем, ошибки, преступления. На них все, что угодно, — и Евангелие, и «Майн кампф». То есть проблема в содержании, культурных ценностях, нравственных и эстетических идеалах, литературе.

Новая реальность породила новый тип межгосударственного соперничества — «ментальные войны». Российскому государству, не имеющему внятной идеологии, приходится нелегко.

Более того, я вижу, что наши государственные мужи не могут правильно организовать доступ к культурным ценностям и, соответственно, их защиту. Будучи опытным работником литературного фронта, с прискорбием констатирую, что литература и книжное дело находятся в глухом углу культурной политики. Книга как кратчайший путь к мозгу элиты брошена в стихию рынка, в котором доминируют американец Стивен Кинг (по данным Российской книжной палаты, в 2019 году издано 163 книги тиражом 1103,0 тыс. экземпляров), следом — с большим отрывом российские авторы детективов Дарья Донцова, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова и т. д. Это ни хорошо ни плохо, а медицинский факт. Но что думает об этом главный заказчик? И есть ли он вообще?

Говоря о конституционном праве на доступ к культурным ценностям, имею в виду то, что Министерство культуры, координируя и финансируя кинематограф, театр, библиотеки, музеи, картинные галереи, к сожалению, не имеет права заниматься книгоизданием и литературой. До последнего времени этим занималась ныне упраздненная «Роспечать», которой руководили М. Сеславинский и В. Григорьев. Теперь же ими ведется активная деятельность, чтобы пристроить отрасль в Министерство цифровизации, но ни в коем случае не в Министерство культуры.

Почему? Думаю, что сторонники «цифровизации» ведут борьбу за контроль книжного рынка, иначе трудно объяснить их позицию.

Однако представьте, что мы находимся в 1941 году 22 июня и что создание легендарной песни-набата «Вставай, страна огромная» должны курировать министерство торговли (рынок!) или департамент пишущих машинок министерства промышленности (цифра!). Это выглядело бы как оперетка. А ведь в реальности имеем дело как раз с такой опереткой. Союз писателей России неоднократно обращался к М. Сеславинскому и В. Григорьеву с просьбой о сотрудничестве и всякий раз получал отказ. Последний ответ был издевательским и саморазоблачительным.

«Как вам известно, Конституцией Российской Федерации (статья 44), действующим законодательством, в нашей стране гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, независимость творческих организаций, в связи с чем было бы странным видеть Союз писателей России в чьем-либо подчинении — будь то «Роспечать» или Минкультуры России. Считаем, что такая постановка вопроса дискредитирует «единственную Всероссийскую писательскую организацию».

Нам представляется логичным и очевидным, что родным причалом для писателей является Родина, а не государственные органы, а источником вдохновения — талант и творческий взгляд на жизнь, а не гранты… В связи с вышеизложенным, не видим оснований и возможностей для передачи функций «Роспечати» в части, касающейся Союза писателей России, в Минкультуры России. (Из письма руководителя «Роспечати» М. Сеславинского председателю Союза писателей России Н. Иванову от 24 декабря 2019 года.)

Итак, «родным причалом для российских писателей является Родина, а не государственный орган». То есть Российская Федерация, от имени которой выступал чиновник, российскому сироте-писателю является мачехой.

Кто же эти господа такие, чтобы вещать от имени Родины? Российские писатели обратились за разъяснением к председателю Правительства РФ М.В. Мишустину и ждут ответ.

— Как вы оцениваете создание Ассоциации писателей во главе с Сергеем Шаргуновым? Может ли она изменить ситуацию и как?

— Создание ассоциации — назревшее решение. Но это только первый шаг. Вопрос не в том, чтобы объединить все шесть союзов писателей, наследников Союза писателей СССР. Тот союз был настоящим писательско-издательским концерном со своей экономикой, каналами связи с ЦК КПСС и правительством, авторитетом книги и автора. И вообще авторитетом культуры. Новая ассоциация без реальной поддержки государства не выживет. Однако это двустороннее движение.

— Что можно сказать о существующей премиально-грантовой системе? Нужно ли ее менять? Нужны ли новые премии и нужны ли прежние? Расскажите о роли вашей премии.

— Существующая премиальная система неудовлетворительна. Да и есть ли сама система? Во Франции учреждено около 1500 литературных премий, есть культ книги. У нас это, скорее, раздача ярлыков… К примеру, я и несколько моих коллег — лауреаты Премии правительства России в области культуры (за свои книги). Но, кроме хорошего, мы получили и кое-что унизительное. Дело в том, что согласно закону о пенсионном обеспечении лауреаты государственных премий получают определенные льготы. В нашем случае Пенсионный фонд решил, что Премия правительства не является государственной и льгот не будет. Тогда позволительно спросить: правительство — орган государственного управления или кооператив?

Я был одним из инициаторов Национальной премии «Лучшие книги и издательства года». Ее учредили в 2000 году Российская государственная библиотека, «Литературная газета», Русский биографический институт, культурно-просветительский центр «Орден». Она не имеет денежного содержания, лауреатам вручают диплом, медаль и прославляют в «Литературной газете». Скромно? Да, небогато. Но учтите, что согласно социологии книгоиздания только что выпущенная книга «живет» в литературном мире всего 20 минут, потом ее сменяют сотни новых. Наша задача — продлить внимание к литературе и писателям. Время беспощадно, мы реагируем на эту реальность. Мы отмечаем книги в широком спектре: художественная литература, история, наука и т. д. Это единственная подобная премия. Критерий — актуальность и универсальность. Стараемся быть панорамными, насколько это возможно. Что имеем в виду? Прежде всего, ведущуюся против России «войну историй», фрагмент общей «гибридной войны» (формула Генерального штаба).

— Почему вы хотите, чтобы литературу «передали» Минкультуры? Что это изменит?

— Попытки запихнуть литературу и издательства в Минцифры обосновываются отношением к ним, как к обыкновенным носителям информации, что исключает возможность содержательного диалога правительства с представительным отрядом творческой интеллигенции. В начале было слово», но никак не «цифра».

— Есть ли какое-то позитивное мнение на этот счет в Министерстве или вы действуете «наугад»? Может быть, в Минкультуры это никому не нужно?

— Министерство занимает очень конструктивную позицию.

— Как конкретно в вашем представлении Минкультуры будет курировать литературу? Новый департамент? Замминистра? Какие вопросы они будут решать, какой бюджет им нужен?

— А что дает Министерство кинематографу, театрам, музеям, библиотекам? Финансовую поддержку и своеобразный государственный заказ. Мы перестали быть читающей страной. Молодежь не знает и не умеет мыслить о будущем. Болонская система и бесконечные реформы образования подарили молодежи ЕГЭ и разучили читать, ценить творчество. Сокращены уроки литературы и русского языка. А будущие писатели, ученые, инженеры выходят из школ, а не из департаментов.

Государство не может заставить молодых людей читать качественную литературу, но оно может создать соответствующие стимулы и формировать правильные настроения в обществе. Для формирования устойчивого интереса к гуманитарным знаниям Министерство культуры может стать организатором и вдохновителем новой просветительской программы. С участием Министерства просвещения, Министерства высшего образования, Министерства обороны (суворовские и кадетские корпуса, военные училища).

Предлагаем во время вступительного конкурса ЕГЭ проводить собеседования с абитуриентами по знанию истории и литературы: по результатам собеседований (по желанию и по рекомендованным вузом спискам литературы) молодые люди получат дополнительные баллы к своим аттестатам ЕГЭ, что, безусловно, повысит их возможности стать студентами. Девиз акции: «Не зная основ культуры, нельзя стать успешным».