На южной окраине столицы в 2018 году появился хотя и небольшой, однако располагающий необходимым мемориальным пространством Музей Леонида Андреева, созданный благодаря совместной инициативе эколого-краеведческого общества «Бутово» и объединения «Родная земля» школы № 1161.

Этого писателя любили и ценили Максим Горький, Федор Шаляпин, Александр Блок, Корней Чуковский, Борис Зайцев и многие другие знаменитые его современники. Его пьесы и сегодня ставят в театрах. Вот уже более ста лет создаются экранизации произведений Андреева.

«Дача с всегдашнею парусиной на балконе. Мы выходим. Он меня провожает на поезд... Май... Бродят дачницы в светлых платьицах. Вот он со мной на платформе — в широкополой артистической шляпе, в какой-нибудь синей рубашке с летящим галстуком или в бархатной куртке. Возбужденные темно-блистающие глаза, папироса за папиросой... «Леонид Андреев», — шепчут вокзальные бутовские барышни», — рассказывал после войны эмигрант Борис Зайцев, вспоминая друга в годовщину его смерти.

Сейчас в этих местах — один из спальных районов Москвы, а раньше тут был благословенный дачный уголок с каскадными прудами, березовыми рощами, уютными домами. Кое-что сохранилось: речка Гвоздянка, одна-две аллеи, несколько деревянных зданий.

На даче Андреев много писал, фотографировал (кстати, он профессионально делал цветные фото в технике «автохром»). Среди экспонатов посвященного ему музея есть стереоскоп, такой же, какой был у Леонида Николаевича. Здесь он был очень счастлив с любимой женой, своей музой.

Талантливый прозаик и драматург жил в Бутове летом 1903-го. Его окружали супруга Александра, сын Вадик, мать, брат, друзья. Все они запечатлены на представленных в экспозиции фотоснимках.

Превосходный короткий рассказ «На станции», местами напоминающий стихотворения в прозе Ивана Тургенева, написан именно тут, в этом подмосковном (когда-то) местечке: «Была ранняя весна, когда я приехал на дачу... Со мною никого; я один бродил среди пустых дач, отражавших стеклами апрельское солнце... И когда закрывал глаза, мне чудились быстрые веселые шаги, молодая песня и звонкий женский смех». Маленькая станция «с двумя короткими запасными путями», деревянная, с низенькой платформой — вот что увидел в то время писатель.

А еще — жандарма, крепкого парня из крестьян, маявшегося от безделья, потевшего в своей застегнутой на все пуговицы униформе: «...он садился вяло и плотно, как разваренный, и чувствовалось, как мягки и вялы под сукном мундира его бездеятельные руки, как в мучительной истоме безделья томится все его крепкое, созданное для работы тело. Мы скучаем только головою, а он скучал весь насквозь, снизу доверху: скучала его фуражка, с бесцельным молодечеством сдвинутая набекрень, скучали шпоры и тренькали дисгармонично, враздробь, как глухие. Потом он начинал зевать. Как он зевал! Рот его кривился, раздираясь от одного уха до другого, ширился, рос, поглощал все лицо; казалось, еще секунда — и в это растущее отверстие можно будет рассмотреть самые внутренности его, набитые кашей и жирными щами. Как он зевал!»

Местные строители споро возводили новое, каменное здание вокзала, и пока бригада обедала, молодой жандарм от нечего делать и нестерпимого желания размяться начал вдруг мастерски класть кирпичи. Однако под взглядом невольного свидетеля-рассказчика смутился и тут же испытал к нему неприязнь. Тональностью и настроением рассказ заметно отличается от многих других андреевских произведений, например, от тяжелой, полной страшных предчувствий, написанной на этой же даче в 1903 году повести под названием «Жизнь Василия Фивейского».

Во второй раз Леонид Николаевич приехал сюда после смерти жены, в 1907 году. (В третий и последний — в 1916-м, с сыновьями Вадимом и Даниилом.) Сохранилась запечатлевшая ту поездку, помещенная среди других экспонатов фотография: литератор в задумчивости прогуливается среди аллей — там, где когда-то был счастлив.

В расположившемся в обычной московской школе музее любовно воссоздана обстановка конца ХIХ — начала ХХ века: стол, венские стулья, исторические артефакты, включая оконный наличник деревянного дома и массивный сундук. Есть и несколько уникальных экспонатов, например, первое издание «Дневника Сатаны» Леонида Андреева.

Краевед Александр Спивак в свое время тщательно изучил источники, свидетельствующие о пребывании Леонида Николаевича в Бутове. Заместитель директора 1161-й школы Антон Никулин, уже имевший опыт создания подобных экспозиций, связался с музеем на родине писателя в Орле (там есть деревянный дом семьи Андреевых, украшенный резьбой, сохранившийся практически в первозданном виде, с террасой, выходящей в сад). Оттуда прислали копии оригинальных снимков.

Сейчас музей обживает вторую комнату. К экспонатам добавились пишущая машинка, выполненные современными художниками иллюстрации к книгам Андреева, копия его картины, написанной под впечатлением от серии офортов Франсиско Гойи «Капричос».

В будущем тут планируются постоянные образовательные экскурсии. Заключены договоренности о проведении совместной деятельности с Музеем Москвы, с Государственным литературным музеем.

В прошлом году в связи со столетием смерти писателя здесь проводились мероприятия его памяти. При участии бутовского музея вышло специальное издание произведений Андреева с предисловием Антона Никулина, выпущен каталог.

Бутово — район новостроек, поэтому многие горожане пока еще не знают, что здесь жил когда-то очень известный и чрезвычайно талантливый человек, кумир «вокзальных бутовских барышень». Одну из местных безымянных аллей организаторы музея предлагают назвать именем Леонида Андреева.