11.09.2019

Отец Димитрий Смирнов отметился очередным громким заявлением. «Наши мужчины — ​наша национальная трагедия» — ​решил батюшка, зацепив тех, кого принято называть сильным полом. По словам Смирнова, настоящие мужчины в России остались в штучном количестве. Например, спецназовец Никита Белянкин, погибший в неравной схватке с толпой вооруженных хулиганов.

Причиной нашей мужской слабости протоиерей назвал женское воспитание. Отец Димитрий высказался, конечно, неслучайно — ​все-таки председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства. Только за последние несколько месяцев он, например, заявил, что женщины глупее мужчин, зато более терпеливы и полны любви, а также призвал заключать браки «на научной основе», как в старину, когда невеста сперва узнавала степень трудолюбия жениха, его родословную — ​не дай Бог в ней были пропойцы или ублюдки. Однако и по другим темам высказывания Смирнова не менее остры и порой пикантны.

Впрочем, смотреть на них стоит в первую очередь сквозь призму феномена нестандартных «поп-звезд». Отец Димитрий относится к их числу, но не от шоу-биза, а от РПЦ. Туда же можно отнести отца Андрея Кураева, ушедшего в глубокий либеральный нигилизм, и отца Всеволода Чаплина, несущего хоругвь консервативно-патриотического православия.

Но разве неправда, что в России есть серьёзные проблемам с пассионарностью народа и в первую очередь мужчин? Разве нормально, что люди вроде Никиты Белянкина удостаиваются уважения только после героической гибели? При этом если вынести за скобки трагический финал, воин, по факту, совершил достойный поступок нормального мужчины вне зависимости от физической комплекции и бойцовских умений.

Раньше, к слову, существовала целая система повседневного уличного мужества и укорота хулиганам, называлась она ДНД — ​добровольные народные дружины. Сейчас они вроде бы тоже есть, и статистика даже фиксирует их достижения, но реально на улицах глаз обывателя дружинников не замечает. Не называть же таковыми псевдоказаков, поливающих неугодных слезоточивым газом?

Прогрессивный обыватель, впрочем, ответит, мол, в высокотехнологичный век разбираться с хулиганами должны специально обученные люди, на содержание которых идут налоги. Но отменяет ли это личную ответственность за происходящее? Здесь обыватель пожмёт плечами и отправится крушить монстров в Сеть. Собственно, такую сублимацию остатков мужского начала мы сегодня во многом и наблюдаем.

Увы, в этом — ​тут отец Димитрий прав — ​есть немалая вина женского пола, но не только его, а изменившихся ценностей и идеалов как таковых. Если мужчина сообщит, что собирается добровольцем на сечу — ​биться за принципы и братьев по вере, то в 97 случаях из ста его женщина повиснет на нём и станет не пущать. За Родину пусть кто-нибудь иной бьётся, а ты зарплату давай неси. Как в сцене из «Дурака», где жена не понимает сантехника, возжелавшего спасти «чужих» людей. Но хатаскрайничество — ​штука коварная. Не защитив важное на дальних подступах, на пороге своего жилища ты непременно будешь бит.

Беда эта не только России, но и всей европейской (пост)христианской цивилизации. На Западе дела как бы даже хуже. Многим памятны массовые нападения мигрантов на немецких женщин в новогоднюю ночь‑2016. Добропорядочные бюргеры, ставшие невольными свидетелями беспредела, испуганно отворачивались и едва ли не прятались по углам. Неудивительно, что в противовес им возник даже такой феномен, как белые европейцы и американцы в ИГИЛ (запрещено в РФ). Оскудевающие западные пассионарии хотят вырваться из сытого, изнеженного, изъеденного толерантностью общества, дабы прикоснуться к высшему надличностному смыслу — ​пусть и в самой его дичайшей форме.

Такая общность проблем России и Европы лишний раз заставляет дискутировать с отцом Димитрием. Он винит — ​и не в первый раз — ​советскую власть, разрушившую традиционную модель и «изгнавшую» женщину из домашнего рая на работу. Однако Россия в начале XX века шла, пусть и с запозданием, вслед за Европой и США в деле построения буржуазно-капиталистической системы и массового секулярного потребительского общества. Причем в плане эмансипации женщин мы вообще мчались впереди планеты всей.

Первой европейской страной, где прекрасный пол мог избирать и быть избранным, стала в 1906 году Финляндия, на тот момент находившаяся под скипетром русского царя. Непосредственно же в России данное право ввели вскоре после Февральской революции. Странно думать, что без большевиков у нас до сих пор сохранялась бы глубоко патриархальная семья и повсеместная многодетность. Более того, некоторые православно-консервативные мыслители, в целом негативно относившиеся к советской власти, скупо благодарили её за выбывание России из строя слишком уж рьяно шествовавшего к современному «светлому будущему» человечества.

И тут вновь встаёт вопрос об особенности некоторых медийно активных батюшек переворачивать причинно-следственную связь. Они подчас актуализируют не проблему, а самих себя. Разок высказался с огоньком, так и к полудюжине следующих уравновешенных проповедей прислушаются с должным вниманием. Логичная тактика во времена «лайков», «хайпа» и другой богомерзкой ерунды. А значит оппонировать по существу увлекающимся батюшкам можно и нужно, реально разбираясь в причинах и следствиях. Проблема с сильными мужчинами у нас в стране, действительно, есть. С другой стороны, хорошо, что в идеализируемые отцом Димитрием досоветские времена не было интернета. Подозреваю, одно только высказывание Феофана Затворника «неверие объявить государственным преступлением, материальные воззрения запретить под смертною казнью» минимум на пару недель отвлекло бы всех от Украины и Трампа.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции