Тамара ЦЕРЕТЕЛИ

29.03.2022

В ближайшие месяцы печатная продукция подорожает на 50 процентов — и это при самых оптимистических прогнозах.

Союз предприятий печатной индустрии (ГИПП) бьет тревогу: вскоре в России могут перестать печатать газеты, журналы и книги. Причина в санкциях — в страну перестала поступать типографская краска, прочие расходные материалы, а также мелованная бумага и запасные части для оборудования. «Самое страшное — это отсутствие краски, — объясняет «Культуре» Александр Оськин, вице-президент СППИ ГИПП по распространению изданий. — В России она не производится. Отсутствие краски отразится на всей печатной продукции: на газетах, журналах, книгах. Их попросту не смогут печатать». А вот дефицит мелованной бумаги скажется в основном на журналах, именно для глянца используется дорогая европейская бумага (в Россию поставлялась в основном из Финляндии), а также для печатания книг по искусству, каталогов, брошюр — всей продукции, где важно качественное изображение.

«Европа для нас захлопнулась, а мы тесно сотрудничали с западными поставщиками, — говорит Александр Оськин. — Теперь все поставки рухнули, и мы пока не успели переориентироваться на получение материалов из Азии, скажем, из Китая». Эксперт прогнозирует значительное подорожание всей печатной продукции – при самых оптимистических раскладах в ближайшие месяцы цены вырастут на 50%. «Дорожает абсолютно все, — объясняет Оськин. — Например, газетная бумага: она хоть изготавливается в России, но в процессе производства используется множество дорогостоящих ингредиентов — импортных, привязанных к доллару».

Ввиду тяжелейшей ситуации Союз предприятий печатной индустрии подготовил 48 предложений для поддержки отрасли и направил в профильные министерства и ведомства. «Мы проинформировали о ситуации Минцифры и Минпромторг, но решения проблемы пока нет. Дело изучается», — говорит Александр Оськин.

Серьезные проблемы в отрасли были и до санкций: согласно данным ГИПП, за последние два года цены на книги выросли в среднем на 30–35%. Связано это было в первую очередь с подорожанием бумаги: «За прошлый год цены на нее выросли на 30–40%, –— рассказывает Александр Оськин. – Причины – в сокращении производства бумаги для газет, журналов и книг и наращивании производства картона для упаковки, что в условиях пандемии, при развитии онлайн-торговли, стало принципиально важным». Повлиял на бумажную отрасль и рост цен на энергоносители, а также на расходные материалы, грузоперевозки, логистику. Еще одна причина заключалась в росте цен на бумагу в Европе: нашим производителям было выгоднее продавать товар за рубеж. Подорожала в Европе и бумажная макулатура, и российские предприятия вместо того, чтобы перерабатывать ее у нас, поставляли макулатуру за границу. В одном только январе 2022-го производители бумаги подняли цены на 4–5%. Теперь о поставках в Европу можно забыть, но проблем стало еще больше.

«Если говорить об отечественном рынке мелованной бумаги, то у нас случился полный коллапс в связи с тем, что закрыли границы и бумага не поступает в Россию, — рассказывает Анна Гребенщикова, заместитель генерального директора по производству и работе с клиентами Московской газетной типографии. – Все скандинавские комбинаты нам отказали». Практически вся мелованная бумага поставлялась в Россию из Европы. Справедливости ради надо заметить, что делают ее и в России, например на Камском целлюлозно-бумажном комбинате. Но здесь производят мелованную бумагу только одного вида — «Урал Брайт» плотностью от 60 г/м². Еще одно предприятие, имеющее в своей линейке мелованную бумагу, Сыктывкарский лесопромышленный комплекс «Монди». Однако плотность бумаги у них от 100 г/м² и выше, то есть ее можно использовать для печати обложек или плотных брошюр, но не для привычных глянцевых журналов, традиционно выбирающих для печати блока более низкую плотность, как правило, 60–70 г/м². В любом случае отечественная «меловка» не сможет обеспечить все потребности рынка и ее придется откуда-то завозить. «Что касается цен на мелованную бумагу, то они уже выросли в полтора раза, но не исключаю, что будет и в два, и в три раза дороже, потому что сейчас такой бумаги нигде не найти, — говорит Анна Гребенщикова. — Вероятно, кто-то станет завозить ее из Китая или искать альтернативные каналы. Соответственно, цена бумаги, которая и так еврозависимая, будет расти за счет более сложной логистики и брокерских накруток».

Кроме того, все расходные материалы для полиграфии – краски, пластины, химия — поступают из-за рубежа либо состоят из импортных компонентов. «По краскам, которые раньше поставлялись из Европы, нас может выручить Индия, но тут есть вопросы к качеству исходного материала – пигментам, – рассуждает эксперт. — Наверное, надо будет дорабатывать формулу на производствах, это тоже трудоемкий и затратный в финансовом плане процесс». Что касается оборудования для полиграфии, то в России и в странах СНГ оно либо европейское (в основном немецкое), либо японское. «99% запчастей, которые касаются европейского рынка, сейчас не поставляются», — констатирует Анна Гребенщикова. Япония запчасти пока отгружает, но из-за нестабильного курса требует предоплату. Такая же ситуация складывается и на российском рынке — поставщики, понимая, что не все игроки рынка смогут пережить кризис, переходят на предоплату.

Что до оборудования, эксперт считает, что некоторые коплектующие могут быть заменены китайскими: «В свое время Китай стал центром индустриальной Европы, для оптимизации затрат ряд европейских фабрик перевели производство машин и сопутствующего оборудования в Китай. Да и в России есть умельцы. Естественно, производить особо сложные комплектующие в промышленных масштабах у нас пока не смогут, но какие-то простые элементы, думаю, будут не хуже европейских, а за счет качества стали даже лучше. Весь вопрос в трудоемкости процесса — одно дело, когда деталь изготавливается на потоке, и совсем другое, когда ее делают вручную. Конечно, она становится дороже».

Сложная ситуация, вызванная санкциями, наложилась на типографский кризис в России — с резким ростом цен на бумагу и подорожание типографских услуг. Этот досанкционный кризис стал настоящим ударом для издательств, едва оправившихся от пандемии и локдаунов. Особенно пострадали маленькие издательства. Кроме того, эксперты считают, что настоящей государственной поддержки книжного производства у нас толком не было, а та, что была, оказывалась точечной и доставалась в основном «крупняку». «Мелким издательствам получить субсидию практически невозможно, — говорит Глеб Кочнев, коммерческий директор издательства «КомпасГид». — Простой пример: после локдауна нам обещали выплатить компенсации, но там были столь сложные условия их получения, что мы, как и большинство моих знакомых издателей, выплаты так и не увидели. Я знаю всего трех издателей, которым удалось что-то получить. Книги и книжное дело особо никому не интересны, кроме таких фанатов, как мы сами».

Подорожание бумаги и типографских услуг еще до санкций издательства пытались компенсировать ценами на книги, но не в полном объеме. «Ведь есть предел покупательских возможностей, — объясняет Глеб Кочнев. — Если раньше книга стоила, например, 500 рублей, то поставить ее по 800 мы не можем – ее просто не купят. Поэтому вынуждены ставить по 600. Мы уменьшаем свою прибыль и соответственно сумму, которую можем вложить в новые книги и раскрутку авторов». Главный редактор «КомпасГида» Марина Кадетова констатирует: «Получается, издательства зажаты между ростом цен на полиграфию и покупательской способностью людей».

Санкции усугубили ситуацию. «Сейчас все в полной растерянности, — говорит коммерческий директор «КомпасГида». – Прогнозов у нас не может быть никаких, потому что мы с таким никогда не сталкивались. В сообществе нет единого мнения даже насчет повышения цен: кто-то не будет повышать, кто-то будет, но чуть-чуть. Все это напоминает 1998 год, который я тоже проходил, – примерно такие же были споры. Тогда выиграли те, кто поднял цены сразу. Мы сейчас тоже немного повысим цены. Но будем идти поэтапно, смотреть, как отреагируют покупатели. Могу сказать, что все три кризиса, которые лично я пережил — 1998-го, 2009-го и 2014-го, — развивались примерно по одним и тем же законам. Но сегодня ситуация принципиально другая — в плохом смысле». По словам эксперта, по сравнению с осенью прошлого года себестоимость книги повысилась на 40–43%. Из них примерно 20% прибавилось после ввода санкций.

Коммерческий директор издательства «Самокат» Анастасия Соколова сообщает, что за последние несколько недель себестоимость книги выросла на 15–20%. При этом на текущий ассортимент «Самокат» повышать цены не собирается, подорожают лишь книги, которые печатаются уже по новым расценкам. Да и на них цены повысят только на 10%, остальное издательство компенсирует за счет собственной прибыли. Кроме того, ряд знаковых проектов «Самокат» выпускал на мелованной бумаге особой разновидности — пухлой, которая в России не производится, раньше она поставлялась исключительно из Европы. «Мы ищем выход из создавшейся ситуации, — рассказывает Анастасия Соколова. — Ряд зарубежных типографий, где такая бумага имеется и с которыми мы сотрудничали, теперь не принимают заказы от российских издательств. Поэтому мы ведем переговоры с типографиями в тех странах, что не присоединились к санкциям. У них есть в наличии необходимая нам бумага и они готовы принимать заказы. Раньше если мы печатали книги в зарубежной типографии, то прежде всего преследовали вопрос качества. Работали с прибалтийскими типографиями, теперь это невозможно, поэтому переориентируемся. И, конечно, продолжаем сотрудничать с российскими типографиями. Так что не могу сказать, будто ситуация безвыходная». Правда, по словам эксперта, некоторые отечественные типографии стали выставлять цены в двух валютах – рублях и у.е., так как не знают, каким будет курс на момент оплаты.

Фотографии: Кирилл Зыков, Сергей Ведяшкин / АГН «Москва».