29.01.2022
— Александр Владимирович, вы как-то рассказывали, что стали композитором благодаря несчастному случаю — переиграли руку и были вынуждены сделать паузу. Какие обстоятельства предшествовали созданию восьми струнных квартетов?
— Дело в том, что три квартета из восьми я написал еще в консерватории, а потом очень долго хотел продолжить, но как-то не шло. И только в 2012 году я написал четвертый квартет, потом пятый.
Я вообще считаю, что квартеты — это самый интеллектуальный жанр для композитора, как для поэта стансы. Тут требуется высокий уровень ремесла, с одной стороны, а с другой — это колоссальный тренаж. Написать хороший квартет часто труднее, чем оперу или даже симфонию, это очень изысканная штука. Поэтому на протяжении нескольких лет сотрудничества с «Фирмой Мелодия» я мечтал записать мои квартеты.
Пока мы разрабатывали эту тему, я написал еще шестой квартет, вошел во вкус и, когда было решено сделать двойной диск, написал еще и седьмой квартет. В результате диск сделали тройной, вставив туда еще и фортепианный квинтет, который когда-то играл Борис Березовский.
Честно вам скажу, что, когда все это разрасталось и разрасталось, с одного диска, о котором я мечтал, дошло до трех, было трудно. Мне удалось собрать замечательных ребят, которые, собственно, не были квартетом, они все солисты и вместе до этого не играли. Это сильнейшие инструменталисты в Москве, но работа, которую они проделали, чтобы записать альбом, была адская, потому что они должны были не просто все это выучить, но и сыграться.
Мы записали восемь квартетов и фортепианный квинтет, и я считаю, что это факт мировой грамзаписи, потому что такое сейчас не делается.
— Давайте назовем участников этого проекта.
— Первая скрипка — Леонид Железный, лауреат многих конкурсов, вторая скрипка — Деннис Гасанов, тоже лауреат международных конкурсов, Дарья Филиппенко, альт, — солистка ансамбля Юрия Башмета «Новая Россия», тоже лауреат всяких конкурсов. Самый молодой из участников — виолончелист Василий Степанов, тоже лауреат всероссийского конкурса и каких-то международных. И Борис Березовский, всемирно известный пианист, участвует в квинтете.
Не знаю, может быть, они дальше и не будут играть вместе, потому что все заняты своими собственными делами, ведут сольную концертную жизнь. Хотя из них мог бы получиться сумасшедший квартет.
— То есть для вас два последних года были наполнены событиями.
— Для меня это было очень продуктивное время. Когда весной 2020 года был объявлен локдаун, я три полных месяца сидел дома, написал две симфонии, струнный квартет, еще какие-то сочинения. Если бы я сам потом летом не заболел, удачнее не было бы периода. Потом я написал мюзикл «Свидание в Москве», который мы поставили на прошлогоднем фестивале Башмета. Сейчас я тоже много работаю. Последний год обошелся без локдаунов, но я с удовольствием сидел дома, когда можно было не выходить. Для меня это были очень полезные два года.
— Мне запомнилась ваша опера «Один день Ивана Денисовича», получившая «Золотую маску». Вы не планируете продолжить тему? Она остается современной, потому что многое из того, что происходило в нашей стране в двадцатом веке, до сих пор не получило оценку, многие факты скрываются.
— Я сейчас пишу документальную оперу, основанную на документах, которые до недавнего времени были засекречены. Она не продолжает тему «Ивана Денисовича», но в чем-то близка. Заказ я получил от Чувашской оперы, они хотят рассказать о том, что происходило республике в ноябре-декабре сорок первого года. Оказывается, по приказу Сталина той зимой все население Чувашии, а это были в основном женщины и дети, потому что мужчины воевали, было брошено на строительство колоссального оборонительного рубежа, создававшегося на тот случай, если немцы возьмут Москву и пойдут на Урал. В Советском Союзе реально готовились к прорыву немцев на Восток. Сейчас, если вы побываете в Чувашии, вы увидите, что ее территория изрыта оврагами. Оказывается, эти овраги рукотворные, их выкопали женщины и дети. Сейчас все это открывается, и руководство Чувашии предложило мне сделать на эту тему оперу.
— Вызывает уважение размах — от камерной музыки до мюзикла и документальной оперы.
— Так ведь и Моцарт писал и комические оперы, и «Дон Жуана», и кучу камерных вещей, и «Реквием». Так работают все композиторы. Другое дело, что одно нравится больше, другое меньше, но деньги-то надо зарабатывать. Композитор должен своей работой зарабатывать деньги, тогда он профессионал.
Фотографии: Владимир Гердо/ТАСС и Валерий Шарифулин/ТАСС