Виктор СОКИРКО

05.12.2014

3 декабря нынешнего года в России появился новый праздник, точнее, памятная дата — День Неизвестного солдата. Она связана с годовщиной переноса праха неизвестного солдата из братской могилы на 41-м километре Ленинградского шоссе под Москвой в Александровский сад — это было в 1966 году. «Имя твое неизвестно. Подвиг твой бессмертен» — высечены слова у Вечного огня. А накануне в столичной мэрии состоялась встреча с ветеранами, посвященная 73-й годовщине начала контрнаступления советских войск под Москвой.

70-летие Великой Победы, празднование которого, несомненно, будет очень торжественным, все ближе. А ветеранов все меньше... И потому каждый из них бесценен своими воспоминаниями о Великой Отечественной. Вот и в этом году на Межрегиональной патриотической акции «Мы помним тебя, солдат!», которая проходила в здании правительства Москвы на Новом Арбате, людей с боевыми наградами было заметно меньше, чем четыре года назад, когда акция только зарождалась. 

Самому «юному» фронтовику — Роальду Леонидовичу Романову, закончившему войну двенадцатилетним «сыном полка», уже 82. Он необычайно бодр и деятелен, переживает за своих товарищей, прикованных к больничной койке.

— Слов много, а вот реальной помощи ветеранам зачастую не хватает, — сетует Роальд Романов. — Особенно тем, кто остался без родственников. Вспоминают их на официальном уровне большей частью по торжественным датам, а ведь человек живет каждый день, и, помимо медицинского ухода, ему еще необходимо повседневное внимание. А еще, мне кажется, фронтовики заслуживают и более достойных похорон — с почетным караулом, с оружейными залпами. Нас осталось мало — и каждый рядовой теперь, как генерал.

Получивший свое имя в честь полярного исследователя Амундсена, Роальд стал разведчиком и связным в партизанском соединении «Батя» на Смоленщине, было ему тогда десять лет. С приходом Красной Армии был принят воспитанником в полковой оркестр, но частенько наведывался к разведчикам и выполнял их задания. Трижды ранен. Войну закончил в Восточной Пруссии под Кёнигсбергом.

— До сих пор снится, как мы хоронили штрафников, — рассказывает Роальд Леонидович. —  Наш оркестр выступал на передовой, подбадривали бойцов. А потом они пошли в наступление — на огневые точки немцев. Много народу полегло, поле было усеяно трупами. Войска ушли дальше, а нам, оркестрантам, пришлось закапывать погибших. Стаскивали тела в воронки, насыпали холм, ставили табличку с количеством похороненных и номером воинской части. Какие документы у штрафбата? Много таких могил неизвестных солдат осталось.

И сейчас, спустя почти 70 лет после Победы, поисковики продолжают находить останки солдат. Только в 2014 году подразделениями Минобороны совместно с общественной организацией «Поисковое движение России» были найдены 14 000 павших. Установить имена удалось лишь у тысячи.

Авангарда Алексеевича Федотова, с которым корреспондент «Культуры» также познакомился на этой встрече, можно смело назвать Авангардом Победы — он участник легендарного парада 1945 года.

— Это если только по имени, — улыбается фронтовик. — А вообще, наш сводный оркестр, я в нем на кларнете играл, прошел по брусчатке Красной площади в арьергарде — мы завершали парад.

Авангард получил свое имя по воле отца, комсомольского секретаря в Донецке — у того, первого в ячейке местной «комсы», родился сын. Войну встретил в составе оркестра Приволжского военного округа. «Какие подвиги у музыкантов? — говорит Федотов. — Ну, под бомбежку попали, под артиллерийские снаряды. В атаки точно не ходили. Впрочем, победу на фронте помогали завоевать и повара. С пустым желудком особо не повоюешь, так же, как и с грустью на сердце. Каждый вложил в Победу свою частичку».

А вот про парад 24 июня 45-го Авангард Алексеевич поговорить любит — помнит каждую мелочь того исторического события на Красной площади: «Пока раздавалась барабанная дробь, вспомнились все тяжелые военные годы, погибшие родные и близкие, а потом грянули фанфары, и уже была только радость на сердце, гордость за свою страну». Музыкантам, изрядно промокшим под дождем, налили фронтовые «сто грамм», чтобы не заболели, и отправили гулять по Москве, ведь многие оказались в столице впервые. 

Сейчас из 1400 музыкантов победного парада живых — единицы, большей частью юные в ту пору воспитанники оркестров. Но осталась преемственность: нынешний начальник военно-оркестровой службы Минобороны генерал-майор Валерий Халилов, который 9 мая 2015 года будет дирижировать сводным оркестром на Красной площади, — ученик Авангарда Федотова.

Борису Тимофеевичу Киселеву, хоть он и родился в Москве, столицу защищать не довелось. Пришедшего в военкомат юношу сначала отправили тушить немецкие «зажигалки» на крышах, потом — в авиационно-техническое училище, а на фронте он оказался уже в Севастополе. В июне 1942-го в районе балки Килен, которую прозвали «Огненный бастион», состоялось его первое боевое крещение.

— Самые тяжелые воспоминания связаны с ранениями, — говорит ветеран. — Когда твое тело недвижимо, чувствуешь лишь бессилие и злобу на врага. В той свистопляске меня трижды ранило, два из этих ранений были тяжелыми. Подумал: все, отвоевался...

Баржу, на которой перевозили раненых из Камышовой бухты, захватили немцы. Плен, концлагерь, неудачный побег. Затем угольная шахта в Польше, где Борис Киселев вошел в состав подпольного Сопротивления.

— Нашу страну нельзя покорить, — убежден Борис Тимофеевич. — Не зря говорят: «Русские не сдаются!» Вот и с Крымом все правильно получилось. Жаль только, здоровье не позволяет съездить в Севастополь — посмотреть те места, где мы защищали русскую землю.