Вашингтон разрывается на части от роли мирового жандарма, стремясь «навести порядок» везде, куда дотянутся руки. Американские СМИ представляют это как борьбу за продвижение «демократических ценностей». И хотя среди обычных американцев нет-нет да и пробиваются ростки усталости от вовлеченности страны в чужие далекие проблемы, говорить о полном избавлении населения США от манипуляций собственной же элиты, конечно, рано. Об этом «Культура» беседует с профессором славистики Брауновского университета Владимиром Гольштейном, автором ряда публикаций, диссонирующих с привычно русофобским тоном западной прессы.

культура: Обама открыто признает участие США в организации переворота на Украине, посылает военных советников в Киев и угрожает Москве новыми санкциями. Американский обыватель воспринимает это как должное. Почему?
Гольштейн: Американцы — народ практичный. Их прежде всего интересует то, что происходит под носом. Путешествуют они гораздо меньше, чем следовало бы ожидать, более половины даже не имеют заграничных паспортов. Интерес к внешней политике невелик, а доверие к СМИ — именно по части международных вопросов  — чрезвычайно высоко. Согласно одному из недавних исследований, чем труднее американцу найти Украину на карте, тем больше он поддерживает агрессивную политику в отношении России. 

Кроме того, нельзя забывать, что США — страна эмигрантов. Поэтому даже среди тех, кто хорошо знаком с глобусом, существует сильный предрассудок: страны, из которых уехали мы, наши родители, соседи или коллеги, — плохие. То есть американцы охотно верят в ужасные новости, связанные со всем «старым миром». 

культура: Какую роль в воспитании американцев в духе исключительности играют образование и СМИ?
Гольштейн: Как педагоги, так и журналисты регулярно эту исключительность подчеркивают. Американцам, безусловно, есть чем гордиться. Стабильный политический режим, основанный на демократических принципах, легальная система, которая довольно успешно защищает права отдельного человека, сильная экономика, культурные и технологические открытия. Но эти достижения часто преподносятся по контрасту с другими странами. По-видимому, тут тоже работает эмигрантский предрассудок. Там тирания, а у нас ее нет, там коррупция, у нас нет. В школах, как правило, не преподают религию, зато процветает национальное чванство. Посему студенты забывают, что все люди — дети Господа, но помнят, что Америка лучше остальных. Отсюда недалеко до особых прав. Хотя права подразумевают и обязанности. Кстати, многие американцы про обязанности помнят, много жертвуют, стараются помогать бедным и обездоленным соотечественникам. С другой стороны, американской элите легко манипулировать этими чувствами. Белому дому достаточно объявить, что мы вмешиваемся в дела другого государства, чтобы отстаивать демократию, как американцы готовы этому поверить и поддержать. 

культура: Почти все американские телеканалы и популярные издания придерживаются единой антироссийской точки зрения в ходе украинского кризиса. Каким образом Вашингтону удается обеспечивать лояльность частных СМИ?
Гольштейн: По статистике, разнообразие каналов информации — мнимое. Как правило, ими владеет очень небольшое количество корпораций. Также известны случаи, когда редакции оказывались под давлением правительственных органов или рекламодателей, не желавших сотрудничать с изданиями, выступающими против официального курса. Но все это мелочи по сравнению с реальным желанием американцев слышать привычные сказки. Как у Пушкина: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Поэтому пресса охотно прибегает к традиционным стереотипам: нет нужды учить русский язык и ехать в горячую точку, когда можно взять данные госдепартамента или новостных агентств, повторить клише о русской агрессии, и все будут довольны, ибо американцы выросли на вечных историях о «советской угрозе». Требуется ведь немалое усилие, чтобы морально и интеллектуально принять вещи, противоречащие тому, чему нас учили с младых ногтей. Отсюда и такое однообразное освещение украинского кризиса. Те же, кто хочет знать реальную подоплеку событий, вынуждены искать информацию по альтернативным источникам. 

культура: Американские общественники, которые критикуют Вашингтон, подвергаются постоянным нападкам в западной прессе. В то же время российские иновещательные ресурсы, пытающиеся предоставить американской публике иную точку зрения, ошельмовывают как «пропагандистские». Насколько такой подход соответствует принципам свободы слова?
Гольштейн: Я считаю, что, когда критики внешнеполитического курса США подвергаются нападкам, это небольшая проблема. Главное, чтобы их точку зрения преподносили. Гораздо хуже, когда они просто игнорируются или теряются на фоне огромного количества статей, отстаивающих противоположное мнение. То есть свобода слова существует, но в таком виде, что это самое свободное слово оказывается иголкой в стоге сена. Впрочем, я уверен: чем однообразнее будет освещение внешней политики, тем больше американцев захотят найти эту иголку и избавиться, наконец, от сена, которым нас забрасывают. В данном случае я надеюсь как раз на силу рынка. Главное — чтобы товар был качественным, а покупатель рано или поздно найдется. 

культура: Но почему антипатия к русским осталась за рамками американской концепции политкорректности, призванной защитить честь и достоинство представителей различных расовых, национальных и религиозных групп?
Гольштейн: Вопрос очень интересный. Американская культурная жизнь тесно связана с политикой и экономикой. Политкорректность работает, когда «оскорбляемое» меньшинство может проявить политическую и экономическую силу. Бойкотировать продукт, поддерживать кандидата, внимательного к интересам этого меньшинства, и т.д. К сожалению, людей, идентифицирующих себя с Россией, в Америке немного. И гораздо меньше, чем, например, поляков или украинцев. Посему русофобия может процветать безнаказанно, без политических или экономических последствий. 

культура: В России велика уверенность, что отношения с США потеплеют после того, как Обаму в 2017 году заменит новый президент... 
Гольштейн: Думаю, не все еще понятно. Жесткий курс в отношении России проповедуют центристские элементы обеих главных партий США. Так называемые неоконсерваторы-республиканцы — с одной стороны и демократические интервенты — с другой. Первые считают, что «холодная война» продолжается, и все, кто представляет реальную или воображаемую угрозу Америке и ее союзнику Израилю, должны получать серьезный военный отпор. Вторые уверены, что насаждение западных ценностей и проамериканских режимов заслуживает военного вмешательства. Но есть в этих партиях и классические консерваторы и, соответственно, такие же либералы, которые к агрессивной внешней политике относятся негативно. Именно на них России и следует опираться. И не только России. Сами американцы постепенно устают от череды войн, бесконечной пропаганды угроз, страхов и опасностей.

культура: Какие меры публичной дипломатии Россия могла бы противопоставить разгулу русофобии в американском обществе?
Гольштейн: Основной силой являются русская культура, а также те россияне, которые наилучшим образом представляют нашу культуру, науку и ценности. Именно таких людей вместе с их достижениями надо предъявлять Западу. Будь то фильмы, выставки, технологические открытия. Такие каналы, как RT, служат огромным подспорьем. Безусловно, все это требует финансовых затрат, но они окупаются. Другим важным моментом должен быть туризм. И улучшение делового климата. Чем больше западных людей будут работать и учиться в России, тем больше позитива они будут привозить домой. Думаю, из-за своей недальновидной внешней политики, агрессии, потери ориентиров западное общество уже не может претендовать на автоматическое первое место в идеологической борьбе. Жители бывшего третьего мира, безусловно, ищут каких-то новых авторитетов. Если Россия покажет им свое превосходство в различных областях, Запад волей или неволей должен будет поменять свою концепцию «экспорта демократии». Наивно надеяться, что весь мир будет следовать курсу США уже в обозримом будущем, как было еще совсем недавно. Позиция глобального лидерства освобождается, и необходимый потенциал, чтобы ее занять, имеет сегодня именно Россия.