Беринг родной

290 лет назад начался морской поход Первой Камчатской экспедиции под руководством Витуса Беринга и Алексея Чирикова — путешественников, чьи открытия уточнили карты Евразии и Северной Америки, Тихоокеанского бассейна. В тот период российская власть всерьез задумалась о масштабном освоении Севера и Дальнего Востока.

Царево завещание

География была неизменной страстью царя Петра, что неудивительно: кто любит море, тому придется по душе и открытие проливов с архипелагами. Первый русский император мыслил стратегически, стремился проложить торговые пути в Америку.

Однажды выдающийся немецкий философ и математик Готфрид Лейбниц поставил государя в тупик вопросом: «Существует ли сухопутная граница Азии с Америкой? А если эти континенты разделены морем, удавалось ли русским морякам добираться до Америки?»

Ответа у нашего самодержца не нашлось. Но сдаваться было не в его традициях. Мысленно Петр поклялся разгадать географический ребус, тем более что речь шла не только о любознательности Лейбница, но и о государственном интересе.

Еще в 1713 году корабельный мастер Федор Салтыков представил царю «Пропозиции» условий плавания вдоль берегов Сибири, предлагал построить в устьях Оби, Енисея и Лены суда и пройти на них морем между устьями, отыскивая удобные якорные стоянки, исследуя глубины, скорость течений, прибрежные острова, мысы, донные грунты. Командирам кораблей рекомендовалось записывать в журналах сведения о встречающихся народах, зверях, местностях, о наблюдаемой погоде. Петр с уважением отнесся к данному проекту. Он давненько грезил о новых богатых землях на Востоке и Севере, до которых не доходили руки. Войны, в которых прорывался к морям-океанам, мешали ему бросить значительные силы на освоение далеких снежных пустынь и сулящих немалую выгоду путей.

Время пришло в 1724 году. Многоопытный государь избрал для этой миссии Витуса Беринга. Тот участвовал в индийских экспедициях, а это для императора было важнее любого диплома: ходил в Индию — значит, и на северных морях не дрогнет.

А ведь Петр Алексеевич мог, в принципе, и раньше кое-что узнать о границе с Новым Светом. Русские землепроходцы много десятилетий назад установили географическую истину, однако их открытие слишком долго оставалось безвестным — челобитная Семена Дежнева о прохождении им и его людьми в 1648 году пролива между материками пылилась «под сукном» в якутском воеводстве. В столице о таких подвигах никто не знал — даже вездесущий император. Что же находится восточнее Камчатки? Соединяется ли Азия с Америкой или разделяется водой? Дежнев на эти вопросы давно ответил, и если бы Петр ведал про его поход, то он бы и Лейбница охотно поставил в известность.

Вышло иначе — пришлось снаряжать экспедицию, равных которой не знала прежде русская история. Император лично составил инструкцию для Беринга: «На Камчатке или в другом месте сделать один или два бота с палубами, плыть на этих ботах возле земли, которая идет на норд, искать, где оная сошлась с Америкой, и самим побывать на берегу и, поставя карту, приезжать сюда».

В наше время даже представить трудно, насколько дерзкое предприятие задумал царь. Это было первое путешествие, организованное у нас на государственном уровне. И сразу — столь масштабное и такое далекое.

Витус или просто Иван Иванович

Петр I умер 28 января (по старому стилю) 1725-го. Витус Ионассен Беринг начал выполнять его волю. Путь на Камчатку — неблизкий, а командор умел поспешать, не торопясь. Соратники называли его Иваном Ивановичем. По-русски он говорил с заметным акцентом, однако общий язык находил и с боярами, и с крестьянами. Служивший в России врач и геолог немецкого происхождения Георг Стеллер годы спустя вспоминал: «Покойный капитан-командор Витус Беринг был по рождению датчанин, по вере праведный и благочестивый христианин, по поведению благовоспитанный, дружелюбный, спокойный человек, по этой причине любимый всею командой, снизу доверху... Он всегда стремился изо всех сил и способностей наилучшим образом выполнить порученное, хотя сам признавал и часто сетовал, что у него не хватает сил нести такое бремя».

Образ великого путешественника исполнен некоторой таинственности. Всем известный «щекастый» портрет — на самом деле изображение родного дяди-тезки, придворного датского поэта, в честь которого Витус и получил свое имя. Картину обнаружили в архиве праправнучки Беринга и тогда же приняли за «порсуну» знаменитого командора. Близкий к реальному облик мореплавателя удалось установить только в 1991 году, по черепу. Оказалось, что Иван Иванович был крепким, жилистым человеком среднего роста.

Его правой рукой в экспедиции стал лейтенант Алексей Чириков, выпускник знаменитой петровской Школы математических и навигацких наук и Петербургской морской академии. У него рано проявились задатки ученого, в походе он, кроме прочего, отвечал за науку.

Участвовал в Первой Камчатской еще один яркий выученик этой академии — Михаил Гвоздев, выдающийся военный геодезист, картограф, навигатор, продолживший дело Беринга, когда тот на некоторое время вернулся в Петербург. Именно Гвоздев будет командовать ботом «Святой Гавриил» в момент первого причаливания к берегам Аляски: судно пополнит запасы пресной воды в районе нынешнего мыса Дежнева. Подобно Берингу и Чирикову, Михаил Спиридонович был первопроходцем и по духу, и по судьбе.

До Якутска путешественники добирались то по воде, то по суше — на небольших судах и телегах. После пришлось продираться по бездорожью. В Охотске, в соответствии с приказом Петра, построили шитик «Фортуна», на котором достигли Большерецкого острога. Далее имущество экспедиции отправили по рекам Большой, Быстрой и Камчатке, зимой использовали собак. Отряд преодолел больше 800 верст в непогоду, по неизведанной местности, и к весне 1728 года достиг устья реки Камчатки, где к тому времени уже существовало небольшое русское поселение — острог Нижнекамчатский. Там можно было немного передохнуть.

Неподалеку от урочища Ушки посланный вперед судостроитель Федор Козлов выбрал место для первой верфи на полуострове и заложил бот «Святой архангел Гавриил». Корабельное оборудование для него удалось в сохранности доставить из Петербурга. Это было поистине выдающееся, созданное для великих свершений судно — на вид неказистое, но с характером прирожденного победителя. Его штурманом стал гардемарин Петр Чаплин, успевший в первые — континентальные — месяцы экспедиции проявить и расторопность, и несгибаемый норов.

На борту имелась артиллерия, однако прославился корабль не в сражениях — тридцать лет верой и правдой служил исследователям, русским первопроходцам северных и дальневосточных морей.

Залив Креста и бухта Провидения

Историческое морское путешествие началось посреди календарного лета 1728-го — 13 июля. Мичман Чаплин тщательно вел записи в бортовом журнале: «Провианту положено: муки 458 пуд 29 фунтов, сухарей 116 пуд 25 фунтов, круп 57 пуд, мяса 70 пуд, рыбы соленой 10 бочек 21 вязка, жиру рыбьего 2 бочки, соли 2 пуда, сала говяжьего 7 пуд 20 фунтов, пороху 7 пуд 27 фунтов, воды 35 бочек, квасу 2 бочки, гороху 2 пуда, дров сажен с 5 или 6».

Первое географическое открытие экипаж «Святого Гавриила» совершил через четыре дня после начала похода — Чириков нанес на карту очертания острова Карагинский. Были последовательно открыты Камчатский и Карагинский заливы, залив Креста, бухта Провидения, остров Святого Лаврентия. Моряки работали на совесть. Карты, составленные Берингом и Чириковым, в будущем получат высокую оценку знаменитых путешественников, начиная с Джеймса Кука.

Команду «Святого Гавриила» встречали не только злые ветра. Вставали на пути, но не могли остановить тяжелые обстоятельства и опасные болезни. В августе пионеры достигли пролива, отделяющего Азию от Америки и носящего ныне имя Беринга. Вскоре моряки заметили, что земля, мимо которой они проходили, осталась позади. Далее корабль, подгоняемый сильным ветром, пересек полярный круг, вышел в Северный Ледовитый океан и продолжил сквозь туман движение на северо-восток, в неизведанную даль. Появилось множество китов, а кругом расстилался безбрежный океан. Чукотская суша на север не простиралась. Не приближалась и Америка. Земли впереди не было. Вот вам и решение задачи Петра.

Чириков высказывался за продолжение экспедиции, предлагал идти дальше, к устью Колымы. И все-таки командор принял решение повернуть назад, туда, откуда начали плавание. Несколько лет спустя Михайло Ломоносов сетовал: «Жаль, что, идучи обратно, Беринг следовал тою же дорогою и не отошел далее к востоку, которым ходом, конечно бы, мог приметить берега северо-западной Америки».

Русский датчанин был осторожен. Но не следует укорять его за это: свойства натуры многажды помогали ему и соратникам сохранить жизни. Беринг и сам считал, что задачи экспедиции выполнены не до конца, и еще не раз предпринимал попытки прояснить роковой вопрос: «Где начинается Америка?»

Еще одна попытка

В начале осени 1728-го команда возвратилась в Нижнекамчатский острог. Зима прошла в путешествиях по Камчатке. Моряки ремонтировали бот, осваивались на полуострове. А через год «Святой Гавриил» пошел «к востоку для искания земли, понеже слышали от камчатских жителей, что есть земля против камчатского устья в близости». На европейских картах того времени неподалеку от юго-восточного берега значилась так называемая Земля Гуана да Гамы. Беринг предполагал, что она относится к американскому континенту. Именно поэтому летом 1729-го путешественники попытались двинуться на восток в поисках края, о котором слышали от местных жителей. Однако через три дня, пройдя немногим более 200 километров, из-за сильного ветра и тумана повернули обратно, обогнули полуостров и 24 июля прибыли в Охотск. Это рисковое плавание не было безрезультатным. Мореходам удалось описать около тысячи километров камчатских берегов. К тому же смельчаки со «Святого Гавриила» открыли Авачинскую губу. Плохая видимость помешала им разглядеть Командорские острова, тогда еще безымянные...

Первая Камчатская стала началом целой череды героических экспедиций, открывших для нас Север и Дальний Восток. Сам Беринг после тех путешествий не был уверен в существовании (либо отсутствии) сухопутной границы между Азией и Америкой. Впрочем, по возвращении в Петербург ему было о чем рапортовать: на счету экипажа «Святого Гавриила» — 155 территориальных и 18 океанографических открытий. Команда нанесла на карту 66 ранее неизвестных географических объектов.

Вскоре в морском ведомстве задумали вторую, невиданную по размаху экспедицию. Она станет прямым продолжением Первой Камчатской. Витус Беринг и Алексей Чириков вновь устремятся к берегам Северной Америки. В реализации этой грандиозной затеи примут участие более пятисот морских офицеров, ученых и матросов. Они составят «Карту Российской империи, северных и восточных берегов, прилежащих к Северному Ледовитому и Восточному океанам с частью вновь найденных чрез морское плавание западных американских берегов и острова Япона».

А уж потом туда направятся предприимчивые купцы, пытливые исследователи и, конечно, офицеры — все те, кого мы называем землепроходцами, а Ломоносов величал «росскими Колумбами». Непреодолимых путей для них не существовало. Если эти герои останавливались, то только для того, чтобы после короткой передышки с новыми силами штурмовать непознанное-неизведанное.

Иллюстрация на анонсе: И. Пшеничный. «В. Беринг и А. Чириков в Петропавловске». 1989