От первой Звезды

Рекордная статистика в судьбе космонавта, равно как и в жизни профессионального спортсмена, имеет особое значение. У одних она не выходит за рамки личных достижений, что тем не менее сопряжено с огромными волевыми и физическими нагрузками, усилиями и преодолениями. У других органично переходит в разряд общенациональных триумфов. Именно ко второй категории относится Сергей Крикалёв, рекордсмен планеты по совокупному пребыванию в космосе (более 803 суток). Первым из россиян он когда-то отправился в полет на американском шаттле. В числе первых астронавтов шагнул за порог начинавшей работу Международной космической станции. Впервые в истории космонавтики вывесил флаг государства на околоземной орбите. 

По грустной иронии судьбы, стяг, закрепленный на сооруженной Крикалёвым 15-метровой ферме, представлял в тот момент страну, которой оставалось существовать совсем немного. Когда знаменосец вернулся на Землю, Советского Союза на картах мира уже не было. За заслуги перед Родиной по возвращении из космоса Сергей Константинович был удостоен высшей государственной награды — Золотой Звезды Героя Российской Федерации. И эта Звезда имеет первый порядковый номер.

Об уникальных достижениях Героя Советского Союза и Героя России можно рассказывать долго. Но вряд ли это имеет смысл в эпоху общедоступности электронных справочников. Сам же Сергей Константинович на эту тему распространяться не любит, следуя примеру Юрия Гагарина, «с честью прошедшего все испытания, в том числе испытание послеполетной славой». Крикалёв — один из немногих в истории космонавтики бортинженеров, сумевших стать командирами экипажей. На вопрос журнала «Свой» о том, каковы были предпосылки для этого, ответил:

— Начну издалека. Стать космонавтом решил в юные годы. Учился в ленинградской школе №77 — с химическим уклоном. Узнав, что питерский Военмех некогда окончил Георгий Гречко, последовал его примеру. В свободное от учебы время занимался самолетным спортом в аэроклубе. Так вместе со знаниями, необходимыми бортинженеру, приобрел и основные навыки, которые требуются пилоту. Со временем все это пригодилось. В 2005-м мне довелось возглавить международный экипаж корабля «Союз ТМА-6». Бортинженерами там были американец Джон Филлипс и итальянец Роберто Виттори. А вообще, в современной космонавтике совмещение профессий стало уже почти обычным делом. Специалисты у нас просто вынуждены быть универсалами, «многостаночниками», осваивать работу с самыми разными механизмами и системами.

Универсальность Сергея Крикалёва (кстати, заслуженного мастера спорта России) дала о себе знать во многих сферах. Планетарную известность он приобрел и в качестве искусного фотографа. Его снимки, сделанные через иллюминатор космической станции, стали новым словом в развитии мирового фотоискусства. Постоянно кочующую по стране коллекцию космонавта «Живопись Творца», составленную как из «обычных» (на самом деле в них много поистине удивительного) фотографий, так и работ, выполненных с применением эффектов трехмерной визуализации, видели «живьем», наверное, сотни тысяч наших соотечественников — от школьников и студентов до руководителей государства. К слову, Королевское фотографическое общество Великобритании присвоило Крикалёву Почетное пожизненное членство «в знак признания фотографических работ, созданных им во время пребывания в открытом космическом пространстве». Какие снимки космонавт-фотохудожник считает наиболее удачными, самыми дорогими для себя?

— Таких много, — говорит Крикалёв. — Вообще, удача в этом деле приходит тогда, когда успеваешь среагировать на что-то мгновенно, находясь при этом в постоянном и стремительном движении по орбите, к тому же — в невесомости. Необходимы специфические умения, знания, видение. Вот как вы себе представляете Землю с ее океанами, горами, долинами? Обычно так, как она выглядит на географических картах, не правда ли? В космосе же видишь все совершенно иначе. К примеру, над Китаем висит гигантское облако смога, над африканскими тропиками — густейший туман. Надо поймать такой момент, когда этих препятствий между тобой и объектом съемки не будет. Если получается, то не грех и порадоваться.

Как профессиональный космический фотограф он дебютировал еще в далеком 1988-м, во время своего первого полета. С тех пор, находясь далеко от Земли, с фотокамерой практически не расставался. Была она наготове и в момент уникального (впрочем, далеко не самого верного) шанса встретиться на пересекающихся орбитах с доживающей последние дни станцией «Мир». То есть появилась теоретическая возможность помахать рукой и сказать «прости-прощай» родному для многих наших космонавтов орбитальному дому. Это случилось в начале 2001 года, когда интернациональный и в своем роде пионерский экипаж в составе Уильяма Шеперда, Юрия Гидзенко и Сергея Крикалёва обживал МКС.

— «Мир», мчавшийся со скоростью, в несколько раз превышающей скорость пули, заснять не удалось, — вспоминает наш собеседник. — Мы взглядами ловили эту точку, припав к разным иллюминаторам. Юрию вроде посчастливилось ее заметить, однако на хорошие снимки в подобных ситуациях рассчитывать заведомо не приходится.

Зато во многих других случаях фото у Крикалёва получались отменные, впечатляющие. Конечно, главную их ценность составляли и составляют не столько эстетические достоинства, сколько практическая полезность для ученых, исследователей, специализирующихся в самых разных отраслях. Хотя желание показать всем, насколько красива Земля из космоса, у автора этих фоторабот не на последнем месте. Как и стремление максимально популяризировать среди соотечественников профессию космонавта.

Когда речь заходит о современной молодежи, ее моральных приоритетах, Сергей Константинович сразу же предостерегает от обобщений, оперирования «среднестатистическими показателями».

— Наверное, сейчас не так часто, как прежде, дети мечтают стать летчиками или космонавтами. Но упрекать их всех скопом в излишнем прагматизме лично я бы не стал. Немало и настоящих романтиков, ребят с горящими глазами. Сознание общества непрерывно меняется, причем по принципу качелей — то в ту сторону, то в обратную. Мне кажется, миновало то время, когда наши ценности уходили все дальше и дальше от традиционных. Ощущается постепенный возврат к тем нормам и взглядам, на которых воспитывалось наше поколение.