О чем говорят манускрипты

Национальная библиотека Франции (НБФ) располагает богатейшим русским фондом. Около 165 000 книг, рукописи, автографы, рисунки, эстампы, фотографии, карты, аудиовизуальные материалы, ноты, периодика. Они размещены в высотных башнях на набережной Сены, а также в старом здании библиотеки на улице Ришелье, в библиотеке-музее Оперы и в библиотеке Арсенала. 

О главных сокровищах и важнейших этапах истории русского фонда НБФ рассказала библиотекарь Валентина Бессон, которая почти два десятилетия занимается его комплектованием. Выпускница Московского института культуры, она до приезда в 1980-м во Францию работала в структурах АН СССР. 

Первый русский документ попал в библиотеку, называвшуюся тогда королевской, в 1703 году. Это рукописный рассказ о путешествии в Китай Николая Спифария, который побывал в Срединной империи в составе посольства царя Алексея Михайловича. По всей видимости, этот документ показали в свое время Петру I, первому иностранному главе государства, посетившему библиотеку, — визит датируется 29 мая 1717 года. Примерно тогда же ею был приобретен экземпляр Острожской Библии, напечатанной в 1581 году Иваном Федоровым.

Не менее знаменательная страница в летописи книгохранилища связана с императрицей Екатериной II. Покровительствовать писателям она считала царским делом. После того как Екатерина приобрела значительную часть библиотеки Дени Дидро, с которым поддерживала дружеские отношения, великий энциклопедист в 1775 году продал королевской библиотеке свою коллекцию из 60 русских книг. Это было не просто собрание библиофила, писал архивист Винсент Буле, а коллекция настоящего любителя русской культуры и словесности.

Еще одна памятная дата — 1836-й, год передачи примерно ста книг литератором Эдм-Жоашеном Эро, секретарем журнала Revue encyclopédique, знатоком и любителем русской поэзии, популяризатором нашей культуры во Франции. В их числе — первые издания «Басен» Крылова, поэзии Сумарокова, «Бахчисарайского фонтана», первых семи глав «Евгения Онегина», «Цыган» и «Полтавы» Пушкина.

В НБФ хранится альбом, который русские женщины преподнесли француженкам по случаю заключения франко-русского союза. В 1891–1893 годах две страны обменялись визитами военных кораблей. Французская эскадра пришла в Кронштадт, а русская — в Тулон. На одной из страниц альбома — трогательное посвящение, написанное вязью на двух языках: «Блистательный и задушевный прием, которым почтила Франция русскую эскадру, является первым в истории примером братского единения двух великих наций во имя мира. В этом знаменательном событии мы не только приветствуем единодушный обмен горячих взаимных симпатий и России, и Франции, но и видим в нем залог торжества гуманных стремлений современного человечества. Мы хотим верить, что высокий идеал братства народов будет насущной задачей грядущего века». 

НБФ, продолжает Валентина Бессон, гордится собранием более 500 книг русского авангарда начала ХХ века. Эти издания, выходившие крошечными тиражами, библиотека начала приобретать в 60-е годы прошлого столетия. Главные раритеты: сборник «Рыкающий Парнас», опубликованный в 1914 году и запрещенный цензурой, футуристические сборники «Пощечина общественному вкусу», «Садок судей», первое в мире исследование творчества великого испанца — «Пикассо и окрестности», написанное Иваном Аксёновым и изданное в 1917 году. 

Здесь собраны бесценные русские манускрипты, и прежде всего — тургеневские. Они были приобретены у семьи Виардо при содействии видного академика-слависта Андре Мазона. В 1930 году вышла в свет его монография «Парижские рукописи Тургенева». «В СССР это в большинстве случаев лишь «немые свидетели» авторского творчества, то есть чистовые рукописи, с которых производился набор, — подчеркивал Мазон. — «Говорящие» же рукописи — черновики — находятся в Париже, и в них можно найти первые наброски большинства крупных произведений Тургенева: «Дворянского гнезда», «Накануне», «Первой любви», «Дыма» и «Нови»... Русские ученые по справедливости могут позавидовать французским исследователям Тургенева. Количество рукописей, которые Иван Сергеевич счел нужным сохранить, велико: это переплетенные и сшитые тетради, отдельные листки, связки писем. Даты начала и окончания. Различные замыслы развиваются одновременно; пока заканчивается одна повесть, уже набрасывается план другой».

Тургенев выработал привычку: приступая к работе,  испробовать и перо, и бумагу. «Какова бумага? Очень хорошая. Бумага хорошая, да охоты писать нет никакой», — посетовал он в начале чернового наброска «Нови». Изучать рукописи в Париж приезжал академик, литературовед Михаил Алексеев, руководивший выпуском академического издания сочинений Тургенева. Он подсчитал, что эти архивы в НБФ составляют 4100 листов.

Автор этих строк в течение нескольких недель знакомился с архивами литературного секретаря Сергея Дягилева Бориса Кохно. Те достались библиотеке парижской Оперы (части НБФ, как сказано выше). Тогдашняя ее хранительница Николь Вильд показывала мне фотографии Дягилева и его соратников — музыкантов, композиторов, артистов балета.

Самое ценное — записные книжки самого Дягилева, а также сотни писем, которые он получал от Маяковского, Пикассо, Прокофьева, Стравинского, Коровина, Ларионова, Гончаровой, Рериха, Бенуа, Шагала, Бакста. В одном из посланий Маяковский сообщал: «Разговор о возможной демонстрации искусства моих парижских друзей (в Москве. — «Свой») принят весьма сочувственно». Тут целый пласт истории не только «Русских сезонов», но и всей эпохи, художественно-артистических связей России и Франции. 

В департаменте картографии НБФ находится великолепная коллекция работ и карт, принадлежавшая Русскому географическому обществу. Получены они от графа Григория Орлова и от известного ориенталиста, этнографа Николая Ханыкова.

В департаменте эстампов и фотографий — редчайшие снимки, сделанные французскими фотографами во время Крымской войны. В аудиовизуальном департаменте — записи голосов Льва Толстого, Ленина, Сталина, Шаляпина, других русских знаменитостей. 

Каждый год русский фонд, говорит Валентина Бессон, пополняется примерно тысячей новых книг, которые НБФ либо покупает, либо получает по линии международного книгообмена. Время от времени ей передают свои архивы наши эмигранты. Так, художник Николай Дронников, живущий во Франции с 1972 года, несколько лет назад подарил библиотеке свои работы. Он создал портретную галерею деятелей русской культуры. Портретные серии Дронников превратил в книги, которые издал в домашней мини-типографии тиражом в несколько десятков экземпляров. 

НБФ — не единственная библиотека во Франции, располагающая русскими книгами. Они есть и в ведущих университетах Парижа. Библиотека современной международной документации в столичном пригороде Нантере обладает богатейшим фондом, посвященным русской эмиграции. Там находятся материалы Ассоциации русских студентов в Париже, Ассоциации казаков во Франции, Русской академической группы в Париже... Нелишне отметить также русский архив Библиотеки Дидро в Лионе, где представлен фонд священника-иезуита князя Ивана Гагарина и документы о религиозных деятелях русского зарубежья. 

Особое место в столице Франции занимает Русская общественная библиотека имени И.С. Тургенева, включающая в себя около 40 000 книг. Она отличается от прочих, в частности, тем, что выдает книги на дом. Хотя «Тургеневка» носит имя русского классика, у истоков ее создания стоял известный революционер-народник Герман Лопатин. Друг Маркса, первый переводчик «Капитала» на русский язык, он уехал за границу после неудачной попытки освободить Чернышевского из сибирской ссылки. Во Франции Лопатин решил основать библиотеку, которая была бы не только книгохранилищем, но и центром, объединяющим русских во Франции. 

Решающую роль в ее создании сыграл автор «Отцов и детей». В своей парижской квартире 15 февраля 1875 года он устроил благотворительный утренник, на который пришли художники Репин, Поленов, Маковский, скульптор Антокольский, писатель Успенский, поэт Курочкин, певица Полина Виардо, а также русский посол князь Орлов. Собранные средства позволили приобрести книги и арендовать помещение. В 1937 году там насчитывалось 100 000 русских книг. Тургеневская библиотека, говорил Марк Алданов, являла собой «самое старое и самое ценное из всех учреждений русского Парижа». Слависты, в свою очередь, отмечали: «Тургеневская библиотека — драгоценная часть нашего общего французско-русского культурного достояния». В период между мировыми войнами миссия «Тургеневки» заключалась в изучении прошлого русской эмиграции. Одновременно она была книжным центром и имела в своем собрании немало раритетов — первые издания Вольтера, Ларошфуко, Карамзина, «Судебник Государя Царя и Великого князя Иоанна Васильевича» (издания 1786). 

Ей дарили книги Горький, Бунин и другие писатели. В 1937-м благотворительный вечер в пользу «Тургеневки» собрал Надежду Тэффи, Бориса Зайцева, Алексея Ремизова, Михаила Осоргина. На Рождество устраивались концерты и детские елки. «Русское зарубежье, — отмечал историк Петр Ковалевский, — никогда не забывало своей Родины, всегда было обращено к России и работало ради нее». 

«Тургеневке» приходилось часто менять адреса в Париже, перебираясь из одного здания в другое. Трагедия случилась в годы Второй мировой войны, когда библиотека была разграблена фашистами. Ее конфискация была воспринята эмиграцией как невосполнимая потеря. «Горе русских в Париже — уничтожена Тургеневская библиотека, — скорбел Михаил Осоргин. — Весть о гибели близкого и бесценного друга, утешавшего много поколений русских эмигрантов в их участи, помогавшего им в работе, благословлявшего их досуг... Это самый грустный некролог, какой пришлось когда-либо писать». 

Судьба пропавших книг до сих пор неизвестна. 

После войны потребовалось почти двадцать лет, чтобы возродить «Тургеневку», которой сегодня пользуются наши соотечественники во Франции.