Памяти Леонида Борткевича: «Что-либо доказать можно только своей работой, собственным творчеством»

Денис БОЧАРОВ

13.04.2021




13 апреля ушел из жизни Леонид Борткевич — голос великого ВИА «Песняры», а возможно, и один из лучших вокалистов Советского Союза. Музыканту был 71 год. В память о нем «Культура» публикует фрагменты интервью, которое он несколько лет назад дал газете. 

— В классическом составе «Песняров» вы были второй по узнаваемости — да и по значимости — фигурой. Груз ответственности не давил?  

— Определенная ответственность перед слушателем, да и перед самим собой, несомненно, была. Когда выступал уже без Володи Мулявина, незримо ощущал его присутствие рядом — на сцене он, как правило, стоял слева от меня. Порой на концертах возникали определенные заминки, казусы, огрехи – в таких случаях всегда думал: а как бы поступил Мулявин, какой нашел бы выход из положения? И чаще всего решение приходило. Что, наверное, неудивительно: ведь мы очень долго работали вместе, тесно общались, а потому его привычки, вкусы, характер мне известны досконально.
 
Если же говорить о преемственности, то меня, как «правую руку» Мулявина, конечно, не могла не удручать ситуация с многочисленными клонами «Песняров», которые беззастенчиво использовали и продолжают использовать прославленный бренд. А ведь большинство из них не то что никогда не работали с Мулявиным — в глаза его не видели. Я же всегда старался бережно относиться к наследию «Песняров».
 
— Вы — первый вокалист, которого Мулявин пригласил в свой ансамбль…
 
— Да, и было это так. Володя как-то услышал группу «Золотые яблоки», в которой пел я. Заинтересовался и пригласил на прослушивание. Похвалил, отметив, что до меня «проверил» уже порядка сорока человек, среди которых были и выпускники консерватории, но никто его не устроил.
 
А мой голос ему сразу понравился, после чего он предложил мне исполнить песню «Белая Русь ты моя», которая стала одной из первых в репертуаре «Песняров». Однако поначалу его предложение присоединиться на постоянной основе я вынужден был отклонить, поскольку тогда трудился архитектором и должен был еще пару лет отработать. «Хорошо, я решу этот вопрос», — сказал Мулявин. И действительно, вскоре он пришел к нам в отдел и в ходе беседы с начальником убедил, что я больше пользы принесу как музыкант, нежели как архитектор.
 
Объективно говоря, это еще большой вопрос, ведь мой дипломный проект — здание минского кинотеатра «Октябрь», который успешно работает и поныне. Но дело в том, что в пении я действительно находил больше творчества, чем в проектировании. Словом, директор меня отпустил, и после этого на долгие годы моя жизнь была неразрывно связана с «Песнярами».
 
У Мулявина мы, кстати, все были как солдаты. Владимир Георгиевич — чрезвычайно деятельный, шустрый и организованный человек. Проведу параллель с собой. Бывало, просыпался и начинал прикидывать план на предстоящий день: чем бы сегодня заняться? А у Володи таких вопросов не возникало — он вставал рано и был как заведенный до позднего вечера. Единственное, чего ему не хватало — времени.
 
Он был необычайно требовательным руководителем. Если, допустим, какая-то песня, на его взгляд, получала недостаточно радушный прием у слушателя (мол, аплодисменты не те), то безжалостно с ней расставался. Причем порой, как мне казалось, довольно опрометчиво. Потому что частенько отсеивались и настоящие жемчужины. Вы даже не представляете, сколько у меня в голове шикарного музыкального материала, написанного Мулявиным, но до сих пор не реализованного…
 
Ведь очень многие идеи в рамках «Песняров» так и остались не воплощенными в жизнь. Хотя, уверен, ряд программ был бы встречен на ура не только в нашей стране, но и за рубежом. Помню, когда я был в гостях у Харрисона…
 
— У Харрисона? Того самого, Джорджа?
 
— Да, а что вы удивляетесь, на концерты «Песняров» приходили и Джон Леннон, и Пол Маккартни. Но с Джорджем другая история. Я, как многим наверняка известно, был в течение двадцати пяти лет женат на гимнастке Ольге Корбут, и одним из ее поклонников был вице-президент компании 20th Century Fox, друг нашей семьи.
 
Однажды он пригласил к себе в гости на Гавайи, и по времени поездка совпала с моим днем рождения. И вот этот друг задает вопрос: «Что тебе подарить?» Отвечаю, что у меня пропала пластинка Abbey Road — а это мой любимый битловский альбом. Нельзя ли, мол, посодействовать? «Хорошо, — слышу в ответ. — Сегодня ты получишь этот диск с автографом».
 
После полудня сели на вертолет и полетели в город Хана, известный тем, что там любили отдыхать многие художники, музыканты, киноактеры. В общем, приехали мы в дом Харрисона, он презентовал мне пластинку и попросил что-нибудь спеть. Я исполнил «Ой, цветет калина», и они с Эриком Клэптоном (который у него, кстати, тоже тогда гостил) буквально обалдели: дескать, ну надо же, какие-то две ноты, простенькая секвенция, а как здорово звучит! Я не без гордости отвечаю: «Да, вот такие у нас в России замечательные композиторы»…
 
Потом Джордж и Эрик поделились своими планами организовать серию концертов под названием «Прощай, ХХ век». Предполагалось собрать все «сливки» мировой поп- и рок-сцены, от The Rolling Stones до Элтона Джона. Сказали, что с удовольствием пригласят и «Песняров». Но, к сожалению, планам не суждено было осуществиться, поскольку через пару лет Джорджа не стало, и как-то сама собой идея заглохла.
 
— Как вам кажется, что сегодня подпитывает интерес к знаменитым вокально-инструментальным ансамблям прошлого? Можно ли считать движение ВИА по-прежнему актуальным музыкальным феноменом или интерес поддерживается только ностальгической привязанностью людей старшего поколения?
 
— Конечно, второе. Никто ведь не помогает, не хочет в эту отрасль вкладываться. Мы всегда считали, что выпячиваться не надо: что-либо доказать можно только своей работой, собственным творчеством. А сейчас без рекламы никуда не сунешься.
 
Но мы не так были воспитаны, чтобы всеми правдами и неправдами выбивать себе эфирное время. Конечно, довольно обидно, что средства массовой информации практически перестали уделять нам внимание. Вместо этого стали показывать рок-концерты каких-то «Акварелей»…
 
— «Аквариума», вы хотите сказать?
 
— Ну, «Аквариума» (смеется). Но все же это чистой воды любительство, откровенно говоря. Разве можно подобные коллективы сравнить с «Песнярами»? Весь этот молодняк еще под стол пешком ходил, когда мы уже Америку покорили. А сегодня такое впечатление, что нас хотят выпихнуть на обочину истории.
 
Несомненно, по реакции зала мы чувствуем, что до сих пор любимы. Но сколь долго еще это продлится? Мы ведь уже пожилые люди, и через некоторое время ездить с гастролями не сможем чисто физически. И что дальше? Возникает опасение, что «Песняры» будут преданы забвению.
 
— Вот насчет этого можете не волноваться. Оно вам точно не грозит.
 
— Что ж, будем надеяться. В конце концов, что еще остается...

Фото: www.globalmsk.ru; musclub.ru.