Эго как иго

В конце прошлого года противники воссоединения Крыма с Россией предприняли попытки организовать сразу несколько «блокад» — «энергетическую», «продуктовую», «морскую». Обилие поставленных здесь кавычек оправданно: «блокады» вылились в низкопробные фарсовые представления, особенно смехотворной была «морская кампания». Но, как бы жалко такие потуги ни выглядели, исторические причины деструктивной, граничащей с терроризмом деятельности надо назвать. Ведь за всем этим стоит не какой-то случайный или ситуативный фактор, а давняя комплексная проблема межнациональных отношений в Крыму. Точнее, крымско-татарский вопрос.

Когда-то, давным-давно, полуостровом владела крымско-татарская знать, вассальная по отношению к Османской империи, одному из главных геополитических врагов России в течение целого ряда эпох. Екатерина Великая включила Полуденный край в состав нашей державы, и у Крыма началась совсем другая судьба. Вряд ли уместно сейчас вспоминать факты и обстоятельства, приведшие к территориальному переделу, скрупулезно подсчитывать, кто перед кем больше виноват — турки (и их крымско-татарские протеже) перед русскими или наоборот. Заметим лишь, что геноцид в отношении других народов — явно «не наш метод», а вот османы в своей истории обращались к нему неоднократно.

Как бы там ни было, мудро и справедливо решать крымско-татарский вопрос нашему государству необходимо. К этому оно как будто подступилось, и есть надежда на то, что получится в итоге значительно лучше, нежели у большевиков. Хотя и тех вряд ли будет справедливо упрекать в легкомысленном пренебрежении означенной проблематикой.

Основная беда состояла в том, что ленинская гвардия изрядно «начудила» в своей национальной политике, действуя чрезвычайно непоследовательно и противоречиво. С одной стороны, провозглашала создание нового человека, мирового революционера, безнационального материалиста-безбожника. С другой — уже в начале 20-х взяла курс на коренизацию: так назывался комплекс мер, направленных на развитие автономных этно-культурных образований, с опорой на кадры нацменьшинств. 

На русском Донбассе насаждалась тотальная украинизация. В Крыму примерно половину важнейших руководящих постов быстро заняли татары, составляя при этом чуть более четверти населения полуострова. Среди них со временем обнаружились, конечно же, и пантюркисты, и мусульманские активисты, и закоренелые русофобы, а Вели Ибраимов, еще до революции ставший убежденным националистом, в августе 1924 года получил, ни много ни мало, должности председателя ЦИК и Совнаркома Крыма. Разумеется, не за красивые глаза и уж тем более не за выдающийся ум — отдельные современники Ибраимова характеризовали его как дикаря, крайне недалекого и некультурного человека. Зато «синекуры» этого калифа в годы Гражданской войны и первые послевоенные месяцы впечатляют: член Особого отдела ВЧК на Кавказском фронте, председатель Ревтройки в Крыму, нарком РКИ Крыма. 

В 1928 году его, видного партийного и советского деятеля, показательно осудили и расстреляли. В обвинительном заключении содержались весьма сильные эпитеты: «После ликвидации наиболее сильной и авторитетной опоры уголовно-политического бандитизма в Крыму — Велиибраимовской группы — открылась возможность к проведению дальнейшей углубленной разработки по окончательной ликвидации бандитизма и его корней среди крымских татар».

Дело Ибраимова — возможно, даже отчасти сфабрикованное, в чем-то несправедливое — послужило началом решительного отхода большевиков от пресловутой коренизации на Крымском полуострове. Однако фатальных проблем в связи с этой ревизией возникло впоследствии едва ли не больше, чем было до нее. 

Кстати, примерно тогда же, по утверждению некоторых источников, опасавшийся раскулачивания нэпман Абульджемиль Джемилев закрыл со слезами на глазах любимую кофейню — фамильный, унаследованный от отца бизнес... Когда гитлеровцы захватят полуостров, Джемилев собственное кафе гордо и радостно откроет вновь, примется угощать в нем немецких солдат и офицеров, а 13 ноября 1943-го у него родится сын Мустафа, будущий лидер «Меджлиса крымско-татарского народа», той самой организации, которая возьмет на себя ответственность за все «блокады» осени-зимы 2015 года... 

Зампред «Меджлиса», фактический эмиссар Мустафы Джемилева в Крыму и очень влиятельный в недавнем прошлом чиновник Ильми Умеров несколько лет назад вяло и неубедительно пытался опровергнуть громкое заявление одного из правозащитников. Последний уверял общественность в том, что родной дед Умерова при гитлеровцах служил карателем. Более того — возглавлял операцию по уничтожению греческого села Лаки и его жителей. Сегодня это селение известно как «крымская Хатынь». Даже если допустить, что в Лаки зверствовал чей-то другой дед, прежняя деятельность Ильми-бея вкупе с его публичными высказываниями дают понять: нацисты и их прислужники ему куда ближе советских солдат, сражавшихся за освобождение Крыма. Короче говоря, между процессами первой половины XX века и многими нынешними событиями прослеживается четкая связь. И нетрудно предположить, что в какой-то мере она выражается формулой: «Поскреби крымского русофоба-экстремиста — найдешь прямого потомка нацистского прихвостня».

Помня о коллаборационистах, категорически нельзя попрекать ими целые народы, крымско-татарский, в том числе. Как отмечено выше, Советы во многом сами создали базу для их появления на полуострове в годы войны: сначала наделили малый народ исключительными привилегиями, «коренизировали» органы власти республики, а затем, увидев, что дело вдруг обернулось «буржуазным национализмом», прибегли к известным чисткам. Могла ли столь переменчивая политика способствовать сугубой лояльности по отношению к Москве? И все же, как говорится, нет худа без добра. За предвоенные годы среди крымских татар появилось немало людей, считавших Советский Союз, Россию любимой родиной, за которую, если потребуется, следует и жизнь отдать. Чрезвычайно показательно в этом плане выступление шестилетней давности (то есть Крым еще был «украинским») руководителя общественной организации «Крымские татары за союз с Россией» Сейт Вели Сейтмеметова: «Недавно один из лидеров меджлиса, руководитель Бахчисарайской райгосадминистрации Ильми Умеров открыто заявил о том, что для него 9 Мая — это не праздник. Людей, делающих подобные заявления, иначе как негодяями я назвать не могу. Ведь среди крымских татар — семь Героев и один дважды Герой Советского Союза, десятки тысяч награжденных орденами и медалями СССР за участие в войне против фашизма, в том числе за оборону Севастополя. Крымские татары руководили подпольными организациями на территории Крыма, участвовали в партизанском движении... Да, мы пострадали, да, мы были выселены со своей Родины. Среди активистов крымско-татарского национального движения за возвращение в Крым было много фронтовиков. Но это не значит, что мы должны держать зло на кого-то и не признавать Победу народов Советского Союза в Великой Отечественной войне».

С началом горбачевской перестройки и гласности доморощенные либералы (тогда они еще назывались «демократами») принялись всех убеждать в том, что Сталин и Берия организовали принудительное переселение народов из мест их компактного проживания с одной-единственной целью: злые деспоты, привлекая к коллективной ответственности целые этносы, желали примерно наказать их за плохое поведение в годы Великой Отечественной войны. 

В наши дни эта мера выглядит дико — если считать ее строго репрессивной, а не превентивной, если не рассматривать оную в контексте схожих событий, происходивших в 1940-е в странах «развитой демократии».

По указу президента США Франклина Рузвельта в начале 1942 года всех американцев японского происхождения, проживавших преимущественно в штатах западного побережья, сослали в глубь страны, в концлагеря пустыни Алабама. Количество согнанных исследователи варьируют: от ста с лишним тысяч до 300 000 человек, включая женщин и детей. Многие из них родились в Америке. Перед тем как отправиться в далекие лагерные бараки, эти «вынужденные переселенцы» пытались за отведенные им 48 часов продать свои дома, участки земли, прочее движимое и недвижимое имущество.

Похожим образом поступили в Великобритании со многими десятками тысяч граждан немецкого происхождения. Причем высылали за пределы Альбиона или помещали за колючую проволоку внутри страны даже тех, кто бежал из нацистской Германии, спасаясь от смерти. 

«Но это же представители наций-противников!» — возможно, возразите вы, усомнившись в адекватности приведенных примеров.

Все вышеупомянутые «перемещения» подчинялись, как видится, единой логике, одному набору причинно-следственных связей. Государства, находившиеся в состоянии войны, стремились максимально обезопасить себя от возникновения потенциальных очагов диверсий, «пятых колонн» (читай, антиправительственно настроенных, сплоченных по национальному либо конфессиональному признаку групп) на вероятных — в обозримой перспективе — театрах военных действий.

СССР, высылая со своих южных и юго-западных рубежей малые народы, наспех обвиняя их в пособничестве гитлеровцам, пытался во что бы то ни стало избежать повторения печального опыта в будущей войне, обещавшей стать «сиквелом» Второй мировой. Сталин выбирал из двух зол то, которое ему представлялось наименьшим.

Все знают, как штандартенфюрер Штирлиц с помощью пастора Шлага сорвал сепаратные переговоры Аллена Даллеса с бонзами Рейха. Однако немногие в курсе того, что этот самый Даллес, тогдашний шеф европейского управления американской разведки, начал встречаться в Берне с делегатами от германских властных кругов еще в феврале 1943 года. Разумеется, втайне от Москвы и, само собой, с целью заключения сепаратного мира. К чему бы привела такая сделка? При определенных — заведомо выгодных для «союзников» по антигитлеровской коалиции — условиях результатом стал бы новый, на сей раз уже совместный американо-англо-германский «дранг нах остен». Плюс подключили бы, надо полагать, Турцию, которая во время наступления фашистов на Сталинград перебросила к нашим южным границам 750-тысячное войско. Надо ли объяснять, ради чего турки провели в той смертельно опасной для России ситуации свои «маневры»? Наверное, излишне. Стоит лишь указать на то, что использовать в приграничных областях нашей страны исламский фактор с помощью потомков османов врагам было бы явно сподручнее. Хотя не исключено, что свою неизменно «козырную» национальную карту англо-американцы могли бы разыграть в Крыму, на Кавказе, на Каспии и без турецкоподданных.

Что же касается «заведомо выгодных условий», то они состояли для западных стратегов в критическом ослаблении военной мощи Советского Союза, которое, казалось, было неизбежно после нескольких лет чудовищных сражений с Германией. Однако Союз не только не ослаб, но стал еще более могучим.

В пользу этой версии говорят и некоторые обнародованные детали операции «Восход солнца» (той самой, над которой трудились Даллес и компания) и просочившиеся сведения о до сих пор засекреченном черчиллевском плане под названием «Немыслимое», предусматривавшем нападение на СССР летом 1945-го, и многие другие, увы, слабо освещаемые в прессе факты...

Еще 13 лет назад Генеральный штаб ВС РФ кратко сформулировал причину злосчастной депортации: «Что касается сегодняшних претензий к Российской Федерации по поводу имевших место в 40-е годы событий, связанных с переселением народов... то они были вызваны объективными причинами, связанными с безопасностью южных границ государства». Но развития эта тема не получила.

Давно пора рассказать россиянам, и в первую очередь потомкам некогда депортированных, истинную (а не мотивированную некими обстоятельствами) причину тех крайне бедственных «приключений».