Украденная победа

Начавшейся ровно век назад Первой мировой войне в нашей истории не повезло. В советское время ее принято было изображать ненужной «империалистической бойней». Добавляли лжи как отечественные либеральные деятели, так и западные источники — силились оправдать свержение монархии. В результате формировались мифы: царская Россия была отсталой, поэтому понесла колоссальные потери и надорвалась. Но приходит пора отделить правду от домыслов. 

Что касается «ненужности»... Развязала войну не Россия, а Германия со своими союзниками — Австро-Венгрией и Турцией. Немцы нацеливались, ни больше ни меньше, на мировое господство. Предполагали отчленить от России Прибалтику, Финляндию, Польшу, Белоруссию, Украину. А под покровительство Турции должны были отойти Крым, Кавказ, Средняя Азия. В Берлине и Вене строились планы раздавить «блицкригом» союзников России Францию и Сербию, после чего вся мощь вражеской коалиции должна была обрушиться на восток.

Простые русские люди не знали таких тонкостей, но, по общему впечатлению современников, душой чувствовали, что борются за правое дело. Планы мобилизации выполнялись с опережением. Крестьяне и рабочие, не дожидаясь повесток, осеняли себя крестным знамением и шли на призывные пункты. Многие освобожденные от призыва вступали в строй добровольцами. Отнюдь не случайно Первую мировую называли в свое время Второй Отечественной. Иногда говорили «Великая Отечественная». 

Коснемся и утверждений об «отсталости» России. Реальные цифры показывают, что в 1914 году наша армия по технической оснащенности превосходила вооруженные силы Англии и Франции. Уступала лишь германцам и австрийцам, но ведь они целенаправленно готовились к войне. Для сравнения: в русской дивизии имелось 48 орудий, у немцев — 72, у французов — 36. А всего в русской армии — 7030 орудий (из них 240 тяжелых), в германской — 9398 (2296 тяжелых), во французской — 4800 (тяжелых не было вообще). По авиации: в России — 263 аэроплана и 14 дирижаблей, в Германии — соответственно 232 и 15, во Франции — 156 и 5. В русской армии было 3000 автомобилей, в германской — лишь 83… 

По подготовке личного состава русские могли дать фору немцам. Германские солдаты в начале войны маршировали на поле боя, как на параде, плотными шеренгами, шагали в ногу — и падали шеренгами же под русской шрапнелью и пулеметами. 20 августа 1914-го блестящей победой под Гумбинненом наши войска сорвали германский план Шлиффена и спасли от гибели Францию. Выручили и Сербию, разгромив Австро-Венгрию и отобрав у нее Галицию. Вражеские контрудары под Варшавой, Лодзью, в Карпатах завершились тяжелыми поражениями немцев и австрийцев. Под Сарыкамышем была почти полностью уничтожена турецкая армия, пытавшаяся наступать…

Но эти успехи встревожили не только противников. Они переполошили западных союзников, испугавшихся, что победоносная Россия сможет диктовать условия мира, станет лидером в международных делах. Первый катастрофический удар ей нанесли не враги, а «друзья». В условиях общего кризиса с вооружением и боеприпасами все участники войны реорганизовывали свою промышленность. И только русское военное ведомство солидные джентльмены сумели принудить к странному решению — заказать все необходимое на британских заводах «Виккерс-Армстронг». Заказ на 5 млн снарядов, 1 млн винтовок, 1 млрд патронов, 8 млн гранат и так далее был принят с планом отгрузки в марте 1915 года, но оказался не выполнен. Причем русских даже не сочли нужным предупредить об этом заранее. Результатом стали «снарядный и винтовочный голод» и «великое отступление». Пришлось оставить Польшу, часть Прибалтики, Белоруссии, Украины. Россия справилась с этим тяжелейшим положением. Без помощи союзников. С некоторым запозданием взялась перестраивать промышленность и совершила невероятный рывок. Невзирая на тяжелую войну, на потерю западных губерний, валовой объем продукции российской экономики в 1916-м составил 121,5% по сравнению с 1913-м. По подсчетам академика Струмилина, производственный потенциал России с 1914-го до начала 1917-го вырос на 40%. Возникли 3 тысячи новых заводов и фабрик. По выпуску орудий в 1916 году наша страна обогнала Англию и Францию, он увеличился в 10 раз, производство снарядов — в 20 раз, винтовок — в 11. Положение с оружием и боеприпасами полностью нормализовалось. Это сказалось на ходе боевых действий. Отступление сменилось очередными победами. На Кавказе были взяты Эрзерум и Трапезунд, казаки вышли на подступы к Багдаду. В Брусиловском прорыве русские армии окончательно сломили Австро-Венгрию, измочалили немцев.

Наши воины совершали чудеса героизма. Хорунжий Семенов, возвращаясь с десятью казаками из разведки, узнал, что на тылы 1-го Нерчинского полка налетела германская кавалерийская бригада, захватила обозы, знамя и уходит, уводя пленных. 11 всадников напали на арьергардную заставу врага. Одних порубили, остальных обратили в бегство. Паника покатилась, нарастая от хвоста к голове колонны, и неприятель пустился прочь. Были освобождены 400 пленных, отбиты знамя и все трофеи… 

В Курляндии германский разъезд захватил рядового 151-го Пятигорского полка Водяного. За отказ отвечать на вопросы его пытали, отрезали уши и язык. Солдат остался верен присяге и был спасен контратакой однополчан…

В июле 1916-го немцы предприняли газовую атаку на позиции Грузинского и Мингрельского полков. Противогазы имелись, но, надев их, солдаты перестали слышать команды. Началась паника. Тогда полковник Отхмезури снял маску и начал отдавать приказания. Его примеру последовали все офицеры. Паника улеглась, атаку отбили. Большинство солдат уцелело. Офицеры отравились и погибли…

Самолет «Илья Муромец» Авенира Костенчика при бомбежке станции Даудевас изрешетили зенитки. Тяжело раненный пилот сделал еще круг, сбросив остаток бомб, а потом стал терять сознание. Его штурман сумел посадить машину, в ней насчитали 70 пробоин… Летчик Александр Казаков сбил 32 неприятельских самолета, Петр Маринович — 22, Иван Смирнов и Виктор Федоров — по 20… Александр Прокофьев и Юрий Гильшер предварили подвиг Маресьева — каждый из них, потеряв ногу, продолжал летать с протезом и одерживать победы…

Зимой 1916 года Кавказская армия штурмовала неприступную крепость Эрзерум. Когда наметился успех, на подмогу атакующим был брошен 154-й Дербентский полк. Но под многослойным огнем он понес большие потери и залег. Узнав, что выбиты офицеры, священник о. Павел (Смирнов) поднял крест и повел дербентцев в атаку, как со знаменем. Воодушевленные солдаты ринулись за ним и ворвались в турецкие укрепления. Сам о. Павел был тяжело ранен, ему ампутировали ногу.

Точно так же, возглавляя с крестом атаку, на Юго-Западном фронте погибли в 1916-м священник 318-го Черноярского полка о. Александр (Тарноуцкий) и еще несколько священнослужителей. Генерал Брусилов вспоминал: «В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры — полковые батюшки, подогнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением… Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой». 

В селе Рожище в июле 1916-го при германском воздушном налете загорелись бараки с ранеными. Уполномоченный Красного Креста Хитрово руководил эвакуацией, вытаскивал людей, пока не обрушилась кровля… В 28-м Полоцком полку прославилась Мария Бочкарева. Дочь крестьянина из Томска, она с началом войны подала прошение о зачислении на службу. Царь лично разрешил. Мария воевала рядовым, четырежды была ранена и за доблесть заслужила полный Георгиевский бант из 4 крестов и 4 медалей. Была произведена в прапорщики… 

Ставропольчанка Римма Иванова, окончив гимназию, стала учительницей. Когда грянула война, прошла курсы медсестер и отправилась на фронт. В госпитале остаться не захотела, ушла на передовую. Выносила раненых под огнем. Возглавила группу солдат, выбираясь из окружения. Была награждена солдатским Георгием IV степени, двумя Георгиевскими медалями. 9 сентября 1915 года у села Доброславки в атакующей роте Оренбургского полка пали все офицеры, солдаты смешались. Римма, перевязывавшая раненых, поднялась и повела бойцов за собой. Они разбили врага, а девушка получила смертельное ранение. Прошептала: «Боже, спаси Россию…» и перекрестила обступивших ее однополчан. Указом Николая II героиня была посмертно награждена офицерским орденом Св. Георгия IV степени. Это была единственная женщина, удостоенная такой награды.

Россия отнюдь не надорвалась, не истекла кровью. Учет боевых потерь в то время велся весьма скрупулезно. Согласно последней предреволюционной сводке, «Докладной записке по особому делопроизводству» №4 (292) от 13 (26) февраля 1917 года, общее число убитых и умерших от ран по всем фронтам составило 598 764 офицеров и нижних чинов. Для сравнения — в германской армии за тот же период погибло 1,05 млн, во французской — 850 тысяч солдат и офицеров. Количество пленных, захваченных русскими, и русских пленных у неприятеля было примерно одинаковым. Как и выбывших по ранениям. (Можно привести другое сравнение — Гражданская война, якобы спасшая Россию от «империалистической бойни», обошлась нашему народу в 15–17 млн жизней, в основном мирных граждан).

1917 год должен был стать победным. Противники уже на ладан дышали, у них начался голод, людские ресурсы были исчерпаны. Русские войска готовились к решительному наступлению. На фронт широким потоком шли пулеметы, орудия, броневики. Намечалось ввести и новую форму. Она была более удобной, а государь пожелал, чтобы форма была выполнена в русском национальном духе. Ее изготовили по эскизам художника В.М. Васнецова. Для солдат предусматривались остроконечные суконные шапки-богатырки, красивые шинели с «разговорами», как на стрелецких кафтанах. Для офицеров шились легкие и практичные кожанки…

Но наращивались усилия по разрушению России. Подрывная работа развернулась по двум направлениям. Ее, понятное дело, широко вели противники Российской империи. Однако не меньшие старания прилагали в этом плане и союзники. Их страшило то, что наша страна будет претендовать на причитающиеся ей плоды победы, займет ведущее место в мире. В подготовке революции участвовали не только оппозиционеры и заговорщики. Их деятельно поддерживали и очень солидно финансировали правительства и спецслужбы США, Англии, Франции. Война облегчила эту деятельность. Шло обычное расслоение — патриоты стремились на фронт, а в тылу оседали шкурники. Раскачке способствовали и мягкие законы. Россия была единственной воюющей страной, сохранившей мирный тыл и не ограничившей «демократические свободы». Дума имела возможность выплескивать грязь с трибун, пресса — печатать все, что оплатят заказчики, рабочие — бастовать. Меры по наведению порядка сводила на нет Дума, а думским либералам откровенно покровительствовали союзники. Царь считал себя не вправе ссориться с ними в условиях войны. Был уверен — русские люди для достижения победы должны сплотиться.

Еще летом 1916 года советник и «серый кардинал» американского президента Вильсона полковник Хаус составил сценарий действий — докладывал президенту, что США должны будут вступить в войну только после свержения русского царя. Тогда сама война станет выглядеть борьбой «мировой демократии» против «мирового абсолютизма». А ведь срок вступления США в войну оговаривался заранее — весна 1917-го. Этот план исполнился. В тот самый момент, когда победа была близка, России вонзили нож в спину... 

В итоге Первая мировая затянулась еще на год. Пролились новые моря крови. Зато война завершалась без России! Плоды победы можно было делить без нее, и она выбыла из числа великих держав. Американцы, англичане и французы обвалили своего самого сильного конкурента в мировой политике и экономике.